– Привет, – пробормотал он с шальной улыбкой.
В голову пришла мысль, что пора волноваться, но ничего предпринять я уже не успела. Форстад меня поцеловал на глазах у целой толпы адептов! Быстро, жестко, с открытыми глазами.
Кто-то одобрительно засвистел. С балкона рукоплескали два придурковатых приятеля Илая, с которыми у нас совпадали занятия по высшей магии.
– Ты что творишь?! – оттолкнула я его
– Возвращаю поцелуй. – На губах парня играла подлая усмешка, но в глазах плескалась ярость.
– Тебе явно не мешает подучиться, – процедила я и, стараясь его задеть, с показной брезгливостью вытерла горящие губы ладонью. Правда, рука предательски дрожала.
– Я просто не старался, – отозвался он.
Народ оборачивался с веселым любопытством, а в нашу сторону прорывался возмущенный кастелян, вопя, мол, молодежь совсем приличий не знает, превратили академию в публичный дом с цирком шапито на заднем дворе: то штаны вешают на флагшток, то лобзаются посреди холла. Только опасность, что меня вместо учебной аудитории опять будет ждать пыльный архив, спасло Форстада от магической драки.
Смиряя желание вцепиться в нахальную физиономию, я развернулась к Илаю спиной и начала поспешно удаляться к переходу в жилое крыло. Смотреть по сторонам было стыдно – таращилась в пол, словно ужасно заинтересовалась расцветкой плиток. В горле стоял горький комок, на глазах закипали злые слезы. Я старалась дышать через нос и даже краем взлохмаченного сознания удивлялась, почему из ноздрей не идет пар, будто у взбешенного рейнсверского дракона.
Как вышло, что самый первый в моей жизни поцелуй с мужчиной достался не принцу на белом крылатом коне, а белобрысому придурку без коня и крыльев, но с огромным самомнением? Ненавижу!
Глава 3. Синдром ведьмы
Дни стояли теплые и сухие. Небо над академией было чистым, высоким, а солнце ласковым. Осень щедрыми мазками раскрашивала окрестности в золотистые, багровые, красноватые оттенки – глаза разбегались от буйства красок. Ветер гонял по главной площади Дартмурта опавшие листья, а преподаватель по боевой магии Гариф гонял по полигону нас. Нещадно, без жалости.
Пока мы носились, словно взбесившиеся пони, магистр стоял в сторонке и для острастки перебрасывал из руки в руку пульсар, словно безобидный мяч. Один раз энергетический шар выпал и завис в воздухе на уровне пояса. Гариф отшатнулся, всего на секунду прикрыв причинное место, но тут же сжал пульсар ладонями и потушил. Он огляделся, проверяя, не заметил ли кто оплошности и немедленно сорвал злость на субтильном Ботанике, которого невзлюбил с первого занятия и шпынял по любому поводу:
– Квинстад, не ковылять, а бегать! Или нужен стимул?
Шар он потушил, но вполне мог метнуть какую-нибудь молнию, и мы с девчонками, не сговариваясь, прибавили скорости, хотя лично у меня горело в груди, в висках стучала кровь, а перед глазами темнело. За две учебные декады я пробежала миль больше, чем за всю жизнь. Всегда предпочитала по улицам ходить, а не носиться с выпученными глазами и не испытывала по этому поводу никаких комплексов. А тут – каждый третий день тренировки с обязательной отработкой бега по кругу. Готова поспорить, расписание составлял тиран Армас, горящий идеей естественного отбора адептов-первогодок.
– Одно радует, – прохрипела Тильда, – если я издохну на полигоне, папочка засудит и Косоглазого, и академию.
– Эден, Юри и ты, третья, как там тебя зовут! – Магистр всегда забывал имена миниатюрных девушек, Марлис в том числе. – Вдыхаем через нос, выдыхаем через рот! Слышите? Выдыхаем, а не треплемся! Берите пример с Бади. Вон как красиво бежит!
Молчун Джер Бади был способен по полтора часа гонять по полигону, не сбавляя темпа, и даже не запыхаться. Но он поступил в академию по направлению из училища боевых магов! Может они ежедневно совершали марш-броски по пересеченной местности?
– Последний круг! – соизволил остановить коллективные мучения Гариф и тут же выкрикнул:
– Форстад, прибавляй! Не позорь знаменитую фамилию!
Думаю, не стоит упоминать, что «представитель знаменитой фамилии» ходил у магистра в любимчиках и никогда не рисковал получить энергетическим шаром в зад.
Когда мы втроем пересекли невидимую финишную линию возле магистра, он рявкнул:
– Не смейте сразу приземлять задницы! Полкруга шагом – восстанавливать дыхание!
Полкруга мы не осилили, прошли пару десятков шагов и рухнули на островке жесткой желтеющей травы, чудом выжившей посреди полигона.
– Когда боевую магию переведут в факультативы, то обязательно от нее откажусь! – простонала Матильда. – Если раньше не помру.
– Меня с собой возьми, – с трудом проговорила я.
– Помирать?
– Отказываться! Официально заявляю, что ненавижу тренироваться!
Смертельно хотелось пить, но подниматься на трясущиеся от усталости ноги и ковылять к фонтанчикам, расположенным у ворот полигона, сил не было.
– Хотя кое-что в боевой магии мне, конечно, нравится, – протянула Тильда.
– Что в ней может нравиться? – не поняла я, и подруга кивнула куда-то в сторону.
Собравшиеся возле «водопоя» парни устроили коллективное купание.
– Снимающий рубашку Качок, – мечтательно вздохнула Тильда, когда Бади, одним резким движением стянув рубашку, щедро продемонстрировал скульптурное натренированное тело с блеснувшим на груди, под сердцем, знаком боевого мага.
– Осторожно! – в притворном ужасе воскликнула я.
– Что? – испугалась подруга.
– У тебя очки запотели.
– Поэтому тебя все называют Ведьмой! – беззлобно огрызнулась Тильда. – Добрее надо относиться к слабостям ближних.
– Да я сама доброта! – возмутилась я.
– Ага, когда спишь за опечатанной снаружи дверью. – Она резко поднялась, отряхнула штаны от сухих травинок и спросила у Марлис:
– Пойдешь со мной попить?
Тихоня, отчего-то беспрекословно подчинявшаяся нашей очкастой подружке с неизменными двумя косичками, послушно поднялась. Я почти решила найти силы и поползти к фонтанчикам, но в ту же сторону, на ходу стягивая через голову рубашку, прогарцевал Форстад, а следом за ним, словно королевские телохранители, бодрой рысцой последовали два придурковатых приятеля.
Не хватало еще наблюдать, как он светит бледными тощими телесами. Ладно, может, далеко не тощими, а весьма подтянутыми, с тонко намеченными кубиками в том месте, где они должны быть у парней, но все равно бледными! И нет, я вовсе не следила за аристократическим белобрысым придурком, презирающим загар. Больно надо! Просто он смел попадаться мне на глаза.
После того как на три очень долгих дня он превратил меня в главную сплетню академической столовой, мы друг друга подчеркнуто игнорировали. Безусловно, распылять на белобрысого придурка фантазию и энергию было слишком, но если я не отомщу, то буду даже в старости досадовать.
