Ну и хорошая новость. Экономика — настолько упрямая женщина, что переспорить ее не удавалось никому, только хуже было. Можно вводить визы, запреты, устраивать погромы, принимать программы — все равно будет как будет. Только вместо соседей из Средней Азии можем получить халифат. Или — северную провинцию Поднебесной. Может, это ближе коренным москвичам?
Почему исламский мир обязан быть лучше, чем Европа 300 лет назад?
Мы и они — это не только национальный или географический, это еще и временной вопрос. Легко мерить отставание в технической области, в объемах ВВП, в научных и культурных достижениях. Намного сложнее — но точно возможно — в области социальной организации, этики, основах общественного сознания. Иногда мы говорим, что Россия отстает от Европы то на 100, то на 50 лет, и имеем в виду именно этику и социальные основы — в конце концов, технологически мы в России порой даже опережаем Европу и США. Иногда за кардинальной разностью сосуществующих на Земле цивилизаций можно попытаться разглядеть два «паровоза истории», не удаляющихся друг от друга по двум разным путям, а идущих один за другим на большом расстоянии. Конечно, колея истории имеет множество развилок и нет гарантии, что пути разных сообществ на Земле будут в конечном итоге похожи, но мир так быстро глобализируется, что вероятность этого велика, хотя прогнозы спекулятивны. Ниже — моя короткая заметка из Facebook от 29 сентября 2015 года про возможность сравнения современного исламского мира с его дисбалансами, традиционностью, радикальными течениями и прочими пугающими европейцев свойствами, с Европой тех времен, когда европейское христианство было так же старо (или — так же молодо?), как сегодняшний ислам. Эта заметка — скорее приглашение к размышлению, чем ответ на вопрос.
Я имел неосторожность писать, что Европа 300 лет назад очень похожа на современный исламский мир во всех его проявлениях, и часто получал гневный ответ: мол, конечно, Европа Шиллера и Гете, Рикардо, Шатобриана, Бетховена, Гейне и Гойи и прочее очень похожа на ИГИЛ! Оппоненты говорили, что развитие исламского мира изначально шло очень бурно, а затем затормозилось и нельзя ждать от него такого рывка, который сделала Европа за 300 лет. Упоминались различия ислама и христианства. Наконец, наиболее грамотные в логике оппоненты укоряли меня в неумении делать выводы — из того, что старая Европа чем-то напоминает новый исламский мир, никак не следует, что исламский мир пойдет по европейскому пути.
Ну, во-первых, я не берусь утверждать, что исламский мир пойдет в итоге по европейскому пути. Я всего лишь хочу сказать, что это возможно, более того — я хочу обратить внимание на неуникальность процессов, идущих в исламском мире.
Еще Шпенглер разумно советовал отличать культуру от цивилизации. Я бы даже сказал (судя по СССР), что культура и цивилизация часто имеют негативную корреляцию. Поэтому говорить о разнице цивилизаций на основании разницы культур, мягко говоря, нельзя.
Во-вторых, упомянутые оппонентами персонажи за редким исключением — это позже, сильно позже.
Наконец, в-третьих. В начале XVIII века Европа — это лоскутное одеяло из государств-княжеств, четверть ее колонизирована просвещенной Оттоманской империей. Странами правят абсолютные в своей власти вожди — правители типа эмиров. Восточная половина Европы живет тотальной войной, в которую вовлечены все страны. Западная (сюрприз) живет другой тотальной войной, в которую вовлечены почти все страны. Население Европы растет на 3 % в год, несмотря на то, что свирепствуют эпидемии (чума, позднее холера), до 18 лет доживает один ребенок из трех, пеллагра
[26] — обычное явление, как и голод, а средняя продолжительность жизни составляет 33 года. Кстати, сифилис — обычное дело (несмотря на то, что уже 500 лет как монастыри перестали быть публичными домами по совместительству), а тиф не покидает лагеря враждующих армий.
ВВП в Европе составляет в нынешних долларах не более 600–650 на человека в год, у лидеров — около 1300. Это уровень современных стран Центральной Африки и территорий, контролируемых ИГИЛ. В Китае в 1700 году этот показатель был на 30 % выше. ВВП Китая был в 4 раза больше ВВП Европы.
И по духовному поводу есть что сказать. В XVIII веке еще действует инквизиция. Даже в Москве, по свидетельству очевидца, сжигают за богохульные речи. Порядки в большей части Европы существенно жестче, чем в ИГИЛ, — людей жгут, а не отрубают головы. Количество жертв инквизиции оценивается за ее историю от 100 000 до 10 млн. Надо ли добавлять, что основу гражданско-правовой системы составляет религиозное уложение, христианский шариат? Да, конечно, стоит вспомнить о евреях. По всей Европе, за исключением нескольких уголков, они поражены в правах. Постоянны погромы, а за брак с христианином — казнь, как и за попытку обращения. Влияние церкви на светскую жизнь — решающее.
По законам тоже, я думаю, все всё знают. Магдебургское право действует в некоторых восточных городах, в западных — варианты хартий; повсеместно действуют феодальная пирамида права и крепостная система. Людей продают и покупают, рабство только расцветает в связи с разработкой новых территорий, нехристианские сексуальные рабыни — обычное дело. Древнему Риму и не снилась такая жестокость в отношении к рабам.
Так чем это не ИГИЛ и Центральная Африка? А всего-то — 300 лет прошло. Я бы был оптимистом. В конце концов, ислам сформировался примерно на 300 лет позднее христианства (началом христианства правильнее считать IV век нашей эры). Так почему ислам сегодня обязан быть лучше, чем христианство 300 лет назад?
Хотят ли с русскими войны?
Не о разделениях, но об их последствиях — и о том, как эгоцентричность сознания формирует мнимые границы и ставит общество на грань катастрофы. Статья в Slon от 9 февраля 2015 года.
В российских информационных потоках пахнет апокалипсисом. «Россия стала врагом мира и государством-изгоем» перемежается с «Россия показала Западу, что ее не победить». Серьезные и несерьезные обозреватели много говорят про «войну рубля и доллара», «закат Америки как следствие альянса России с Китаем» или вдруг про «предчувствие большой мировой войны, идущей из России», «катастрофу», «необходимость остановить Путина, пока он не разрушил мир».
В этих высказываниях больше общего, чем разного. Все они нисколько не отражают действительность, зато наводят на мысль об истоках развившегося в России и вокруг нее безумия. Их объединяет идея о центральной роли России в мироустройстве, кардинальном влиянии российской политики на мир, о пристальном внимании к России со стороны всех окружающих ее (и даже удаленных) стран.
Нового в такой эгоцентрической идее немного. Еще первобытный человек, в ужасе от своей малости и незащищенности, уверовал в исключительность и наличие предназначения, чтобы психологически уравновесить свое ничтожество, не свалиться в пропасть всепожирающего страха. Первобытная религия взяла на себя функцию психологической защиты человека, а созданные позже религиозные институты — функцию протектора эгоцентрической картины мира в рамках социума. Человек еще не научился делать колесо, выплавлять металл и строить каменные дома, но уже осознал себя царем мира, венцом творения, единственной надеждой и целью Создателя.
