Родион и хотел отказаться, но Эрик умело действовал на психику. Легче было согласиться.
— Да можно, — неуверенно пожал он плечами.
— Девочки, чего-нибудь горяченького подай- те! — Эрик снова щелкнул пальцами, глянув на Лику.
— Яичница подойдет? — спросила она.
— Давай без пошлостей! — Эрик шлепнул ее по круглым ягодицам, направляя к дверям.
Проходя мимо подруги, Лика взяла ее под руку. Сопротивляться Наташа не стала, не так уж и приятно смотреть, как унижают Родиона.
На кухне она достала из холодильника ветчину, яйца, Лика встала к плите.
— Откуда ты откопала этого типа? — не выдержав, спросила Наташа.
— Откапывают ископаемое, а это новая формация. Человек настоящего и будущего!
— Ну, если знать, что наглость сейчас в моде, а нахальство в почете.
— Нахальство и наглость, — кивнула Лика. — Сила и характер. Ты же видишь, какой он крутой.
— Отморозок!
— Почему отморозок? У него все по понятиям.
— Он бандит?
— Бизнесмен.
— Что ему нужно от Родиона? — резко спросила Наташа.
— Ничего! — возмущенно глянула на нее Лика. И столько фальши было в ее глазах.
— Ты же нарочно его сюда притащила!
— Я притащила?!
Наташа лишь рукой махнула. Не верила она ни Лике, ни Эрику. Что-то они задумали, для чего-то им нужен Родион…
Глава 5
Подпиленная сосна едва держалась в полный рост, ее клонило к земле, и, казалось, хватит одного легкого толчка, чтобы дерево свалилось. Но не тут-то было. Пришлось напрячь все силы, чтобы уложить ее. Егор аж вспотел.
— Егор Егорыч! — позвал Никитин. — Тут к тебе!
С недавних пор к Егору стали обращаться по имени-отчеству, и на это были свои причины.
Капитан Кожников не заставил себя долго ждать. На делянку он приехал с водителем, в сопровождении автоматчика. И смотрел на Егора так, что глупо было бы подать ему руку для приветствия.
— За мной или ко мне? — спросил Егор, кивком показывая на «луноход».
— А поедешь? — внимательно посмотрел на него Кожников.
— Ну, если надо.
— Надо!
— Только без рук!
Егор сел на заднее сиденье, принял расслабленную позу. Но внутренняя пружина в нем не разжалась. Если вдруг что, пусть капитан пеняет на себя.
Кожников подсел к нему, подал знак водителю и повернулся к Егору:
— Чувствуешь за собой вину?
— Ну, мы же договорились, а я не уехал, — кивнул тот.
— Дураком не прикидывайся!
— И на работу вышел… А что, Вертунов поднял зарплату!
— Да ну!
— И долги выплатил!
— По десять тысяч долларов на брата?.. Долларов!
Был за Егором грех, не смог присвоить себе весь трофей, половину раздал трудягам.
— Аттракцион невиданной щедрости, — пожал он плечами.
— Цирк!
— Я так Вертуну и сказал: что это за цирк? Если хочешь покаяться, сам раздай мужикам. А он, извини, Егор Егорович, я перед тобой виноват, ты и раздай людям. Ну, я не гордый.
— Цирк с балалайкой.
— Он что, объявился?
— Цирк?
— Вертунов.
— Как он мог объявиться, если ты его убил.
— Я убил?! Быть такого не может!
Егор точно знал, что его вину доказать невозможно. Никто не видел, как он убивал, никто не знает, где захоронены трупы. И следы за собой он подчистил. На одежде тоже ничего нет.
— А куда он тогда делся?
— Я же сказал, в монастырь он подался… Только вы его там не ищите. Наврал он, наверняка за бугор выехал. На яхту и на виллу он давно уже заработал…
— Думаешь, мы ничего не найдем, ничего не докажем?
— Я думаю, что зря вы на меня возводите, товарищ капитан.
— Почему ты вернулся?
— Не хочу от бандитов бегать.
— А ведь они за тобой погнались. И что ты с ними сделал?
— Что я с ними сделал?
Егор знал, что Кожников допросит Катерину, поэтому вернулся за трупами, закопал их глубоко-глубоко. А как свидетель она не годилась, потому как без нее все было.
— К ним ты пошел. Выстрелы были. А потом их не стало.
— Выстрелы, они такие, сначала есть, а потом нет, — кивнул Егор.
— Бандитов не стало.
— А куда они делись?
— Вот и я хотел бы знать.
— Сбежали они… Кто-то начал стрелять, и они сбежали.
— Кто-то — это твоя правая рука?
— Я обязательно у нее спрошу.
— Заодно спроси, куда вы с ней потом поехали. На захваченной машине.
— Не знаю.
— Все ты знаешь!
— Я знаю только, что ни в чем не виноват.
— А если мы докажем, что виноват?
— Я в вашем полном распоряжении.
— Ну да, следы ты замел… — шлепнув себя по коленке, сказал Кожников. — А вот на деньгах погорел. Ну, отобрал у Вертуна деньги, ну спрячь, а ты в Робин Гуда решил поиграть.
— Деньги мне Вертун отдал. Сам подъехал, сам отдал.
— Когда?
— Ну, когда…
— Кто видел?
— А кто видел, что я его убил?
— А ты его убил?
— Может, хватит?
— Что хватит?
Егор не ответил. Нет у Кожникова ничего, вот он и ходит вокруг да около — вдруг подозреваемый проболтается. Только на это и надежда. Но не проболтается Егор. Хотя бы потому, что говорить больше не хочет.
— Ну, Вертун и сам во всем виноват… — немного подумав, сказал Кожников.
Егор промолчал. Где-где, а в милиции плести-заплетать умеют.
— Договор нарушил, бандитов за тобой послал… И на меня замахнуться мог, — продолжал капитан. — В принципе, ты правильно сделал, что порешил его.
Егор продолжал молчать.
— Что дальше собираешься делать, Егор Егорыч?
— Дальше? После чего?
— Ну, после того как Вертун исчез.
— Он сказал, что давно уже решил сбежать. Со всеми деньгами. А так бы уже давно лесопилку поставил.
— Но не поставил?
— Зажал.
— А ты поставишь?
— Ну, с мужиками скинемся…
