Конечно, ещё остаётся возможность того, что на цифровом накопителе ни черта нет, и находящаяся рядом просто-напросто продолжает морочить мне голову, ведя одной только ей известную игру, как какая-нибудь психованная маньячка. Учитывая препарат, который она принимает, от неё ещё и не то ожидать можно.
– Анна дала мне флешку, – беззаботно отзывается Эбби, пожимая плечами. – Наверное, отдала бы кому-нибудь ещё, да только возможности не было, – сжимает белый конверт, который вытащила из бардачка вместе с таблетками, и протягивает мне. – И я отдаю её тебе не просто так. Я знаю, кто ты… – улыбается настолько искренне и понимающе, что у меня сердце отказывается биться.
Откуда ей-то знать?!
Задать новый вопрос я не успеваю. Меня отвлекает красная лазерная точка, появившаяся на пластиковом корпусе флешки, по-прежнему висящей на шее наследницы нефтяного состояния. Но на этот раз моя реакция меня подводит.
Снайпер быстрее.
Тишину переулка разрушает одиночный выстрел. Ещё до того момента, как я успеваю оттолкнуть девушку и вместе с ней грохнуться на асфальт, чтобы сторонний обзор на нас закрыло машиной.
Опоздала…
На белой футболке Эбби расплывается багровое пятно.
– Не стоило тебе сюда приходить, – бормочу виновато.
С какой бы силой я ни нажимала на рану обеими ладонями в жалкой попытке остановить кровь, она с каждой новой секундой сочится всё сильнее и сильнее.
Твою ж… мать!
– Ничего, Эбби, – улыбаюсь ей как можно ласковее, будто бы я сейчас не тону в приступе панической атаки. – Потерпи немного. Всё будет хорошо, – повторяю снова и снова одно и то же, вытаскивая из сумки сначала огнестрельное, а затем и телефон.
Поскольку гаджет до сих пор вибрирует, приходится сначала сбросить вызов. И уже потом набрать другой номер.
– Я в переулке. Где-то здесь снайпер. Олдридж ранена. Пришли людей, – проговариваю и отключаюсь, не считая необходимым дождаться ответа.
Может быть, мой куратор, а также служащие вместе с ней, и свернули операцию, завязанную на медиамагнате, но она не оставит меня в беде – знаю точно.
– Я… нашла её… у Маркуса… – хрипло шепчет Эбби, комкая конверт.
На губах брюнетки застывает кривая полуулыбка, когда глаза становятся стеклянными. А я ещё целую минуту неотрывно смотрю в них, пытаясь найти в себе хоть что-нибудь, что могло бы подтвердить тот факт, что я ещё отличаюсь от мёртвой девушки. И лишь потом нахожу в себе силы вытащить содержимое конверта. В нём – всего одна фотография.
Я и Анна.
Глава 24
Звон сирен отражается в подсознании монотонным эхом. Оно перекрывает все витающие в разуме мысли. За исключением одной-единственной:
«Все эти девушки – лишь часть теневого бизнеса», – чужие слова в моей голове отзываются в сердце щемящей тоской, пока я растерянно пялюсь на изображение старшей сестры, испачканное багровыми пятнами.
Да, мои руки до сих пор в крови. И я до сих пор сижу на стылом асфальте, опираясь спиной на холодное железо серебристого автомобиля. Переулок оцеплен, на месте преступления работают эксперты, а мёртвое тело дочери нефтяного магната накрыто брезентом. Но меня никто не трогает. По крайней мере, сейчас.
– Эбби! Эбби! – в определённый момент доносится с конца переулка полный отчаяния голос Аарона. – Пустите меня! Я должен её увидеть! Эбби!
Его не пропускают за установленное ограждение. Двое полицейских удерживают англичанина силой, что-то негромко объясняя в явном намерении успокоить. Я не смотрю в их сторону, но даже отсюда могу различить всё то бесконечное количество боли, которое переполняет среднего из братьев Грин.
– Эбби! Ааааааа… Да отпустите же вы меня! Эбби! – кричит он снова и снова, ругается и проклинает всех, кто только существует в этом мире.
В конечном итоге сломленного горем человека банально уволакивают в неизвестном мне направлении, в то время как я продолжаю с упорным мазохизмом рассматривать беспечно счастливую улыбку Анны, обнимающей меня за шею.
Фотография сделана чуть больше трёх лет назад. Я тоже улыбаюсь на этом снимке. Настолько искренне и радостно, насколько не смогу уже никогда, наверное. Слишком много происходит с тех пор… всего.
Та, кто вернула этот кусочек моей прошлой жизни, взяла её у Маркуса. А значит – он с самого начала прекрасно знал, кто я такая и зачем явилась. То-то не удивился даже, когда я созналась. Хотя, нет. Удивился. Теперь, если прокрутить в памяти тот наш разговор, я точно это осознаю. И удивился он тому, что я призналась.
– Что это? – вынуждает сосредоточиться на реальности голос куратора.
Женщина так же, как и я, сосредоточена на окроплённом красными пятнами изображении моей названной старшей сестры. По беспристрастному выражению лица и не понять, как она к этому относится. Как и ко всему тому, что тут случилось.
– Когда-то эта фотография хранилась у Анны. Эбби отдала её мне. Сказала, что взяла у Маркуса, – не считаю нужным скрывать.
И уже заранее предвкушаю ответную реакцию…
Вот только она совсем не та, которую я ожидаю.
– Я не о фотографии, – поправляет шатенка.
Хотя по-прежнему смотрит только на неё.
– Флешка, – обозначаю очевидное, сжимая тонкую цепочку с осколками пластика в другой своей руке крепче. – Её тоже отдала Эбби. Перед смертью. Во вторник она помогала мне готовиться к торжеству в честь обручения. Там список гостей, поставщиков и всякая хренотень, которую надо было учесть, – вру без зазрения совести с такой лёгкостью, что и сама себе верю.
Повсюду валяются лепестки чёрных орхидей, которые я выронила, когда заметила снайпера. «Glock 45», который мне так и не пригодился, тоже лежит поблизости, на асфальте, как и моя открытая сумочка. А больше и нет ничего, на что куратор может обратить внимание, так что вычислить суть уточнения не составляет особого труда.
– Ещё Эбби сказала: все купленные на аукционе девушки – часть теневого бизнеса Грина. Не развлечение. А бывший управляющий «AlsoppLine» говорил о том, что верфь, владельцем которой с некоторых пор я являюсь, должна была перейти в собственность мнимой наследницы покойного владельца ещё три месяца назад. Отсюда следует, что либо Маркус не только понял, кто я, когда увидел воочию, но вообще заранее знал о моём будущем присутствии на аукционе, а также подготовился к тому, что будет происходить после, либо есть что-то ещё, – меняю тему, отвлекая нас обеих от былого. – Думаю, стоит это выяснить. В конце концов, вряд ли тот, кто нажил миллиардное состояние практически с нуля, настолько впечатлился выцветшей фотографией первокурсницы военной академии, что заочно решил жениться, – заканчиваю решительно и поднимаюсь на ноги.
Ключ к «Mercedes-Benz» находится в замке зажигания, поэтому мне не требуется каких-то особых усилий, дабы устроиться за рулём. Разве что перед этим приходится поднять огнестрельное и сумку, оставив их на пассажирском сидении.
