Сотрудничество или соперничество?
В среде европейских аналитиков существует довольно безосновательная надежда, что более тесное сотрудничество между ЕС и ТС все-таки может начаться в ближайшее время. Некоторые специалисты утверждают, что успешная интеграция Украины, Грузии и Молдавии в зону свободной торговли в рамках DCFTA, равно как и дальнейшее включение в эту структуру других стран, не входящих в ЕС, таких как Азербайджан или Узбекистан, может укрепить позиции ЕС в переговорах с Россией и Таможенным союзом. Членство в DCFTA вовсе не обязательно препятствует вступлению стран в торговые отношения с Таможенным союзом. Никакие положения DCFTA не запрещают ее членам участвовать в особых двусторонних соглашениях с другими странами и объединениями, если только они не идут вразрез с самой DCFTA.
Проблема кроется в положениях Таможенного союза. Его члены могут заключать иные двусторонние торговые и таможенные соглашения с другими странами. Однако DCFTA — это не двустороннее соглашение, и оно не ограничивается аспектами свободной торговли. Одной из самых больших проблем на пути сотрудничества между ЕС/DCFTA и Таможенным союзом станет изменение технических стандартов, в обязательном порядке вводимых DCFTA (большинству новых членов в наследство от СССР достались устаревшие ГОСТы, то есть государственные технические стандарты). Россия тоже меняет свою нормативную базу — из наиболее часто используемых в стране технических стандартов почти половина уже совместима с теми, что действуют в Евросоюзе. (В случае с Украиной, как ни парадоксально, большую часть товарооборота с Россией до кризиса 2014 года и частично вплоть до середины 2015 года занимала военная техника
[31], которая в любом случае не подпадает под DCFTA и не была бы препятствием для взаимодействия в рамках обеих экосистем.) Хорошая новость состоит в том, что DCFTA не запрещает своим членам импорт товаров, не соответствующих стандартам ЕС, и, конечно, не ограничивает их права на производство и экспорт таких товаров в страны за пределами ЕС. В связи с этим подписание DCFTA не должно негативно повлиять на товарооборот с Таможенным союзом, однако унификация стандартов и возможность появления товаров новых стран на рынке ЕС позволят новичкам существенно изменить торговые потоки, что не обязательно пойдет на пользу внешней торговле со странами ТС: все же емкость рынка ЕС намного больше.
К тому же DCFTA шире, чем просто торговое соглашение. DCFTA требует от своих участников внесения изменений в ряд базисных законов, снятия бюрократических ограничений с основных секторов сферы услуг, одобрения европейской системы прав на интеллектуальную собственность — и все это делает участников DCFTA как минимум неудобными для любой формы ассоциации с Таможенным союзом в его нынешнем виде. Более углубленное сотрудничество между ТС и членами ЕС/DCFTA вряд ли возможно, если ни одна из сторон не проведет серьезных изменений в своей политике. Принимая во внимание значительно больший удельный вес экономик ЕС/DCFTA, чем Таможенного союза, зависимость ТС от европейского рынка и нынешние негативные тенденции в экономиках стран ТС, мы можем заключить, что выгоды ТС от сближения с ЕС будут значительно более выражены, чем выгоды ЕС от сближения с ТС.
Но главным барьером на пути к сближению служат неоднократно озвученные Россией опасения, что дешевые европейские товары быстро распространятся на рынке Таможенного союза через страны, вступающие в DCFTA, с которыми у России заключены особые торговые соглашения. Эти опасения небезосновательны: присоединение Киргизии, у которой с Китаем подписано особое соглашение по свободной беспошлинной торговле для частных предпринимателей, мгновенно привело к массовому поступлению китайских товаров через эту страну в Россию. Этот страх можно смягчить, только придумав для стран Таможенного союза какую-то компенсацию: например, наглядно продемонстрировав готовность компаний стран — членов ЕС предоставить странам ТС свои новейшие разработки в области технологий и системы управления, перенести производственные мощности не только для производства товаров и оказания услуг на внутренних рынках ТС, но и для их экспорта. Однако очевидные изъяны в местном законодательстве, недостатки в системе защиты прав инвесторов и предпринимателей, низкая квалификация местной рабочей силы и высокий уровень коррупции останавливают европейские компании от массового расширения своей деятельности в сторону Таможенного союза.
В связи с тем, что мы (по целому ряду причин, в том числе чисто политических) не ждем от стран — членов Таможенного союза серьезных реформ, которые привели бы к более высокому уровню прозрачности и предсказуемости политических и экономических решений и существенно улучшили бы законодательство по защите бизнеса, вряд ли можно ожидать ослабления в напряженности между ЕС и ТС и снижения межсоюзных барьеров. Долгосрочные прогнозы, ссылаясь на сокращение размера экономик стран — членов ТС, растущее отставание их технологической базы и зависимость от импорта, преподносят будущие реформы и сближение с Евросоюзом как неизбежный этап развития, возможно — через большой кризис и политические перемены. Однако даже самые ярые критики нынешнего руководства ТС не ожидают, что реформы могут начаться в ближайшем десятилетии.
Такая ситуация ставит независимые или ассоциированные с обоими экономическими блоками страны в сложное положение: для развития экономики им необходимо сотрудничать и с ЕС, и с ТС, но каждый из этих союзов ревниво требует сделать выбор в свою пользу. В целом активное сотрудничество с обоими гигантами труднодостижимо, хотя у нас есть показательные примеры подобных стратегий, поддерживаемых тремя странами: Сербией, Молдавией и Грузией.
Сербия
С населением около 7 млн человек и ВВП в 5120 долларов на душу населения Сербия в 67 раз меньше ЕС по первому показателю и в 200 раз по второму
[32]. Балканская страна, основная часть бывшей Югославии, развалившейся в 1990-х и пережившей жестокую войну, военное противостояние с США и резко враждебные отношения со странами ЕС, Сербия сменила режим и объявила интеграцию с Европой своей главной целью. В последние годы она получила от Евросоюза выгодные индивидуальные условия торговой политики, стала частью Соглашения о стабилизации и ассоциации с ЕС и начала официальные переговоры о вступлении в ЕС
[33].
В то же время Сербия активно развивала отношения с Россией
[34] и Китаем в попытке сбалансировать внешнюю торговлю (ее торговый баланс держится на уровне минус 4–5 млрд долларов в год, что является значительным дефицитом для страны с ВВП менее чем 44 млрд долларов) и привлечь больше иностранных инвестиций.
