Вылечить политический токсикоз
Коррупцию в России можно считать скорее защитной реакцией социально-экономического организма на токсичный способ построения власти. Чтобы победить коррупцию, надо изменить власть.
Нужны эффективные институты — властный, судебный, предпринимательский. Надо начать с установления жестких правил игры. Только на базе современной системы законодательства и независимого суда мы сможем построить честную мотивацию. Игра без правил слишком рискованна, чтобы в нее играли осторожные, порядочные и профессиональные люди.
Необходимо создать конкуренцию элит за власть, хотя бы за второй ее уровень, если и пока мы не можем выпустить верховную власть из одних рук, опасаясь за стабильность общества.
Надо сократить функции государства (передать часть функций частным органам, часть убрать за абсурдностью и коррупционным функционалом, часть сама ликвидируется за счет замены их нормами права), существенно снизить количество чиновников и существенно увеличить их легальный доход. Чиновник должен жить достойно. Чиновники высших рангов должны быть богаты и иметь пожизненные блага.
Надо передавать максимум полномочий вниз, не боясь коррупции. Правительство должно стать площадкой для дискуссий, причем публично — в прямом эфире (при этом требования к выполнению конечных решений должны быть повышены). Высокое начальство должно показать «низкому начальству» пример уважительного отношения к подчиненным.
В нынешнем виде власть на такие изменения не способна. Борьба с коррупцией делает ее еще более закрытой и консервативной, заставляет удерживать позиции любой ценой. Чтобы создать у власти мотивацию меняться, необходимо последнее «коррупционное действие». Будущее страны дороже морали, ради него мы должны забыть про «справедливое возмездие» и примириться с тем, что «жулики и воры», кто бы они ни были, спокойно доживут свою жизнь в покое и достатке.
Нужно нечто прямо противоположное борьбе с коррупцией — всеобщая амнистия капиталов чиновников, вплоть до самого верха. Легализация снимет главный барьер на пути к изменениям — страх нынешней власти перед разоблачением, делающий ее несменяемой. Официально ставшие мультимиллионерами чиновники смогут вкладывать свои капиталы на родине, и их интерес к власти ослабнет. Они станут радеть за экономический климат, требовать появления независимых судов и эффективных законов — приобретая официальный капитал, они станут больше инвесторами, чем представителями власти. Если общество и власть смогут достигнуть такого договора и всеобщая легализация будет проведена, у страны откроется возможность без катарсиса (или катастрофы) двинуться из XIX века в XXI, а у представителей власти — мирно капитализировать свое положение и уйти на покой (который в их нынешнем положении им может только сниться), уступив управление страной обеспеченным менеджерам с пассионарной жилкой. Это и будет победой — в том числе над коррупцией.
Валютный грабеж
Мы много говорим о том, что верховенство закона начинается с его соблюдения; и много говорим о том, что соблюдение закона начинается с его осмысленности и практической выполнимости. Вообще же законодательная система общества, как правило, отражает реальную систему взаимоотношений внутри социальной иерархии: законы пишутся элитами, и то, какую форму принимает власть, определяет то, как будут написаны законы и кому они будут приносить пользу, кого и от кого защищать, кого и на что мотивировать.
Россия — страна, в которой элиты делят ренту; законы такой страны защищают власть имущих от потери доли ренты и одновременно не должны мешать им эту ренту экстрагировать при любых обстоятельствах. Законы такой страны должны способствовать ограниченному пролиферированию ренты в социум — ведь рента является единственным значимым источников средств, все остальные должны быть уничтожены, чтобы у власти не возникло независимой конкуренции. Простейший способ пролиферирования ренты — максимизация штата чиновников, находящихся на содержании государства. Но и просто так оставить чиновников на содержании нельзя — во-первых, ренты жалко, пусть себе находят еще пропитание; во-вторых, именно чиновники и должны обеспечивать на практике искоренение всех не связанных с рентой и неподконтрольных власти способов зарабатывания. Естественным следствием этой системы становятся законы — запутанные, противоречивые, трудновыполнимые, туманные — требующие на каждую деталь разъяснений от высокопоставленных бюрократов и одновременно — запретительные по сути, с использованием которых можно обобрать, а то и посадить почти любого, кто осмелится строить свой независимый бизнес, источник дохода или социальную организацию.
Я как-то выступал на панельной дискуссии в Бизнес-школе «Сколково» на тему «Спасут ли предприниматели Россию?» — и говорил примерно то, что написано выше: про абсолютную незаинтересованность власти в развитии бизнеса и улучшении законодательства. Рядом со мной сидел губернатор Никита Белых. Он эмоционально поддерживал меня в критике текущей ситуации, но тут же все время добавлял: «Я оптимист, мы вместе сможем изменить положение вещей!» Увы, сам Никита Белых стал вскоре очевидным доказательством обратного — очередная интрига под ковром региональной власти сломала ему жизнь, превратив в заключенного: он стал жертвой «борьбы с коррупцией» по сценарию, описанному мной в предыдущей статье. Скорее всего, ему уже не оправиться от пережитого, даже если удастся выйти на свободу живым. Для российского общества его арест и осуждение были минутной темой для дискуссии — наше общество давно лишено эмпатии и рассматривает катастрофу отдельного человека лишь как новость, но не как предмет для сочувствия. О Белых забыла медиасфера, как забыла она об Улюкаеве, о других заключенных, но проблема никуда не делась: в России исполнение законов практически невозможно (даже если вы думаете, что исполняете законы, — скорее всего, это не так), и каждый может быть уничтожен «по закону» или почти «по закону»: достаточно оказаться на пути более сильного, рассердить власть имущего или просто попасться «для плана» — не секрет, что в России в правоохранительных органах до сих пор действует чудовищная система ДППЛ, достигнутых показателей предыдущих лет. Существуют «планы раскрытия преступлений», которые формируются простым увеличением ДППЛ предыдущего года на небольшой процент. Не выполнишь план — не будет премий, повышений, расширения штата. Выполнять план — значит, на фоне естественного сокращения количества преступлений фальсифицировать или провоцировать преступления и обвинять невиновных (хотя по нашим законам невиновных нет — есть недорасследованные). Хотите пример из жизни о том, как построены наши законы (кстати, в части еще более или менее цивилизованной — в области финансов)? Об этом моя заметка в Facebook в августе 2017 года.
Очень многие удивляются: «Как это так, нельзя не нарушить закон, работая в России? Есть законы, так соблюдайте же их, и все будет хорошо! Ну, допустим, плохие законы — так вы же заранее знаете, что они такие, ну не лезьте в это дело!»
А вот вам один пример — не самый серьезный и не самый вопиющий, но просто под руку попался, реальная история. Представьте себе, что у вас небольшая компания, которая оказывает услуги, и вам повезло — ваши услуги заказал нерезидент. Например, вы — ООО «Программист», и заказал у вас услуги сам Google. Вы маленькие, услуг на 200 000 долларов на год, Google большой, вы пляшете от радости.
