Лили с улыбкой вспомнила, как он выбросил ее чемодан из окна спальни.
Поддавшись внезапному порыву, она наклонилась и осторожно прижалась губами к его губам, теплым и неподвижным. В памяти всплыл другой поцелуй, страстный, неистовый.
Выпрямившись, Лили долго смотрела на Алекса, прежде чем прошептала:
— Проснись, спящий красавец. Пора тебе узнать, на что я способна.
* * *
Алекс медленно выбирался из забытья, раздраженный тем, что рядом бьют в барабаны: бум… бум… Каждый удар отдавался у него в голове. Моргнув, он повернул раскалывающуюся голову и щекой ощутил успокаивающую прохладу.
— Ну вот, — прозвучал тихий голос. — Теперь все будет хорошо.
Алекс поднял отяжелевшие веки и увидел над собой женское лицо. Наверное, ему снова снится Лили, решил он, потому что у женщины были такие же, как у Лили, глаза цвета имбирного пряника, такие же губы, изогнутые в обезоруживающей улыбке. Он почувствовал прикосновение ее нежных пальцев.
— Проклятие, — пробормотал он. — Вы вечно будете преследовать меня?
Ее улыбка стала шире.
— Это полностью зависит от вас, милорд. Не двигайтесь, а то свалите лед. Ваша бедная голова. Я старалась бить как можно слабее. Но нужно было ударить достаточно сильно, чтобы второго раза не понадобилось.
— Ч-что? — неуверенно произнес Алекс.
— Я ударила вас по голове.
Алекс заморгал, начиная понимать, что это не сон, и вспомнил, как ворвался в ее дом, вошел в комнату… и получил удар по голове. Он чертыхнулся себе под нос. Лили сидела по-турецки рядом с ним. А он лежал на кровати. Лили была спокойна и заботлива, но во взгляде ее светилось торжество, и в мозгу Алекса набатом зазвучало предостережение.
— Генри…
— Не тревожьтесь, с ним все в порядке. В полном порядке. — Лили ободряюще улыбнулась. — Он проведет ночь у моего друга.
— У какого друга? — требовательным тоном осведомился Алекс. — С кем?
В глазах Лили промелькнуло беспокойство.
— Не делайте поспешных выводов. Если бы у меня было хоть малейшее сомнение в благополучии Генри, я бы никогда…
Алекс попытался сесть.
— Скажите, у кого он!
— У Дерека Крейвена.
— У этого мошенника, у этого мерзавца из преисподней, который окружает себя шлюхами и ворами…
— С Дереком Генри в абсолютной безопасности, кля…
Лили замолчала на полуслове и, ахнув, спрыгнула с кровати, когда Алекс с воплем «Ах ты, мерзавка!» ринулся на нее. Однако ему помешали веревки на запястьях и щиколотках, которыми он был привязан к кровати. Не сразу сообразив, что с ним, он посмотрел сначала вправо, потом влево, а когда понял, то похолодел. Но в следующее мгновение он начал вырываться, да с такой яростью, что массивная кровать сотрясалась и скрипела. Он сражался с путами, как дикий зверь, впервые познавший заточение в клетке. Лили с тревогой наблюдала за ним. Она успокоилась, когда убедилась, что прочная кровать выдержит жестокое испытание.
Наконец Алекс оставил бесплодные попытки освободиться. Он затих, и только его грудь учащенно вздымалась и опускалась.
— Зачем? — спросил он. — Зачем?
Лили снова села на кровать и с улыбкой, чуть менее уверенной, чем прежде, посмотрела на Алекса. Несмотря на победу, ей было неприятно видеть его привязанным. Это выглядело неестественно. И путы уже успели натереть ему запястья — она заметила красные круги под веревками.
— Я выиграла, милорд, — сказала Лили. — Советую вам смириться с этим. Признаю, в моей тактике не хватало порядочности… но, как говорят, здесь все средства хороши. — Она потерла ноющую шею и зевнула. — Пока мы беседуем, Закари Стэмфорд спешит в Рейфорд-Парк. Сегодня же он увезет Пенелопу в Гретна-Грин, и они поженятся. Я вызвалась задержать вас. К тому моменту, когда я освобожу вас, будет поздно что-то изменить. Я не могу допустить, чтобы Пенелопа досталась вам, особенно если учесть, что Закари любит ее. Он сделает ее счастливой. Что касается вас… ваша чертова гордость скоро оправится от потрясения. — Она усмехнулась, твердо глядя в его налитые кровью глаза. — Я говорила, что сестра никогда не достанется вам. Зря вы не восприняли мои слова серьезно. — Она кокетливо склонила голову, ожидая от него ответа. Возможно, граф признает, что она хорошо сыграла партию. — Ну? — подтолкнула она его, желая, чтобы ее победе было воздано должное. — Меня интересует ваше мнение.
Алекс долго молчал. Когда же он заговорил, его голос напоминал хруст гравия:
— Мое мнение? Вам следует опрометью бежать прочь. И не останавливаться. И молить Господа, чтобы я не поймал вас!
Только Алекс Рейфорд считал возможным угрожать, лежа привязанным к массивной кровати. И это была не пустая угроза. В его тоне слышались беспощадность и решительность. Однако Лили тут же уверила себя, что способна справиться с графом.
— Я сделала вам огромное одолжение, — заявила она. — Вы свободны и можете найти себе другую. Ту, которая подходит вам больше, чем Пенни.
— Я хотел жениться на вашей сестре.
— Она бы никогда не доставила вам радости. Господи, неужели вам хочется взять в жены девушку, которая всегда будет бояться вас? Если у вас есть хоть капля здравого смысла, в следующий раз вы выберете себе невесту, наделенную большей силой духа. Нет, вы, наверное, опять сделаете предложение такому же безвольному, нежному ягненку. Жестоких обычно тянет к таким.
Алекс был одурманен головной болью, тщетностью попыток освободиться, яростью и отчаянной безысходностью своего положения. Всех, кого он любил, отняли у него — мать, отца, Каролину. Он позволил себе поверить, что никогда не лишится Пенелопы, — во всяком случае, он на это рассчитывал. Если эта пытка продлится, он сойдет с ума. Алекс в бешенстве заскрежетал зубами.
— Лили, — хрипло проговорил он, — развяжите веревки.
— Нет, ради моей собственной безопасности.
— Это единственное, о чем я прошу… — Вы будете свободны завтра утром, — пообещала она. — Заберете Генри, вернетесь домой и будете обдумывать план мести. Делать худшее из того, на что вы способны. Но мне это теперь безразлично, потому что Пенни больше ничего не грозит.
— А вам грозит… — процедил Алекс.
— В настоящий момент я чувствую себя в полной безопасности. — Лили дерзко улыбнулась. Внезапно она словно поняла, какая буря поднялась у него в душе, и ее взгляд смягчился. — Не беспокойтесь о Генри, — сказала она. — Сегодня у него будет потрясающий вечер. Секретарь Дерека позаботится о том, чтобы с ним ничего не случилось. — Лили усмехнулась. — Пока мы ехали в Лондон, Генри чуть не заговорил меня до смерти, распевая вам дифирамбы. Человек, заслуживший такую преданную любовь ребенка, не может быть чудовищем. — Пристально глядя ему в глаза, она оперлась на руки и нависла над ним. — Но вас тревожит не Генри? А что же?
