– Нет, пёс, – сказала девочка, – уж очень злая эта колдунья, так мы с ней не справимся. Надо к Игорегорычу идти.
– А это кто?
– Как же ты тут живешь, А Игорегорыча не знаешь! Это же кузнечик, у него брови и усы как у доктора.
– Какого еще доктора?
– Ну, как же, как у доктора, который глаза смотрит и картинки показывает. Он решает, похожи твои глаза на акульи или нет. Потому что если похожи – это очень плохо. Акулы злые – кусаются, и если глаза у тебя как у акулы стали, то ты тоже скоро кусаться будешь и станешь плохим. Тебе тогда капли капать надо. А-ку-лист называется доктор.
– Во дела!
– Да, давай только я одна к нему схожу. А то он занятой очень и пугливый. Раз вы незнакомы, он убежать может. А ты пока за Дочкой моей последишь? Я тебе её принесу сейчас, она на скамейке сидит. Нельзя ребенку долго одному, – и девочка убежала за куклой с большим бантом на запутанных волосах и в платьице в горошек.
Оставила Хорошая Девочка куклу дочку Старому псу сторожить, и пошла кузнечика искать. Идёт, идёт, а сама думает:
– А у Игорегорыча же можно что угодно попросить, и он даст. Можно же что-то важней, чем с колдуньей разбираться даже. А что важней? Так, ну если мама у меня короля себе таки найдет, то она, выходит, королева. А я принцесса тогда, правильно!
Принцессами хорошие девочки только бывают, я хорошая, всё верно. А принцессе платье нужно! Красивое-красивое. Как у Насти – пышное, лиловое, или нет, лучше, чем у Насти. Сильно лучше. Точно! Попрошу себе платье. А вдруг он скажет – не дам тебя платье. На тебе и так хорошее надето. Надо пойти и запачкать его!
От этой мысли у девочки загорелись глаза. Она знала, что пачкаются только плохие девочки, но платье получить уж очень хотелось. Нашла она жестяной бак, где гнили объедки, яблоки червивые, сорняки и прочий мусор на удобрение сада, стала смотреть в него.
– Ну и Гадость! Вот она, самая настоящая, – сказала девочка.-
Но что поделать – вздохнула она обреченно, и от всей души принялась в Гадости измазываться. Быстро аккуратненькое платьице её стало чумазым-чумазым. Совсем не как у хороших девочек. Но что поделать, видимо иногда с Гадостью приходится иметь дело даже хорошим девочкам. Так надо. Вот червячки даже в Гадости живут, а потом кушают хорошие яблочки. А не будет Гадости – и червячков не будет. И как же тогда узнать, какое яблоко хорошее?
Идёт девочка грязная по саду, бредет, и находит, наконец, кузнечика с усами и бровями как у акульего глазного доктора.
– Игорегорыч, помоги! Беда у меня. Я принцессой скоро буду, мне платье красивое нужно, а у меня это только грязное.
– Что за беда приключилась с тобой? Ты в Гадости измаралась специально?
– Нет, что ты. Я девочка хорошая! Это Старый пёс всё. Он меня свалил туда. И дочку-куклу мою украл. Совсем беда! Очень платье мне нужно! Только красивее Настиного.
– Хм, ну если пёс такое наделал, надо его наказать! Пусть голодным сидит и на цепи!
– Да нет, нет, давайте простим его. Я сама с ним разберусь. Он не сам, его колдунья заколдовала.
– Ага! Тогда оба пусть сидят на цепи и голодают! И Пёс, и колдунья. Неделю! Нет, месяц.
– Долго как-то…
– И пусть злые стражники их кнутами стегают больно-больно!
– Ой!
– А платье очень нужно?
– Очень, очень нужно! Ладно, пускай сидят.
Волшебство кружит, летает, блестящей пылью оседает. Девочка хорошая знает, в чём секрет. Всё, что ей придумается, тут же выйдет в свет.
Щелкнул кузнечик лапками, и вместо грязного появилось на девочке новое платье, красивое-красивое. Лучше чем у Насти! Обрадовалась девочка, стала кружиться в нём, а платье вдруг живым стало, и давай девочку душить!
– Больно! Что это, Игорегорыч?
– А-а-а-а обманула ты меня! Друга своего даже за платье подставить хотела! А волшебство обмана не терпит. Вот тебе и наказание!
– Прости, прости, я не буду так больше. Всё поняла я, забери это платье, пожалуйста. Не нужно оно мне.
Волшебство кружит, летает, блестящей пылью оседает. Девочка хорошая знает, в чём секрет. Всё, что ей придумается, тут же выйдет в свет.
И исчезло удушающее платье, и опять девочка осталась в своём грязном одеянии. Пришла она к Старому псу, а тот ей и говорит:
– Чего ты грязная такая? На Гадость нарвалась?
– Да, еще как. Во мне и самой Гадости хватает. Пусть Дочка пока у тебя поживёт, а я домой пойду. Буду заново учиться, как хорошей девочкой быть. А как приду – так мы все вместе попытаемся колдунью одолеть, ладно?
– Хорошо, возвращайся!
И ушла девочка из Сада Волшебства, и пошла домой. Там бабушка её за грязное платье отругала и в угол поставила. Но только после того, как помыла и переодела. Стояла девочка в углу, думала. Твёрдо решила больше с Гадостью дел не иметь.
А потом и мама за ней приехала. Без всяких королей. И это даже к лучшему, ну их, с платьями этими. Мама девочке к зиме коньки купила кататься, как обещала, и обрадовалась девочка сильно-сильно, как никогда до этого. И куклу-дочку к себе забрала. А Пёс с колдуньей сам справится, бабушка говорит, они даже подружились. А ещё, мама сказала, что девочке совсем не обязательно быть Хорошей, можно быть такой, какой самой захочется, мама её в любом случае будет любить! И жить тогда сразу стало значительно проще и ещё интереснее.
Волшебство кружит, летает, блестящей пылью оседает. Девочка хорошая знает, в чём секрет. Всё что ей придумается, тут же выйдет в свет.
