Книга Миф об утраченных воспоминаниях. Как вспомнить то, чего не было, страница 86. Автор книги Элизабет Лофтус, Кэтрин Кетчем

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Миф об утраченных воспоминаниях. Как вспомнить то, чего не было»

Cтраница 86

Авторы таких книг создают между ними отношения, которые нельзя назвать иначе, как инцестуальными, поскольку полагаются на написанное друг другом как на доказательства собственной правоты. Все они рекламируют книги друг друга и рекомендуют их своим читателям. Если один из них приводит вымышленную статистику, скажем, утверждает, что «более половины всех женщин являются жертвами сексуального насилия, пережитого в детстве», остальные начинают обмениваться этими данными, словно коллекционными бейсбольными карточками, приводя их в каждой новой книге, и в конце концов они начинают считаться неопровержимым фактом. Таким образом замыкается круг дезинформации, ложной статистики и необоснованных утверждений.

На этом Теврис не останавливается. Она открывает огонь по необоснованно «упрощенным» темам и клишированным предположениям, которые вновь и вновь появляются в этих кровосмесительных трудах.

Авторы всех этих книг поголовно стремятся убедить читателя сфокусироваться на пережитом в прошлом насилии как на единственной причине того, что он несчастен в настоящем. Забудьте, что вы ругаетесь с Гарольдом и детьми, что у вас плохая работа или вовсе ее нет, что вы беспокоитесь о деньгах. Исцеление определяется как осознание вами того факта, что вы являетесь жертвой сексуального насилия и что этим можно объяснить все плохое в вашей жизни.

Тем, кто называет скептиков противниками борьбы за права детей, женщин и жертв насилия, Теврис отплачивает той же монетой, утверждая, что они патологизируют жизненный опыт женщины, фокусируясь на ее уязвимости и положении жертвы, вместо того чтобы подчеркивать ее силу и способность справиться с проблемами.

Авторы всех этих книг поголовно советуют женщинам включать в единый нарратив своей личности лексикон, присущий жертвам. На этом языке переписывается история их жизни, мораль которой редко выходит за рамки совета «присоединитесь к группе и расскажите о своих чувствах». Такие рассказы на время успокаивают женщин, одновременно избавляя остальных от хлопот. Вот почему такие истории столь популярны. Если жертва может помочь себе сама, значит, нет необходимости что-либо менять.

Теврис разозлила противника. Несколько недель спустя были опубликованы ответные статьи – острые, как бритва, режущая все без разбора в попытке отомстить нападавшему.

«Я обязана возразить против ее злобного и абсолютно беспричинного выпада в адрес жертв инцеста, – кипела Джудит Льюис Герман. – Если госпожа Теврис действительно так устала от разговоров об инцесте, ей следует прекратить поливать грязью других женщин и присоединиться к нашим попыткам положить конец эпидемии сексуального насилия».

«Усомнившись в достоверности воспоминаний, которые с таким трудом и с такой болью выкорчевываются из их секретного убежища в дальнем углу мозга, госпожа Теврис оказала чрезвычайно дурную услугу жертвам насилия, многие из которых испытывают сильную потребность в том, чтобы не верить в собственную историю», – жаловалась священнослужительница Дороти Грин.

Бетси Петерсен высказала удивление по поводу того, что сама нападавшая является феминисткой: «Я никак не ожидала услышать подобные обвинения от писательницы, которой я восхищаюсь и которая, судя по всему, считает себя феминисткой».

Автор одного письма сравнил Теврис с Зигмундом Фрейдом, который «утверждал, что рассказы об инцесте – это всего лишь фантазии истеричных женщин».

А обернувшаяся писательницей психотерапевт Сью Блум и вовсе поставила Теврис в один ряд с насильниками и педофилами: «Эссе Кэрол Теврис… помещает ее прямиком на одну сторону баррикад с теми, кто оказывает поддержку “растлителям малолетних, насильникам, педофилам и прочим женоненавистникам”. Ей, безусловно, должно быть стыдно, что она встала на их сторону».

Но Теврис держала оборону. «Я опасаюсь, что текущая печальная и разрушительная тенденция видеть насилие в каждом доме и мастерить кустарные воспоминания там, где их никогда не было, порождает ряд новых опасных проблем», – написала она в ответном письме.

То, что я высказала эти опасения, не делает меня антифеминисткой, так же как критика некоторых принципов политики нашего правительства не делает меня противником Америки… Нельзя помочь женщинам или феминистическому движению, бездумно приняв доктрину, которая неоправданно упрощает сложную проблему. Если мы стремимся улучшить здоровье женщин и повысить их статус, мы должны понимать не только то, как движение в поддержку жертв насилия может помочь женщинам, но и то, какой вред оно способно причинить. Не следует ли нам начать беспокоиться, если это движение, пусть даже непреднамеренно, подливает масла в огонь национальной истерии, заставляет родителей все больше бояться обнимать и целовать собственных детей (не говоря уже о том, чтобы ходить по дому голышом) и умножает жестокие обвинения, предъявляемые родителям, которые никогда не подвергали своих детей насилию и допускали лишь самые заурядные ошибки?

Пока я со стороны наблюдала за этим противоборством, мне в голову пришла одна обнадеживающая мысль: по крайней мере, теперь было целых две Нечистых Педофильных Психологини из Преисподней.

* * *

В своих нападках критики стали переходить на личности. Один репортер – автор опубликованной в газете Seattle Weekly длинной статьи о моей работе и о том, как она связана с терапией по восстановлению вытесненных воспоминаний, – взял интервью у двух психологов (клинического и когнитивного), которые открыто критиковали мою позицию. Любопытно, что практикующий врач раскритиковал мои исследовательские методы, в то время как эксперт по когнитивной психологии попытался подвергнуть меня психоанализу.

«Она изучает не травматичные воспоминания, а обычные, – заявила Джудит Льюис Герман. – Результаты ее исследований интересны и значимы, пока дело касается простых воспоминаний. Однако вызывают беспокойство ее настойчивые попытки использовать эти результаты там, где они неприменимы».

Кэти Пездек, преподаватель когнитивной психологии в Университете Клермонт-Грэдуэйт в Калифорнии, вслух интересовалась, не мог ли какой-то сложный или травматичный опыт, пережитый мной в прошлом, быть причиной моего необоснованного скептицизма. «Мне просто интересно, честна ли Элизабет с самой собой по поводу своего прошлого, – говорила Пездек. – Любой человек, занимающий жесткую позицию по тому или иному вопросу, должен откровенно признаться себе, почему это так».

Но, бесспорно, самые интересные комментарии появились две недели спустя в письме редактору. Автор этого письма – медсестра, работающая в психиатрической больнице, – выражала глубокое огорчение по поводу того, что результаты моей работы были представлены на первой полосе, и беспокойство по поводу «потенциально разрушительных последствий для пациентов, а также для огромного количества жертв, переживших сексуальное насилие в детстве». Она назвала меня черствой, озлобленной и эгоцентричной. По ее словам, я потеряла связь со своей «женской, интуитивной сущностью». На фотографии я выглядела как «раненая, испуганная, озлобленная женщина, испытывающая отчаянную необходимость дать волю своему компульсивному трудоголизму и попыткам заглушить эмоциональную боль за счет умственных усилий».

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация