Сегодня на мужчине нет зелёной бейсболки, и я могу внимательнее разглядеть его лицо. Паутинка морщинок тянется вдоль внешних уголков век, а в русых волосах полно седины, но в карих глазах я всё равно вижу ту самую мягкость, которую довольно редко встретишь в наше время.
– Ладно, в следующий раз я обязательно позабочусь о том, чтобы все были в курсе: кто именно приставлен в наряд круглосуточной слежки за тобой, – хмыкает он добродушно и отпивает из пластикового стаканчика.
Честно говоря, именно в эту минуту я впервые расслабляюсь за весь день.
– Что с аварией? – откидываюсь на диванную спинку, возвращаясь к еде.
Мужчина заметно мрачнеет.
– Oz.
Продолжение уже не столь важно.
Судя по всему, Маркус был прав.
– И они приходили по твою душу. Не его, – добавляет собеседник.
Сердце замедляет ритм. Я сжимаю кулаки, вдыхаю предельно медленно и глубоко, стараясь оставаться спокойной.
– Они в курсе, кто я… – шепчу едва слышно.
Если знают они, то и Маркус – тоже. Это очень даже прекрасно объясняет сегодняшнюю выходку с детским домом.
– Исключено, – возражает сидящий рядом. – Все данные на твою прежнюю личность стёрты. Утечки базы данных быть не может. С Анной вы не являетесь кровными родственниками, так что связать тебя с ней иным способом – невозможно. Все, кто знал об этом, либо мертвы, либо находятся под надзором. Мы слишком долго готовились к этому, чтобы облажаться на начальном этапе, Зои, – с нажимом называет меня по этому имени намеренно. – Да и они бы ни за что не решились настолько в открытую избавиться от тебя, знай, что ты являешься нашим активом.
Последнее помогает вернуть частичку хладнокровия.
– Хорошо, тогда с чего такие выводы об аварии? – ставлю свои внутренние противоречия на паузу, ожидая более реальную версию происходящего.
– Ты говорила о домике на территории аэропорта под Римом, – оправдывает мои ожидания собеседник. – Из того, что нам удалось узнать, Грин действительно отправлял туда всех девушек, купленных на аукционе. Без своего сопровождения. И ты тоже должна была ехать туда одна. Данные стопроцентно подтверждены. Он изменил решение буквально в последние минуты.
Очень интересное открытие!
И всё же…
– Маркус считает иначе, – проговариваю нехотя.
«Или он умело лжёт, а ты, как миленькая, – глотаешь это враньё», – подсказывает подсознание в виде внутреннего дополнения.
– Маркус ошибается, – звучит в уверенном возражении. – Есть какая-то иная причина, по которой так случилось.
Хорошо бы…
Наверное.
– Или же вы ошибаетесь, – отзываюсь с вялой усмешкой.
Честно говоря, чем больше задумываюсь об этом, тем сильнее разрастается моя головная боль.
– Мы не ошибаемся.
Ну, да.
Как же…
– Видел утренние новости? – перехожу к более насущному.
Конечно, сидящий рядом и без новостей знает прекрасно, что произошло, но говорить прямо о возможности брака с Маркусом Грином совершенно не хочется, потому и подбираю формулировку в абстрактном варианте.
– Только ленивый не видел, – криво ухмыляется мужчина.
Очевидно, что его, в отличие от меня, то нисколько не задевает.
И про верфь ни слова…
– Ещё скажи, что это для вас такой же сюрприз, – ворчу недовольно.
– Сама знаешь, я тоже всего лишь следую приказам, – пожимает плечами.
– И что мне с этим делать? – озвучиваю в неприкрытом раздражении. – Брачный договор я должна подписать сегодня.
Выйдя замуж за Маркуса Грина под фальшивым именем, я стану ничуть не меньшей преступницей, чем он сам и те, кто его окружает. И вряд ли судья найдёт мои оправдательные обстоятельства хотя бы отчасти законными. Если только, конечно, я не останусь Зои Риверс навсегда. И тогда, опять же, в таком случае ни черта не смогу противопоставить своему супругу.
Что из этого хуже – ещё предстоит понять…
– Поторопись с заданием. Тяни время. Если не получится, значит, – его губы кривятся с сочувствующей усмешке, хотя последующее звучит очень даже цинично: – не повезло тебе, – достаёт из кармана свёрнутый лист и кладёт на столешницу, аккуратно подвинув ближе. – Полагаю, в этом уже нет особой необходимости, но всё-таки… – замолкает, предоставив мне возможность самой решить дальнейшее.
Перевожу взгляд от подноса с едой на бумагу, а после разворачиваю предложенное, заставляя себя запомнить написанное. Честно говоря, память отказывается усваивать ещё одно подставное имя и новую историю выдуманной жизни, но всё же очередная легенда остаётся в моём подсознании прежде, чем я возвращаю бумагу.
– Красивое украшение, – отпускает замечание собравшийся покинуть моё общество, поднимаясь с места, и, помимо листа, подбирает со столика ещё и телефон, с которого я отправляла сообщение.
Я же машинально дотрагиваюсь кончиками пальцев до шарфа, прикрывающего ювелирную безделушку на моей шее, потому что отчётливо ощущаю, как начинаю задыхаться. Хотя то, конечно же, существует всего лишь в моём многострадальном разуме из-за переизбытка эмоций, которые я стараюсь подавить, но получается недостаточно хорошо.
– Всего лишь украшение, – дополняет многозначительно, прежде чем уйти.
Естественно – это так. Ведь, если было бы иначе, он бы ко мне и близко не подошёл. Но оттого тяжесть «ошейника» не становится меньше.
А ещё – всё больше кажется, что я сама себя загоняю в ловушку…
Ещё бы понять – чью!
– Зои… – вырывает из пелены недолгих размышлений женский голос.
Мысленно я возношу с десяток благодарностей Всевышнему за то, что мой недавний собеседник уже успел скрыться из виду, а внешне всего лишь лениво приподнимаю бровь, ожидая продолжения.
Та самая брюнетка, которую довелось видеть на рабочем столе Маркуса, смущённо улыбается и никак не может решиться присесть.
Надо же…
И куда вся былая смелость испарилась?
– Вы меня простите за тот спектакль, который я устроила, – заговаривает снова брюнетка, нервно поправляя прядь волос, заводя ту за ухо. – Но вряд ли бы мне удалось познакомиться с вами другим способом, – заканчивает скомканно.
Англичанка по-прежнему неловко улыбается, а я взмахом руки приглашаю её присесть рядом.
– Конечно, вы меня не знаете, и, наверное, приняли за сумасшедшую бывшую Маркуса, но, поверьте, у меня есть все основания поступить подобным образом, – сбивчиво продолжает свою оправдательную речь.
Вот тут девушка не права. Отчасти. Потому что я прекрасно знаю, кто она такая.
Эбигейл Олдридж – дочь нефтяного магната, единственная наследница многомиллиардного состояния. И правда – бывшая любовница Маркуса Грина. А ещё, нынешняя – Аарона Грина. Учится с ним на одном курсе.
