— Что же, надеюсь, что так оно и случилось. И что теперь они вместе.
— Наверное, это неприятно было — жить с мужчиной и сознавать, что он любит другую.
— А вы как сами думаете?
Ответ прозвучал резковато, и Саша смутился.
В самом деле, что он лезет своими сапогами в душу к человеку? Это их личное с покойным Вадиком дело.
— Родители уже знают? — спросил он, чтобы сменить тему.
— Чьи? Мои? Мои умерли. И Вадик тоже был сирота. Отец у него умер, когда ему шестнадцать было. Мать чуть позднее, но тоже рано. Тети-дяди у Вадика отсутствовали. Братьев-сестер тоже не было.
— Значит, вы — единственная наследница?
Ксюта печально усмехнулась.
— Что там наследовать? Бульдог Митька и две комнаты в грязной коммуналке. Мы там даже никогда не жили. Противно. Я сразу сказала Вадику, что жить будем у меня. Он согласился. Так и жили. Я всегда знала, что это ненадолго. Вадик, он после смерти Марфы очень изменился. Покуривать начал, да не сигареты, а кое-чего другое. Хотел таким образом понимать Марфу лучше, ближе к ней быть, но только растолстел сильно. На него травка так действовала, что он все подряд лопать начинал. Особенно его на сладкое тянуло. Пирожные он целыми коробками поедал, не напасешься. Куплю коробочку «ленинградских» пирожных, думаю, посидим завтра с сестрой, с друзьями. Утром смотрю — там ничего нет. Ночью Вадик на кухню пришел и все пирожные слопал.
— А насчет этих приглашений… Они же сначала по почте приходили?
— Нет, их кто-то прямо в наш почтовый ящик опускал. Я их находила, Вадику передавала. Но он только хмыкал и рвал их. А в тот последний вечер он с прогулки не в себе вернулся. Спать вовсе не ложился. Всю ночь мылся, брился, чистился.
— А про Марфу он вам не рассказывал?
— Пытался что-то мне сказать, но я его перебила. Велела ему заткнуться.
— Почему?
— Достал он меня, если честно, с этой своей Марфой очень сильно. Я уже видела, когда на него накатывать начинало. Глаза у него совсем безумные делались. И в тот последний вечер на Вадика очень сильно накатило, он совсем не в себе был. Мне с ним даже не хотелось и разговаривать-то!
— Я все понимаю.
Женщина взглянула на Сашу с благодарностью и уже значительно более тихим голосом закончила:
— А утром он ушел из дома ни свет ни заря, мы с ним даже не попрощались. Ушел… и все, больше я его не видела.
Ксюта вытерла выступившие на глазах слезы.
— Ладно, пойду я. Если у вас больше ко мне вопросов нет, то у меня других дел полно.
Саша поблагодарил женщину за разговор, простился и сел в машину. Взял упавшую на коврик фотографию Марфы и снова взглянул на нее. На этот раз в глаза женщине он не смотрел, а потому избежал колдовского очарования.
Зато его внимание привлекло кое-что другое, на что он сначала не обратил внимания. Заглядевшись на женщину, он не заметил деталей ее наряда. В ушах у Марфы были серьги. Из-под темных волос ей на плечи свисали две тоненькие цепочки. И Саша готов был поклясться, что одну из этих сережек он нашел сегодня на земле на том месте, где погибшему Вадику было явление его бывшей возлюбленной.
И если раньше у Саши были какие-то сомнения насчет того, что же произошло вечером у ивы, то теперь они растворились без всякого следа. Кто-то умело манипулировал давней страстью журналиста к погибшей возлюбленной. Надавил на нужные кнопочки, и Вадик, еще не до конца оправившийся от нервного расстройства, сделал то, что от него хотели. По какой-то причине он должен был присутствовать на детском празднике, и он там оказался.
Поездку к Марфе Саша решил не откладывать в долгий ящик. Адрес квартиры на Фонтанке у него был. И поздний вечер — самое время, чтобы нанести визит в коммуну хиппи.
Глава 6
Саше повезло.
Ему удалось найти место для парковки машины всего в какой-нибудь сотне метров от дома Марфы. Эту удачу Саша счел добрым знаком. И, оставив в машине Барона, поспешил по нужному адресу. Все встречающиеся ему на пути люди улыбались. И Саша счел это также добрым предзнаменованием. Вот только он не замечал, что, миновав его, прохожие начинали уже смеяться в голос.
Сам дом Саше понравился. А вот нужный подъезд оказался загороженным от внешнего мира весьма основательно.
Тут жильцы раскошелились не только на железную дверь с домофоном, но здесь также имелась и камера наблюдения. И когда Саша все же попал внутрь, то был приятно удивлен царящей в подъезде чистотой и хорошим свежим ремонтом.
Лепнина на потолках была обновлена и отреставрирована. На своем старом месте под потолком появилась красивая, стилизованная под старину люстра. Аналогичные бра украшали стены вдоль всей лестницы. Сама лестница сверкала мраморными ступенями, а ажурные витые перила были воссозданы в стиле конца девятнадцатого века, когда этот дом и возводился. Было ясно: опытные дизайнеры постарались вернуть этому подъезду его исторический облик. Наверное, так или почти так он выглядел больше ста лет назад, когда только принимал своих первых жильцов.
На первом этаже находилось всего две квартиры. Двери в них вели поистине роскошные. На втором этаже тоже все было в порядке. А вот на третьем этаже приличная дверь была только одна. Вторая же была… Как бы это сказать помягче…
Она была своеобразной. Разрисованная от руки неизвестным художником яркими цветами, змеями и деревьями, эта дверь была словно бы прообразом той двери в рай, давно потерянный для дочерей Адама и Евы. Эти персонажи, кстати говоря, тоже тут были. Они выглядывали из-за деревьев, стыдливо прикрывшись: Ева — собственными волосами, Адам — большим листком монстеры. Кроме того, дверь была сплошь испещрена медными гвоздиками, складывающимися в какой-то восточный узор, отчего казалось, что за дверью находится храм или какое-то культовое сооружение.
Сразу было ясно, что личности за этой дверью обитают сплошь творческие и неординарные, чуждые вульгарному обществу потребления, занявшему все другие квартиры в подъезде. Надо было полагать, что, в свою очередь, все прочие члены здешнего жилтоварищества были бы страшно рады избавиться от соседства с эдакими креативщиками.
Саша позвонил в загадочную дверь.
Эффекта не было. В самом прямом смысле этого слова. Видимо, звонок не работал. Тогда Саша постучал. Стук отчетливо разнесся, но никто ему не открыл. Помешкав, Саша нажал на дверную ручку и с удивлением убедился, что дверь поддается. Она была открыта, никто из находящихся в квартире людей даже не озаботился тем, чтобы прикрыть ее.
Нос Саши сразу же уловил запах восточных благовоний, которые активно воскурялись тут. Сразу же напротив входа на двери висела маска слона. Ганеша — бог индуистов, обычно изображающийся ими в виде ярко раскрашенного слона, приветствовал всех входящих. Тут же у двери в глубокой чеканной вазе был насыпан цветной песок, в который воткнули три дымящиеся палочки благовоний и несколько горящих восковых свечей. Так сказать, чтобы всякий входящий понимал, где он оказался.
