Я немного поковырялась вилкой в содержимом тарелок и отодвинула от себя столик: есть совершенно не хотелось. Я лишь пригубила немного тёмно-красного сока и откинулась на спинку кресла, воздев глаза к потолку.
Дверь отворилась и в комнату вошёл он, Палач. Лёгок на помине, как говорится. Расслабленности во мне как не бывало, она уступила место настороженности. Я села в кресле, молча вглядываясь в лицо Палача, бывшее непроницаемым. Палач прошёл на середину комнаты, осмотрел столик с тарелками и перевёл тяжелый взгляд на меня.
– Ты ничего не ела, – констатировал он очевидный факт.
– Нет аппетита.
– Надеюсь, тебе в голову не пришло уморить себя голодом? Потому что в таком случае я буду кормить тебя насильно.
Я пожала плечами.
– Иного ответа я от тебя и не ждала. Насилие и принуждение – это полностью в твоём духе.
– Показываешь зубки, Тайра? Не рановато ли?
Я не нашлась, что ему ответить. Вошла девушка-слуга, недавно приносившая еду. Заметив Палача, она склонилась в подобострастном поклоне, тенью прошмыгнула к столику и, пятясь, вышла. Палач даже не удостоил её взглядом, будто и не было здесь никого, пустое место, и только. Сел напротив меня на диван, вытянув впереди себя длинные ноги.
– Настало время поговорить начистоту, Тайра. Поделись информацией, откуда ты знаешь наш язык? Я перерыл кучу информационных файлов и сводок Фаэлы, но не нашёл ни единой записи о том, что Тайра Тциран проходила специализацию. Заметь, я предлагаю тебе сделать это добровольно.
– Упустишь шанс поизмываться над своей жертвой? – язвительно поинтересовалась я.
– Если жертва будет настаивать на ином развитии событий, я охотно исполню её просьбу.
Чёрные провалы глаз зажглись недобрым огоньком интереса и предвкушения, будто зверь вышел на след дичи. Я колебалась недолго. Выводить Палача из себя, испытывая на себе его злость, не хотелось. Он добьётся своего, так или иначе. И кому станет хуже от того, что я отвечу на его вопросы?
Все те, кто могли пострадать при этом, уже давно мертвы. Кроме меня. Все они пали от рук Палача, сидящего напротив. Я вздохнула и принялась рассказывать, осторожно подбирая слова, понимая, что он – первый, с кем мне предстоит поделиться своей маленькой тайной.
Никогда бы не подумала, что именно он, собственноручно казнивший дорогих мне людей, станет моим собеседником в этом вопросе.
Глава 28. Тайра
Я никогда не знала своих родителей и воспитывалась при Храме. Подкидыши и сироты привечаются под его сводами, воспитываются там до определенного времени, когда им предстоит вернуть долг Храму. У кого-то этот срок наступает раньше, у кого-то позже. Я покинула стены Храма, будучи подростком. Мне предстояло прислуживать у Правителя Северной долины.
Это довольно распространенная практика: из таких, как я, получаются отлично вышколенные слуги, зачастую остающиеся при хозяевах достаточно долго. Я была кем-то вроде девочки на побегушках, младшей помощницей при уборке, исполняла и другие поручения. Не мешкая, я старалась сделать всё, что велят, для того, чтобы отработать долг перед Храмом и стать свободным фаэлином. Работы было немало, но я была довольна. Не каждому удается попасть в услужение к столь высокородным господам.
Можно сказать, я была обычным фаэлином, одной из десятков, а может быть из сотен тысяч. До того дня, когда в комнатушку, выделенную мне, не ступила нога дочери Правителя. Минара была немногим старше меня. Поначалу я была очень удивлена, раньше я видела её только издалека. Минара умела располагать к себе, и уже через несколько минут я хохотала над её шутками и болтала, будто с давней подругой.
Внезапно она посерьезнела и пообещала рассказать мне один секрет, если я пообещаю её не выдавать. Соблазн был велик. Нечасто предлагают прикоснуться к тайнам высокородным и я, не долго думая, поклялась душою Предка-Покровителя, что не выдам её. Тогда Минара взяла меня за руку и повела за собой, в ту часть поместья, где я ни разу не бывала, и куда было запрещено сновать мелким сошкам, вроде меня. Она привела меня к зданию.
Снаружи оно выглядело аскетично, как и полагалось зданию Храма, что строили высокородные для своих нужд. Они возносили мольбы и приносили подношения каждый на своей территории, не суетясь в толпе обычных фаэлинов. Именно туда и ввела меня Минара. Внутри всё выглядело так же, как и в любом другом Храме, с той разницей, что немного роскошнее. Минара не остановилась возле алтаря, чтобы поклониться, и упорно тащила меня вслед за собой вглубь Храма. Она ввела меня в небольшую комнату и положила руку в углубление в стене, немного поморщившись.
И вдруг стена послушно отползла в сторону, открывая проход. Минара поманила меня за собой и, сделав пару шагов, начала спускаться вниз по лестнице. Я поражённо шла за ней, не представляя, что меня ждёт, но чувствуя, что моя жизнь вот-вот изменится окончательно и бесповоротно. Тревога отдавалась в груди гулким стуком сердец, нашёптывая, что ещё можно всё исправить, сделав вид, будто ничего не произошло, стоит лишь рвануть назад и бежать без оглядки.
Но любопытство крепко держало меня на крючке, и я слепо шла за Минарой. То, что открылось моему изумленному взору, было не описать словами. Сейчас я бы с лёгкостью перечислила все те устройства, которыми были заполнены комнаты. Но тогда я ошарашено оглядывалась по сторонам, разглядывая диковинные предметы, некоторые из которых начинали светиться и издавать непонятные звуки, едва Минара касалась их.
Я стояла заворожёно осматривая окружавшие меня предметы, которые не могли быть творением рук фаэлинов. Минара приблизилась к столу, усеянному выпуклыми кнопками, и коснулась одной из них. Перед нами из воздуха возник светящийся облик одного из Богов. Я тотчас же рухнула на колени, как и подобает фаэлину, при их появлении. Но Минара засмеялась и запустила в Бога шаром из скомканной бумаги. Шар послушно пролетел сквозь тело Бога, а сам Бог так и остался стоять неподвижным, выжидающе глядя на нас и изредка повторяя одну и ту же фразу на непонятном языке.
Минара подняла меня с колен и принялась вываливать мне на голову кучу информации о том, кто такие Боги, от чего-то упорно называя их терраэнами. В её словах было так много богохульства, что на каждого из многотысячного поселения хватило бы по богопротивному словечку. Я отнекивалась, ужасаясь и не веря в то, что она говорит. Но она свободно передвигалась по помещению, бесстрашно касаясь предметов, рассказывая, для чего они предназначены.
Минара сказала, что это и есть та самая тайна, которую я должна сохранить в секрете, не подведя её. Она вывела меня из этого странного места и остаток дня я провела будто во сне, пребывая под впечатлением от увиденного и не решаясь поверить даже в тысячную долю сказанного Минарой.
А на следующий день меня перевели в разряд личной прислуги дочери Правителя.
Минара хитро улыбалась, не иначе это была её прихоть. И что самое интересное, она не собиралась оставлять меня в покое, продолжая снабжать меня информацией, говоря о том, что ей очень одиноко и не с кем поделиться, кроме Отца, который часто отсутствует.
