– В голодные времена проще всего склонить людей к чему-нибудь эдакому… Шепнуть пару слов, направить дрожащий палец… А потом сидеть рядом и сочно хлюпать горячей кровью. Ммм… В ту пору сожрали не только этих двоих. Хо-хо! Некоторые срезали плоть по кусочку с окоченевших трупов. Мало кто не полакомился себе подобными. Ой как ма-а-а-ало… А этот маленький пентюх спрятался под полом и видел всё, но драпанул из чудного городка. Проскользнул мимо заставы, ополоумевший от страха. Та-а-а-акой жалкий! Но вернулся уже возмужавшим. И явно ничего не помнящим. Некоторые предпочитают забывать… Да-да. Но оно там, внутри, ждёт удобного момента…
Демон перекувыркнулся и сел на ветку, болтая в воздухе ногами, словно шаловливый ребёнок.
– Я унюхал его сразу же и ходил по пятам, ждал удобного момента… Ждал, пока он зайдёт так далеко, сюда. Я нашёптывал, водил за нос, подталкивал в лесу, подтачивал его волю. Я славно потрудился, пробивая оболочку его веры. Как-то удачно нательный крест соскользнул, когда плотник работал в лесу. И я был тут как тут. О да!.. Я рассказал и показал ему всё, я предложил ему помощь. Я предложил ему отомстить им всем.
До чего же болтливая тварь! Ну ничего, потрепись языком ещё немного. Я уже обнаружил топор и потихоньку перемещался к нему.
– Ммм… Месть! Такое сладкое словечко! Ух и славная была бы пирушка!.. Рано или поздно я сожрал бы всех! Всего лишь нужен был предлог, чтобы завладеть телом. Вот и всё! – при последних словах демон вскочил на ветку, вцепившись в неё когтями на руках и ногах.
Я кинулся в сторону за топором.
– А я тебя раскуси-и-и-ил, – завыл демон, бросаясь на меня. И в тот же миг мы схватились с ним врукопашную, заключив друг друга в кольцо рук, и катаясь по земле.
Глава 60. Аманда
– Какое жуткое, негостеприимное место! – ворчал Манфред, – как только разберёмся с этой дьявольщиной, ноги моей больше не будет здесь!
– И моей тоже! В этом вопросе я поддерживаютебя целиком.
– Да-да, в больших городах вся грязь как на ладони, а тут прячется по углам!
– Но деваться некуда, – подвела итог я и ткнула вбок лошадку пяткой.
Манфред вздыхал впереди, надушенный до невозможности. Из-за его парфюма нас учуют издалека.
– А ты помнишь всё, Манфред?
– Конечно, у меня память отличная! Да чтобы ты знала, на заре своей карьеры я подрабатывал суфлёром! И промышлял картами, запоминая комбинации…
– Шулер?
– Не шулер, – обиделся Манфред, – мастер руки и карточного стола!
– Ха-ха, вот тебе и наследник театральной династии!
– Я прирождённый актёр, звезда моя! Так что всё написанное я запомнил, будь уверена. Главное, чтобы всё это сработало как надо!
– Сработает! – заверила я Манфреда, хоть и не была так уверена в благополучном исходе нашей маленькой поездки.
Ещё издалека мы услышали страшный вой и шум борьбы. Лошадь заржала и начала мотать головой из стороны в сторону, отказываясь идти дальше.
– А ну пошла! – гаркнул Манфред и выдал такое виртуозное ругательство, что лошадь предпочла послушаться толстяка, чем драпануть.
– Ох, ничего себе!
– И прошу заметить, я не сказал, ни одного похабного слова. Эти священники такие мастера по части ругательств! Э-э-эх, вспоминаю былые времена!
Манфред явно подбадривал себя бесконечной болтовнёй и говорил громко, чтобы не слышать шум битвы. Но дойдя до границы, там, где деревья не росли, лошадь вдруг встала, как вкопанная. И ни одно из громогласных ругательств Манфреда не способствовало её дальнейшему продвижению.
– Это бесполезно, Фредди! Дальше придётся идти пешком! Нам осталось совсем немного.
