– Неплохо вы подготовились, – мрачно отреагировала девушка, рассматривая явно не новое ювелирное изделие. – И часто у вас вот так… экспрессженитьбой?
– От бывшей жены осталось, – равнодушно пожал плечами Картер, надевая второе кольцо. – Вот и пригодилось. Должно быть впору. Кажется, вы одной комплекции. Извини, на покупку новых нет времени сейчас, а Сэм не позаботился об этом заранее.
Не дожидаясь реакции на сказанное, мужчина сел за руль, заводя двигатель внедорожника.
– Вы были женаты? – оказавшись в салоне, не замедлила спросить девушка.
Убедить себя в том, что по большей части ей должно быть всё равно, Вероника даже и не пыталась. Женское любопытство оказалось сильнее.
– Кажется, я тебе сказал, чтобы ты обращалась ко мне на «ты», – нахмурился Алекс.
И в большей степени потому, что вопрос ему не понравился. Вспоминать о собственном неудачном браке не хотелось.
– Хорошо, – покладисто отозвалась Ника. Дальше ей пришлось сделать усилие. – Так ты был женат?
– А что, тебе это кажется маловероятным? – усмехнулся Картер.
Девушка смутилась.
– Просто так спросила, – буркнула, отворачиваясь к окну.
Вскоре Mercedes вырулил с территории автостоянки, после чего направился в сторону загородного шоссе.
– Кольцо надень, – спустя несколько минут молчания отпустил замечание Картер. – И не снимай, пока не скажу.
Исполнять просьбу Вероника не торопилась. Она так и крутила между пальцев напоминание о чьей-то, может быть, даже счастливой жизни, размышляя о том, что, оказывается, в жизни каждого человека найдётся история об утраченной любви.
– Если уж решила, что будешь сопровождать меня, советую слушаться. Иначе я без раздумий верну тебя твоему папочке, наплевав на все подписанные соглашения, – строго дополнил Александр, добавляя уже мягче. – Это не моя прихоть, Вероника. Так надо. Мелочи всегда важны, даже если на первый взгляд кажется, что это не существенно.
Девушка прикрыла глаза, тяжело выдохнув. И так и осталась сидеть, глядя в сторону мелькающих за окном удаляющихся огней ночного Лос-Анджелеса. Мрачные воспоминания прошлого настигли вновь. Как бы она ни старалась избавиться от них, прошлое всегда приходило. Любая мелочь пробуждала тяжкие воспоминания. С этим она ничего не могла поделать, как бы ни старалась.
– Вероника, – сквозь зубы процедил Александр.
В тоне явственно чувствовалась угроза. Девушка вздрогнула.
– Я надену… другое… – отозвалась нехотя, положив кольцо на панель. – Ведь неважно, какое, лишь бы было? – добавила в оправдание.
– Неважно, – согласился Алекс.
Вероника завела руки за затылок, поддевая из-под ворота платья тонкую золотую цепочку. Ранее Алекс не заметил её на девушке. Одежда удачно скрывала. На цепочке было нанизано кольцо, сплавленное из жёлтого и белого золота, украшенное россыпью бриллиантов. Осторожно расстегнув замок, Вероника сняла драгоценный сердцу предмет, возвращая цепочку обратно на шею. Пальцы дрогнули, но вскоре кольцо заняло положенное место.
– Принадлежало первой жене Григория Вермута, – пояснила тихо девушка, не дожидаясь закономерного вопроса. – Елена умерла от рака около пятнадцати лет назад.
Картер не ответил. Мелькнувшие в серых глазах боль и тоска сами выдали отношение Вероники к ювелирному изделию.
Следующие несколько часов пути прошли в полном молчании.
Берлингтон. Штат Вермонт
К отелю, в котором был забронирован номер для Мэтью и Хелен Миллер, они добрались почти перед рассветом.
– Доброй ночи, – вежливо поздоровался парковщик, едва Картер вышел из машины.
Алекс бросил мимолётный взгляд на облачённого в чёрно-красную униформу паренька невысокого роста, забрал положенную бирку в обмен на ключи внедорожника и открыл багажник, вынимая взятые с собой вещи. Две сумки – одна его, другая Вероники.
– У тебя есть три часа на сон, после едем на виллу Варгас, – холодно бросил Картер своей спутнице, разворачиваясь в сторону центрального входа в отель. – Проспишь – уеду один.
Девушка не ответила. Она так и молчала с того момента, как надела обручальное кольцо, ранее висящее на шее. И около стойки администратора, рассматривая вертикальные зеркальные панно на стенах, выглядывающие из-за высоких пальм, посаженных в плетёные коричневые горшки, вместо того чтобы изображать вежливость, поддержав незатейливый разговор при прохождении процедуры регистрации и после, когда их сопровождали до номера. Впрочем, оставшись вновь наедине с Александром, заводить разговор о чём-либо она снова не спешила. В серых глазах то и дело мелькала рассеянная задумчивость. Казалось, окружающий мир, словно померк для неё. Так и было на самом деле. Только Картер воспринял это иначе. Решил, что у дочки миллиардера вновь приступ высокомерия, спровоцированный его холодностью по отношению к ней. Но и «мягко стелиться» для морального удобства девушки он не собирался. Поэтому и продолжил изображать равнодушие, сравнимое с её же собственным. В конце концов, разве не об этом она сама просила?
Единственная комната номера, в который поселили парочку, вмещала в себя огромную двуспальную кровать, застеленную покрывалом шоколадного цвета в тонкую бежевую полосочку, вместительный шкаф-купе напротив и пару просторных кресел, со стоящим журнальным столиком между ними по правую сторону. Тяжёлые тёмные портьеры плотно закрывали два фронтальных окна, а освещение горело ещё до того, как Алекс и Ники вошли.
Бросив сумку себе под ноги, мужчина устроился в одном из кресел. Девушка же отправилась в ванную. Через несколько минут, когда Вероника вернулась в комнату, облачённая в широкие спортивные брюки цвета хаки и чёрную футболку, Алекс держал в руках гаджет, сосредоточенно листая на сенсорном экране фотографии, снятые экспертами в доме первого, кому не повезло из всей дюжины, получившей послание смерти. При её появлении мужчина невольно оторвался от своего занятия.
– Куда-то собралась? – поинтересовался Картер, наблюдая за тем, как Вероника зашнуровывала белые кроссовки в полунаклоне.
– На пробежку, – отозвалась сквозь зубы.
Не дожидаясь реакции, наследница миллиардного состояния вышла, громко хлопнув за собой дверью. Вряд ли она разобрала дорогу, по которой шла до улицы, но уже вскоре в лёгкие ударил холодный утренний воздух. Осень в Вермонте не отличалась тёплой погодой, что должно было пойти только на пользу. Хотелось проветриться, прежде чем вернуться обратно. Вероника надеялась, что предрассветная прохлада выветрит гнетущие мысли. Вермут-младшая снова начала терять контроль. Момент с обручальными кольцами застал врасплох. Глядя на украшение на безымянном пальце, вернуть былую выдержку становилось проблемно. И даже прошедшие пять лет не могли помочь.
Вибрация телефона в боковом кармане брюк, поставленного на беззвучный режим, заставила отвлечься.
