— Коммунальные платежи там никто не платит. Свет в части квартиры уже отключили. Недалек тот момент, когда долги вырастут настолько, что квартира будет изъята и выставлена на торги в принудительном порядке.
А на таких аукционах цены весьма далеки от рыночных. Квартира уйдет за копейки, это и ежу ясно.
— Почему же Вадик ничего не предпринимал, чтобы исправить положение?
Впрочем, насчет Вадика у Саши были кое-какие догадки. Очень уж ухоженными выглядели бывшие комнаты Марфы. Там явно регулярно делали уборку, следили за порядком и вообще любовно ухаживали за этими стенами.
Для Вадика его погибшая возлюбленная продолжала оставаться живой. Ему хотелось верить, что ее дух еще не до конца покинул стены ее дома. И наверное, он находил утешение, регулярно бывая там, где жила его любовь. Он же соорудил и своеобразный алтарь с фотографией Марфы, на который приносил свои дары — фрукты и цветы.
— С Вадиком все ясно, он и впрямь дурканулся на почве смерти возлюбленной. Но Аксинья? Она почему ничего не предпринимала? Тоже тоскует по сестре настолько, что не решалась продать ее метры?
На этот счет у Саши еще не было никакого определенного мнения. Но он точно понимал, что ему, кровь из носа, нужно будет познакомиться и пообщаться с этой Аксиньей Полозовой. Только где ее найти? В коммуналке она не проживала, это ясно. Но прописана она была именно там.
— Может, у мужа живет?
О том, как он будет искать Аксинью, Саша пока не знал. Но это ладно. Рано или поздно Аксинью он найдет. Сейчас Сашу куда сильнее волновал вопрос Полины. Девушка исчезла. И вот с ее поисками нужно поторопиться. Чем скорее девушка вновь окажется в своей семье, тем будет лучше в первую очередь для самой Полины.
Итак, ничего толком не решив, Саша взглянул на часы и увидел, что до часа, когда у него было запланировано свидание с мадам Станиславой, осталось всего ничего. А он еще не придумал, как это свидание ему осуществить. Сашу охватила досада на самого себя. Обо всем он подумал, все обмозговал, кроме самого важного: как он проникнет в театральную студию этой мадам, не имея на руках приглашения.
Впрочем, одна мыслишка у него все же мелькнула. Но для ее осуществления ему нужна была помощь. И он позвонил той, которая ему в ней точно не откажет.
— Валентина Петровна, нет ли у вас на примете какой-нибудь девочки лет восемнадцати, привлекательной и способной музицировать.
— Девочки нет, зато есть мальчик. Как раз сейчас заканчиваем с ним заниматься.
Мальчик — это было не совсем то, что нужно.
Саша был совсем не уверен, что мальчик сгодится. Но на безрыбье и рак — рыба, тут уж выбирать не приходится.
— Можете одолжить его мне?
И испугавшись, что Валентина Петровна откажет, торопливо принялся объяснять:
— Это связано с поисками Полины. Я узнал, что она подрабатывает в какой-то театральной студии, поет там или что-то вроде того. Они туда охотно принимают музыкально одаренных молодых людей.
Валентина Петровна пообещала узнать. После этого Саша слышал лишь невнятный гул голосов. Затем Валентина Петровна вернулась в эфир.
— Я сейчас его к тебе приведу.
Оказывается, занятия велись на дому, Валентина Петровна, как ярый фанат своего дела, иногда занималась еще и на дому с теми ребятами, которые казались ей перспективными.
— Вот это Саша, — представила она молодых людей друг другу. — А это — Тимур.
Юноша понравился Саше с первого взгляда. Худенький, тоненький, черты лица правильные. Такого нетрудно будет переодеть в женское платье. Потом парик, немного макияжа, и его будет не узнать.
— Тимур очень хочет тебе помочь, — сказала Валентина Петровна. — Он дружил с Полиной. И когда узнал, что она пропала, а ты ее ищешь, прямо весь загорелся.
Отлично! Просто отлично! Значит, Саше даже не придется уговаривать своего помощника.
И он предупредил:
— С твоей помощью я надеюсь проникнуть в место, где держат Полину. Но для этого тебе придется переодеться в девушку.
— Без вопросов! — кивнул Тима. — Если это надо для дела, то я готов.
Голос у него оказался неожиданно низкий. И это был минус.
— Петь ты не будешь, — предупредил его Саша. — На фортепиано играешь?
— На флейте.
И Тима показал футляр с инструментом.
— Это еще лучше. Возьмешь инструмент с собой. А теперь пошли переодеваться.
Саша надеялся, что найдет у мамы подходящую одежду для перевоплощения Тимура в девочку. Но оказалось, что погорячился. У мамы было всего два выходных платья, всю остальную часть ее гардероба составляли брючные костюмы и джинсы. А платья были, с одной стороны, безнадежно коротки Тимуру, и в то же время, с другой стороны, он в них утопал. Ни рост, ни размер у мамы и Тимура не совпадали.
— Это никуда не годится, — решил Саша. — В первую очередь ты должен быть хорошеньким. В эту студию уродин не принимают. Они должны ублажать взор и слух, а в таком балахоне тебе в цирке уродов выступать.
Тима стоял в нерешительности.
Длинные, покрытые густым черным волосом ноги торчали из-под короткого подола. Белые носки трогательно выглядывали из ботинок размера так сорок четвертого. Ноги необходимо было чем-то прикрыть. Чем-то длинным и, по возможности, свободным.
— У меня есть кое-что, — неожиданно предложила Валентина Петровна, тоже наблюдающая за неудачным перевоплощением Тимура. — От моего сценического гардероба осталось.
— Что же мы медлим! Пошли!
С помощью Валентины Петровны дело пошло куда веселей. Нашлось подходящее струящееся до пола платье, которое прикрыло и волосатые ноги, и огромные ботинки. Верх у платья был открытый, что позволяло видеть впалую грудь Тимы, совсем не похожую на соблазнительную женскую. Но Валентина Петровна и тут нашла выход, презентовав ему пышную меховую горжетку.
— Жарко, — запротестовал было Тимур, но ему напомнили, что страдает он ради Полины, и парень быстро заткнулся.
Улучив момент, пока Тимур прихорашивался перед зеркалом, Саша шепотом спросил у учительницы:
— Сколько ему?
— Вчера как раз восемнадцать стукнуло.
Слышать это было большим облегчением. Саша не вполне представлял, насколько безопасной будет их вылазка. И если бы он втянул в нее несовершеннолетнего, у него могли быть крупные неприятности. А так все в порядке: Тима взрослый и сам отвечает за свои поступки.
— Отлично! Прямо камень с души.
— Надеюсь, все будет в порядке? — спросила Валентина Петровна, которая, как и все женщины, была на редкость проницательна.
— Сам на это надеюсь.
Но этот ответ не убедил женщину.
— Саша, ты обязан вернуть Тиму в целости и сохранности.