– Ох, а темень, темень-то какая! Сейчас божий день, а здесь темно, как в самом вонючем отстойнике!..
Но делать нечего, я шагнула вперёд. Манфред, вооружённый распятием и фляжкой со святой водой, шёл рядом, полный решимости.
По поляне катались двое. Рикардо я узнала сразу, а вторая тварь… словно сошла с картинок книг, изображающих злобных существ. Промелькнули красные зрачки. Те самые, что я уже видела однажды. Я споткнулась и замерла на месте.
– П-п-правильно. Тебе лучше побыть в стороне. К-к-кто будет плясать на сцене нашего нового театра? – Манфред сглотнул и шагнул вперёд, выставив распятие впереди себя.
– Фредди, только не задень охотника! – крикнула я ему вслед.
– Свежее мясо! – прошипела тварь и дёрнулась из объятий Рикардо.
– Какого хрена?! – зарычал Рик и прыгнул на спину твари, сомкнув клыки на шее демона.
Когти царапали грудную клетку, вспарывая плоть. Демон зашипел и завалился набок, пытаясь вывернуться. Рик настиг тварь и взгромоздился сверху, не давая ему ускользнуть. Манфред словно очнулся и заторопился вперёд, громко выкрикивая слова молитвы. Тварь взбрыкнула ещё сильнее, хвост с шипами на конце молотил из стороны в сторону, взметая клочья земли, и бил Охотника по спине, раня его. Манфред остановился неподалёку. Фляжка была откупорена заранее, но Манфред не осмеливался подойти ближе. А когда он шагнул вперёд, тварь дёрнула рукой и выбила фляжку из пальцев Манфреда.
Рик вновь пришпилил руки демона, пытаясь удержать его под собой. Манфред, к его чести, убеждённо шагнул вперёд, вопя молитвы, что есть мочи, и размахивая распятьем.
Я сбросила оцепенение и поискала глазами фляжку. Ага, вот она! Я побежала к ней, немного поскальзываясь на ходу.
– Держи его голову! – крикнул Манфред.
Наверняка это предназначалось Охотнику. Я бросила взгляд в сторону драки и несмотря на напряжённость момента, не могла не восхититься мощью и силой Рикардо. Собравшись, он передвинулся выше, обхватив когтистыми пальцами голову демона. Руки демона оказались на свободе и он принялся раздирать ими кожу Охотника. Демон брыкался, что есть сил, пытаясь сбросить с себя Охотника. Манфред прижал серебряное распятье ко лбу демона. Раздалось шипение, словно демона поджаривали на открытом костре, и страшный вой. Но выл будто не только демон. Вой исходил откуда-то из стороны.
Дерево, одинокое, корявое, стоящее у самого края, выделялось на открытом пространстве. Я вспомнила Германа, строгавшего свои мерзкие досочки цвета человеческой кожи. Схватив фляжку, я подобралась ближе к дереву. Оно казалось живым, но что это?.. С одного края сочилось красным, надсадно булькая. Толстый корень словно гигантский червяк, усердно перекачивал по древесным жилам мерзость. Недолго думая, я плеснула немного водой из фляжки. Шипение усилилось и корень дёрнулся. Я проследила, откуда он полз: прямиком из расщелины… Что же делать?
Я не могла не заметить, что вой демона усилился, когда я плеснула освящённой водой на корень мерзкого дерева. Может быть, они связаны и нужно уничтожить обоих? Манфред горланил молитвы, что есть мочи… Охотник удерживал демона. А я стою, как дурочка! Но тут, на счастье, мои глаза зацепились за рукоять топора, валявшегося в зарослях колючего кустарника. Я кинулась туда и не обращая внимания на острые шипы, выхватила топор. Ох и тяжеленный же он! И если бы не многочасовые занятия танцами, я бы ни за что не сдвинула его с места. Но хрупкая внешность производит обманчивое впечатление. Руки у меня сильные, несмотря ни на что. А сейчас, по всей видимости, придётся вспомнить, что значит рубить дрова.