– Ляг к стене, – велит он и ложится рядом.
– Мне кажется, что… – шёпотом произношу я.
– Тебе не кажется. Такое часто происходит с чужаками. Завтра мы запасёмся необходимым и двинемся в путь.
Рано поутру, с первыми лучами солнца мы поднимаемся. В том доме, где принимают постояльцев, по залу уже ходит хмурая заспанная служанка и, позёвывая, трёт столешницы. Из еды нам предлагают остатки вчерашних блюд и приходится есть холодные куски мяса и овощей. Потом Ро’ан велит позвать того, кто прислуживал нам за столом вчера, и служанка кличет мужчину хозяином.
– Так я и думал, – кивает Ро’ан, улыбаясь при виде мужчины. Между ними затевается беседа и торг по поводу лошадей. Ро’ану удаётся выторговать сильного пегого жеребца, что якобы зашиб на смерть вора, и ещё одну вороную кобылку. А потом мальчишка-посыльный ведёт нас по хмурым, полупустынным улицам к дому одного из торговцев. Ро’ан колошматит кулаком по двери, она сотрясается от его ударов. За дверью слышатся шаркающие шаги и в приоткрывшейся щели появляется опухшее заспанное лицо торговца.
– Чего вам?
– Хочу купить у тебя кое-что…
– Проваливай. Лавка откроется только через часа два, – мужчина спешит закрыть дверь, но Ро’ан ловко вставляет в щель ступню, не давая ей закрыться.
– Я спешу. Очень спешу. Хочу стать одним из первых, кто достигнет желанных чертогов, где можно будет купаться в золоте и славе. Так что сейчас ты потащишь свой жирный зад в лавку и продашь мне всё, что мне необходимо. Или я возьму это сам и заплачу ровно столько, сколько посчитаю нужным. А я становлюсь очень жадным, если мне не удаётся договориться сразу же.
Хозяин лавки осматривает мощную фигуру Ро’ана и крепкие широкие плечи, кивает:
– Хорошо, я сейчас.
Он ненадолго скрывается в доме и появляется со связкой ключей в руках, знаком велит идти за ним. Лавка утопает в рассветных сумерках. Ро’ан ходит между рядами и, недолго думая, выбирает необходимое: кое-что из одежды и снаряжения. Немного дольше задерживается у полки с оружием, выбирая небольшой лук со стрелами, и перехватывает длинную рукоять топора, завершает свои сборы длинным мотком толстой верёвки. В качестве платы он, не глядя швыряет на прилавок перевязанную тряпицу с золотом, найденным на месте пожарища.
– Когда выступаешь? – интересуется лавочник гораздо более дружелюбным голосом, чем до того разговаривал с Ро’аном, – девчонка идёт с тобой?
– Вместе со всеми, – безразлично пожимает плечами Ро’ан, – кажется, я не единственный желающий. Девчонка – моя, и едет со мной.
– Немая, что ли? – усмехается лавочник.
– Много ли от неё требуется? – машет Ро’ан на прощание и мы покидаем лавку. Ро’ан переодевается и становится больше похож на одного из путников, чем на полуголого дикаря и привлекает чуть меньше внимания. Но всё равно он выделяется на фоне других мужчин комплекцией и многие бросают на нас косые взгляды. Ещё немного – и процессия двигается в путь. Мы едем чуть поодаль, но всё же среди основной группы.
– Если все знают, куда следует ехать, в чём заключается сложность? – едва слышно спрашивая я у Ро’ана.
– Думаешь, они направляются прямиком к Нему? Ошибаешься, они осядут в одном из его укреплений. Наш путь лежит дальше.
Глава 32
Солнце успело подняться дважды, прежде чем мы решились отстать от остальных путников. Ро’ан велел мне прикинуться занемогшей и махнул рукой некоторым заинтересованным, мол, поезжайте, догоним вас позднее. А мне и не пришлось особенно прикидываться. Усталость и напряжение брали своё. Я не могла чувствовать себя спокойно среди такого скопления чужих людей, и свободно вздохнула только тогда, когда на дороге осела пыль из-под копыт коней, а их фигуры растаяли в туманной дымке. Мы съезжаем с основной дороги и заставляем коней брести по мелким тропкам, удаляясь от основного дорожного тракта. Время от времени я оглядываюсь.
– В чём дело, Аврелия?
– Кажется, что за нами следит кто-то…
– Уверена?
– Нет, не могу сказать точно. То ли от страха кажется что-то, то ли чувствую присутствие зверей.
– Возможно, и то, и другое. Надо быть осторожнее.
Немногим позднее тревога отступает. Нет, она всё же незримо присутствует рядом, витает в воздухе с того самого момента, как я ступила на тропу в поисках сына, но прикосновения её не более ощутимы, чем обыкновенно. Путь нам преграждает река, окружённая густым лесочком. Ро’ан решает разбить привал, но сначала находит укрытие среди каменной гряды вдоль берега, стреножит лошадей и перевязывает им морды, чтобы не заржали ненароком.
– Я хочу подстрелить пару птиц или зайца. Тебе придётся остаться здесь. Сиди не высовываясь. Я взял бы тебя с собой, но на охоте ты мне будешь только мешать или спугнёшь добычу.
Ро’ан удаляется скорым шагом, а я сижу среди камней некоторое время, наслаждаясь звуками бегущей воды. Место кажется таким умиротворённым, будто нет и не было никогда ничего ужасного в моей жизни. Но чем дольше я сижу, тем больше меня начинает раздражать звуки воды, а тело, давно немытое как следует, начинает чесаться. Я убеждаю себя, что нельзя двигаться с места, но всё же позывы плоти берут верх над разумом. Я оглядываюсь по сторонам и, убедившись, что никого нет поблизости, даже Ро’ана, торопливо скидываю с себя грязную одежду, оставляя её среди камней, и быстрым шагом иду к воде.
Вода очень холодная и обжигает тело, но эти ледяные касания даже приятны, потому что могут избавить от зуда и неприятного ощущения грязи по всей поверхности кожи. Мелководье простирается довольно далеко и надо отойти от берега, чтобы нырнуть с головой. Я плаваю несколько минут, а потом сажусь и начинаю промывать волосы, как следует, зажмурив глаза. Блаженное и долгожданное избавление от грязи наполняет меня эйфорией. Я промываю голову и тщательно тру тело плоским, шероховатым камнем. Пора возвращаться, не стоит задерживаться здесь надолго. Я иду к берегу и едва не спотыкаюсь: из леса выходят двое рослых мужчин, закованных в железо. Метнуться бы в воду, но они уже заметили меня и торопливо идут к самой кромке воды, приветственно махая рукой.
– Эй ты!.. – кричит один из них и довольно гогочет. Меня явно не ждёт ничего хорошего. Я не знаю, как выпутаться и скрыться от жадных взоров, впивающихся в моё тело.
– Выходи из-з-з-з воды, – второй мужчина снимает с головы шлем. Я с ужасом вижу, что нос на его сильно приплюснут, вместо ноздрей – две продольные щели, – выходи…
Воздух со свистом вырывается из его рта. Я испуганно шагаю назад, в прохладные воды реки, пряча наготу тела за скрещёнными ладонями. Мужчина раздвигает синюшные, почти чёрные губы в жутком оскале: рот полон заострённых, словно резцы, зубов.
– Гони её с-с-с-с-сюда, – говорит второй, оставаясь на берегу, в то время как первый делает пару шагов в воду по направлению ко мне, взметая в воздух сотни водяных брызг.
