Давно…
Но ему-то знать не обязательно!
Впрочем, кое-чем я поделиться всё же могу.
– Всё началось с того, что после смерти отца Маркус ввязался в мир теневого бизнеса, в который его привёл ты… А значит: ты, как никто другой, был заинтересован в том, чтобы человек, лояльность которого была тобой гарантирована, соблюдал установленные там законы и порядки, – начинаю с самого начала. – На аукционе ты единственный, кто действительно торговался за верфь. Скорее всего, Маркус решил, что ты делаешь это для того, чтобы поддеть и подразнить его. Вряд ли он мог бы тогда поверить, что «лучший друг» его отца делает это из-за чего-то ещё, – обозначаю главную причину, по которой все мои подозрения сосредотачиваются на этой персоне, как только я узнаю об истинной подоплёке всего происходящего. – Авария вблизи Рима… Маркус считал, что это было покушение на его жизнь, устроенное людьми «Oz». Потому что именно ты ему так сказал. А он поверил. Но я-то знаю, что они не при чём, а значит, ты – солгал, – перехожу к следующему пункту из своего списка замеченного. – Особое отношение Маркуса к чёрным орхидеям… Не каждый человек со стороны будет с таким постоянством так давить на больное. А близких в его окружении не так уж и много. Тем более что о моём присутствии в клубе Закери тоже было известно немногим, но первая посылка с орхидеями была адресована мне именно там, – продолжаю перечислять, внимательно наблюдая за реакцией собеседника. – Яд в кофе на ипподроме… Хотел напугать Эбби? У тебя получилось. Жаль только, девочка оказалась настолько совестливой, что всё равно пожертвовала своим благополучием, чтобы поступить правильно, – усмехаюсь с горечью. – К тому же, если бы Маркус действительно хотел получить от меня флешку, то не стал бы действовать так примитивно. Как минимум потому, что знает прекрасно – подобное со мной никогда не сработает, – пожимаю плечами. – И размер обуви у него не тот к тому же – хмыкаю в довершение, демонстративно уставившись на дизайнерские лаковые ботинки собеседника. – Как ты заставил его? – перехожу к тому, чего ещё не знаю.
Моя внимательность к мелочам оценена по достоинству. Мужчина неестественно довольно ухмыляется, поняв, где просчитался. И подходит вплотную.
– Не всё мне одному прибирать за ним. Пора бы научиться отвечать за свои поступки, – разводит руками Бьянчи. – Хотя, после того как я забрал вас обоих с дороги, мальчишка, и правда, долго сопротивлялся. Но в итоге сдался, когда понял, что я могу сделать с тобой гораздо более страшные вещи, нежели он сам. Так что можешь гордиться собой, маленькая изворотливая сука, – «хвалит» на свой лад, а затем со всего размаху бьёт по лицу.
Меня будто к бетонной плите с высоты прикладывают, а не пощёчину дают.
Перед глазами разом темнеет. Я падаю на колени и роняю «Glock».
– Всё ещё считаешь себя самой умной, да? – процеживает сквозь зубы начинающий злиться Вито. – Он сдох только потому, что ты захотела немного поболтать со мной, – хватает меня за плечи и поднимает на ноги, встряхивая. – Где долбанная флешка?! – впечатывает спиной в стену. – Скажи, и тогда я не забью тебя до смерти, как было с той девкой. Она умирала два дня. Ты – будешь умирать гораздо дольше, если и дальше будешь так же тупить.
А ведь он прав…
Хватит тупить.
Ничего нового я всё равно уже не узнаю.
– Ладно… Может, я и не самая умная, – произношу предельно спокойно и вдыхаю глубже, пытаясь морально подготовить себя к дальнейшему за ближайшие пару мгновений. – Но однозначно не тупее тебя.
Пусть во мне не так уж и много сил, да и весовая категория мужчины значительно выше, вот только у меня есть другое преимущество. Ведь он думает, что я позволяю так обращаться с собой только потому, что не могу дать отпор.
Ошибается…
Вывернуться не составляет труда. Как и оказаться за его спиной. Последующий перехват, настолько крепкий, насколько только хватает возможности, тоже не занимает много времени. Хруст чужих шейных позвонков отзывается в моём подсознании настоящей музыкой, дарующей освобождение.
– Где бы ни была эта флешка, она тебе в любом случае уже не пригодится, – ухмыляюсь невольно, подводя краткий итог всему случившемуся.
Склоняюсь над бездыханным телом, потратив несколько секунд на поиск телефона в кармане его брюк. Гаджет не намок, что очень радует. Набрать нужный номер по памяти тоже не занимает много усилий и времени.
Ну, вот и всё, пожалуй…
Я справилась.
Эпилог
Шум воды перекликается в подсознании с ядовитыми отголосками жгучей агонии, которая никак не вытравится из вен. Слишком сильно пропитала нутро. Она постепенно разъедает разум воспоминаниями о самой худшей части моего прошлого. До побеления кончиков пальцев я цепляюсь обеими руками за края каменной раковины, стараясь дышать как можно глубже и ровнее в отчаянной попытке вернуть рассудку хоть каплю здравомыслия – не поддаваться так не вовремя нахлынувшей панике. Проходит три недели с тех пор, как Вито Бьянчи мёртв, а у меня до сих пор не получается окончательно подавить в себе все сопутствующие тому воспоминания… Но это не самое худшее, что со мной происходит сейчас. Две бледно-розовые полоски на тесте на беременность перед моими глазами – вот это воистину жуткое испытание.
– Если мы увеличим рабочие смены ещё на два часа в принудительном порядке, то они нас четвертуют! – доносится с другой стороны двери возмущённое от Кая.
Слишком громко, чтобы я могла жалеть себя дальше и не обращать на это внимания, поэтому приходится выключить воду и выйти из туалетной комнаты.
– Вчера, когда ты обещал Мелье, что мы управимся в срок, у тебя смелости было побольше, – откровенно насмехается в ответ сидящий напротив Огдена.
Правда, при моём появлении былая бравада быстренько исчезает с его лица. Новый управляющий верфью под эгидой «AlsoppLine», он же бывший управляющий: Освальд Харрис, хмурится, показательно разглядывая меня.
– Ты какая-то бледная, куколка, – отмечает он мрачно.
За последние три недели этот человек становится самым близким из всех, кто только есть в моём окружении, так что его беспокойство можно считать вполне искренним. После того, как становится известно, что он не погиб в пожаре (во время поджога старик банально напился до потери рассудка в окрестном заведении, да там и заснул), первое, что я сделала, – попросила его вернуться на работу. Вряд ли кто-нибудь другой мог бы так стараться «поднять с колен» то, чему он посвятил большую часть своей жизни.
– Не выспалась, вот и устала, – отмахиваюсь в напускной беззаботности.
На самом деле ни один из всех троих, находящихся сейчас в этом кабинете, за последние дни и ночи долго не спал. Как и не отдыхал. Слишком много всего необходимо сделать, чтобы наладить работу предприятия. Потому и выглядит моя ложь настолько правдоподобно, что мужчина не лезет с дальнейшими расспросами.
– Так что там с увеличением рабочих смен? – меняю направление разговора.
