Лицо Маркуса украшает мрачная ухмылка.
– То ты молчишь по несколько часов к ряду, жутко раздражая меня этим, то становишься не в меру болтливой, – отпускает он укоризненным замечанием.
Тут он прав, поэтому вынужденно соглашаюсь. Про себя.
– И всё-таки? Может, это и не моё дело, но если будущие пять лет я буду жить в твоём доме, то, наверное, мне всё же стоит знать, – интересуюсь опять. – Учитывая обстоятельства, рано или поздно я всё равно столкнусь с этим снова, – дополняю в виде довода, – если ты, конечно, не запрёшь меня в каком-нибудь подвале после свадьбы вплоть до самого развода, – хмыкаю, попутно представив себе подобное.
– М-м-м… В подвале, значит, – на удивление довольно протягивает брюнет. – И какие ещё интересные фантазии тебя посещают, когда ты думаешь обо мне? – добавляет, бросив в мою сторону заинтересованный взгляд.
Прежде я ни о чём подобном, конечно же, не задумывалась.
А вот теперь начинаю…
Но не озвучивать же это?!
– Как только хоть ещё одна сформируется, я обязательно с тобой поделюсь, – пожимаю плечами в безбожном лицемерии.
Судя по скептической усмешке на его губах, он мне явно не верит.
– Вот когда поделишься, тогда и я, может, с тобой тоже поделюсь, – отзывается неопределённо.
Сдаётся, речь идёт уже не о каких-то там фантазиях.
– Договорились, – киваю с довольной улыбкой.
Маркус тоже улыбается, а я замечаю, как его плечи расслабляются. Наверное, именно поэтому продолжаю проявлять свою «болтливость».
– Хорошо, с Эбби всё понятно. Не общаться. А Райан? – плавно перехожу к другой теме. – Ты сказал, чтобы я не разговаривала с обоими твоими братьями. Но разве не к нему в галерею мы собираемся в эту пятницу?
Улыбка с лица Грина стирается, сменяясь тотальным равнодушием.
– Там будет столько народа, что ты его вообще вряд ли увидишь даже, – бесцветно сообщает мужчина. – К тому же мы пробудем там не так уж и много времени.
М-да…
Очень «убедительное» пояснение.
– Как скажешь, – сдаюсь вынужденно.
Между тем подсознание самым неуместным образом напоминает не так давно данное Маркусом обещание. То самое, что будет исполнено на выставке фотографии, которую мы обсуждаем. Впрочем, эта мысль оказывается не такой уж и бесполезной.
– С другой стороны, я что-то не уверена, что в галерее народа будет так уж и много, чтобы совсем не встречаться с Райаном, если мы прибудем туда ближе к закрытию, – возвращаюсь к только закрытой теме. – А ещё, я думаю, мне стоит надеть платье. Определённо, так будет гораздо удобнее, чем в джинсах… десять минут назад, – дополняю как бы между прочим. – Длинное платье, – киваю собственным словам. – А то, если придётся встать на колени… Гранитный пол – он такой холодный, не только грязный, – заканчиваю в напускной задумчивости.
Нехитрый намёк срабатывает превосходно. И пусть Маркус по-прежнему концентрируется исключительно на дороге, но уголки его губ дёргаются в подобии новой улыбки. И я вижу в ней предвкушение.
– Да, платье определённо удобнее, – соглашается он со мной. – А если ещё и нижнего белья под ним не будет… – намеренно не договаривает.
– Не будет, – подтверждаю с самым серьёзным видом.
Ультрамариновый взор становится значительно мягче. Да и улыбка на лице Маркуса теперь более отчётлива. Он больше ничего не говорит, продолжая уделять внимание трассе, а я отворачиваюсь к боковому окну, стараясь не думать о том, что только что сотворила. На какое-то время вновь воцаряется молчание. Не так уж и долго.
– Я уже говорил тебе прежде, что не из тех, кто способен на конфетно-цветочную хренотень в идеально розовых тонах, – первым нарушает условную тишину Грин. – А вот Аарон способен. К тому же они ровесники, учатся вместе, у них гораздо больше совместных интересов, – замолкает, явно давая мне время осмыслить истинную подоплёку, касающуюся носительницы фамилии Олдридж, и то, что связывает братьев относительно этой девушки. – Правда, Эбигейл не учла, что если спишь с обоими братьями одновременно, то рано или поздно одному из них это может не понравиться, – Маркус болезненно морщится и прибавляет скоростной режим. – А вот другой мой брат не учёл, что я терпеть не могу, когда меня принимают за идиота. Молчание в данном случае – ничем не лучше откровенной лжи, – снова морщится, на этот раз с брезгливостью.
Оу…
– Мне очень жаль, что так вышло, – произношу тихонько и аккуратно кладу ладонь поверх его руки, сжимающей рычаг переключения передач.
На этот раз в моих словах и жесте нет ни капли лицемерия. Я по себе знаю, насколько это больно – предательство того, кому доверяешь как себе, просто потому, что он твой родной и близкий человек.
Анне я тоже безоговорочно верила когда-то…
– Что, ни единой насмешки? – отзывается Маркус. – Даже в мыслях?
Он явно чувствует себя некомфортно, судя по тому, как побелели пальцы, которых я касаюсь. Но, на удивление, мужчина не избавляется от моего прикосновения.
– Представляешь? Я и на такое способна, – перевожу в шутку.
Дальнейший путь проходит в полнейшем молчании.
Ненавижу тишину…
Глава 18
На ипподроме присутствует такое количество народа, что складывается впечатление, будто здесь половина Великобритании разом собирается. Гвалт толпы перекрывает даже топот лошадей, участвующих в очередном соревновании. Среди партера, возвышающегося над скамьями для тех, кто предпочитает наблюдать за происходящим ближе, свободного пространства ничуть не больше, нежели внизу. Разве что публика здесь одета заметно дороже, да выражение лиц немного сдержаннее, хотя никакой привилегированной зоны здесь в помине нет.
– Не думала, что ты интересуешься чем-то подобным, – замечаю нейтральным тоном, оглядываясь вокруг.
Нет, меня интересуют не физиономии собравшегося «светского общества». Среди всего прочего я замечаю небольшую барную стойку, закольцованную в круг. От напитка я бы не отказалась. Если представится возможность раздобыть там порцию горячего кофе – вообще замечательно.
– Ты права, не интересуюсь, – с лёгкой усмешкой отзывается тем временем Маркус, проследив за тем, на что я обращаю внимание. – Иди, подожди меня там, скоро вернусь, – разрешает снисходительным тоном.
Ох уж этот его тон…
– Хорошо, – выдавливаю из себя подобие благодарной улыбки.
Немного погодя я и правда наслаждаюсь порцией кофеина, сдобренного корицей. Намеренно сажусь спиной к большей части местного контингента, хотя и в таком положении моё условное одиночество длится недолго.
– Не ожидал увидеть тебя здесь, – доносится справа знакомый мужской голос.
Мысленно закатываю глаза, осознав, кто именно находится поблизости, а вот внешне цепляю на лицо приветливую улыбку, разворачиваясь к высокому блондину в кашемировом пальто.
