Проводив Картена взглядом, устало вздохнула и принялась собирать вещи. Рядом в ожидании замерли смески. Похоже, они решили меня сегодня контролировать-конвоировать, уж что там вернее отражало суть.
— Не думай, что я так это оставлю! — прошипела Сантана, проходя мимо.
— Да ты достала! — вдруг взорвалась я, швырнув сумку на стол. — Что ты ко мне привязалась, а? Я тебя как-то трогала? Почему ты все время лезешь ко мне, требуешь каких-то объяснений! На каком вообще основании я должна что-то рассказывать? Тем более тебе!
Собственно, ответа я не дождалась. Фыркнув, демоница с гордым видом прошествовала мимо, а за ней девчонки, с которыми я в прошлый раз сидела за столом. Ага, те самые, про которых я подумала, что смогу поладить. Впрочем, остальная часть женской группы решила в данном вопросе поддержать Сантану.
— Проклятье, — прошипела я, пытаясь унять гнев. — У меня что, на голове «жертва» написано? Почему все считают, что могут мне указывать?
— На самом деле это почти так, — хмыкнул рядом Киртан и подхватил мою сумку, подталкивая к выходу. Но я от удивления замерла и уставилась шокированным взглядом на парня.
— Не поняла… Поясни, пожалуйста.
— Тай, — устало вздохнул оборотень, все-таки выталкивая меня в коридор, — не обижайся, но ты реально выглядишь как жертва. Точнее, как чистокровный человек. У тебя внешность человечки, аура, запах. Ты хрупкая, невысокая, симпатичная, милая, скромная и воспитанная. Ты даже по человеческим меркам не воспринимаешься опасной. И для тех, кто привык всегда поступать с позиции силы, ты кажешься идеальной жертвой, и когда начинаешь отвечать на их силу своей, еще большей, то это… раздражает, злит и заставляет усиливать нажим. А когда оказывается, что ты вообще не жертва, а охотник, то это пугает. Ну а дальше сама знаешь: то, что пугает, подлежит уничтожению.
— И что мне делать? — растерянно спросила я.
— А ничего, — вдруг улыбнулся парень. — Будь собой, набирайся сил и опыта…
— Ага, — вклинился Асмин, — будешь сволочей на живца ловить.
— А мы поможем, — серьезно кивнул Эрлин.
Мгновение я переводила шокированный взгляд с одного на другого, пока не заметила, что все трое пытаются сдержать улыбки. С минуту продержались, а потом разразились дружным хохотом. Я тоже не удержалась.
— Спасибо, ребят, — отсмеявшись, искренне улыбнулась и вдруг, поддавшись какому-то внутреннему порыву, шагнула вперед и обняла всех троих. — Спасибо.
— Боги, какая уморительная картина, — резкий насмешливый голос за спиной моментально вернул в реальность. Говорившего я узнала сразу, отчего даже поворачиваться не хотелось. — Так в этом все дело, да, Кир? Она вам всем троим сразу дает?
— Рот закрой! — рявкнул Киртан и рванул к Олафу. Асмин и Эрлин еле удержали его, а Лайзар стал между ними.
— А что я не так говорю? Променял нашу дружбу на… эту!
— Ты сам сделал все, чтобы так произошло.
— Я?
— Ты не прав, Кир, — глухо произнес Лайзар. — Вы трое… вы предпочли ее нам, а ведь клялись, что бы ни случилось, будем вместе.
— Знаешь, Лай, — вместо Киртана произнес Эрлин, — почему даже у детей боги не принимают вечных клятв? А потому что мы не остаемся детьми. И из тех, кто когда-то были лучшими друзьями, верными, честными и открытыми, вырастают эгоистичные, жестокие и беспринципные взрослые. Олафер перешел границу между честью и бесчестьем, и ты вслед за ним. И ты не прав, это не мы предпочли Тайлисан вам, это Олафер решил, что наш путь — вседозволенность, и почему-то посчитал, что наше мнение для него не важно. Мы были против, но он нас не слушал. А разве друзья не должны совместно принимать решения? Трое против двоих. Так кто кого предал? Вы посчитали, что именно ваше мнение главное и мы, как стадо баранов, должны следовать за вами.
— Все сказал? — фыркнул Олаф.
— Да. Я только одного не пойму, — Лин взглянул на Лайзара, — почему ты с ним? Или ты, оказывается, такая же сволочь, или просто Олафер задурил тебе мозг. Уж не знаю, что хуже.
— А ты умный, да?
— Хватит, — вклинился Асмин. — Нечего устраивать публичный скандал. Мы уже все это обсудили, и не раз. Нам всем надо еще раз подумать и принять для себя решение, как кто видит свое будущее. У нас есть еще практика. Посмотрим.
— Ты наш миротворец!
— Довольно, — Киртан сделал шаг вперед, — Асмин прав. Мы уже полгода ругаемся. Пусть практика все расставит по своим местам. Тай, идем, — и, подхватив меня под руку, буквально потащил вперед.
— Прости, — глухо пробормотала я.
— За что? — мрачно хмыкнул смесок. — Тай, мы были вместе последние лет десять, и Олаф всегда был… — он пощелкал пальцами, — скажем, не совсем чистоплотным. Но одно дело — обворовать выпившего аристократа, выходящего из борделя, чтобы купить буханку хлеба, а другое — запугивать невиновного. И дело не в тебе. Просто с каждым годом отрицательные черты его натуры все ярче и ярче проявляли себя. А мы… дети, дураки, считали, что ради дружбы можно простить все. Тогда, в кабинете Сафиора, ты просто озвучила, облекла в слова то, о чем я думал уже несколько месяцев. И как оказалось, не только я. Асмину и Эрлину тоже претили некоторые моменты в поведении Олафера. Тогда-то мы впервые всерьез поругались. А потом еще и Сафиор вызвал каждого из нас на разговор. Ты, наверно, не знаешь, но именно профессор Лакшан нашел нас на улице, заметил, помог справиться с нерешаемой для нас на тот момент проблемой, два года занимался нами, чтобы мы смогли поступить, кормил, одевал. Для нас он почти что отец. Во всяком случае для меня. И выслушивать от него то, что довелось в тот раз, я больше не хочу. Но самое главное, внутренне я полностью с ним согласен. Так больше продолжаться не могло. А Олаф просто отмахнулся от слов учителя. И это, признаться, тогда задело даже больше, чем твои слова.
— А Лайзар?
— Сам не знаю, — мотнул головой парень. — Может, дело в том, что они с Олафером были знакомы еще раньше, а может, он и сам такой. Но Лай выбрал другую сторону. Вот так-то.
— И что теперь?
— Не знаю. Думаю, Асмин сказал правду — практика решит. Мне тяжело расставаться с друзьями, но если они не изменятся, то и вместе нам не быть. Хотя ты будешь рада, да? — прищурился он.
— О чем ты?
— Тай, я не дурак. И частично оборотень. Я знаю, что у тебя есть отношения с нашим куратором. Не волнуйся, — он быстро поднял руку, — остальные не смогут почувствовать. Перекрестный запах очень слабый, это я такой особенный, что чую. Да и не мое это дело, но в том, что он постарается подобрать тебе квинту по вкусу, не сомневаюсь. А на настоящий момент ты, кроме нас да демона, ни с кем не общаешься.
— А если это и так, ты против?
— Не знаю, Тай… пока не знаю. Ты мне нравишься, но и отбросить Олафа и Лая, как порванные носки, тоже не могу. Ладно если бы ты еще была моей девушкой, — вдруг лукаво усмехнулся он, заставив покраснеть, — а то ведь даже шанса нет.
