Он пожал плечами:
— Наверное, надежда, что, избавив общество от одного преступника, я спасаю чье-то будущее. Разве судьба хотя бы одного человека не стоит любых усилий?
Улыбнувшись, Виктория крепко обняла его в порыве чувств.
— Я всегда знала, — невнятно проговорила она, уткнувшись ему в плечо, — что в глубине души ты безнадежный идеалист.
Грант усмехнулся:
— Придется преподать вам урок, миледи, чтобы отучить бросаться оскорблениями. — И, запрокинув ее голову, он прижался к ее губам в страстном поцелуе.
* * *
Погрузившись в записи, связанные с проводимым им расследованием, Грант едва расслышал стук в дверь его кабинета на Боу-стрит.
— Да, — буркнул он, недовольный, что его отрывают от срочных дел.
Дверь скрипнула, и в образовавшуюся щель заглянула миссис Добсон.
— Сэр Грант, к вам посетитель.
В ответ он сердито поморщился:
— Я же предупреждал, что не намерен никого принимать, пока не состоится завтрашнее заседание…
— Да, сэр, но… это леди Морган.
Хмурое выражение вмиг исчезло с лица Гранта. Виктория была редкой гостьей на Боу-стрит, что вполне устраивало Моргана, не желавшего, чтобы его жена лишний раз сталкивалась с отбросами общества. Вместе с тем увидеть ее в неурочный час было чрезвычайно приятно.
— Ради Бога, не заставляйте ее ждать, — сказал он. — Пусть войдет.
Экономка улыбнулась и распахнула дверь, пропустив Викторию. Ее стройная фигура была облачена в бледно-розовое муслиновое платье с высоким воротом и длинными рукавами, отделанными темно-розовыми лентами. Спереди лиф платья украшала шелковая шнуровка, подчеркивавшая ее обворожительные округлости. Поднявшись со стула, Грант подождал, когда миссис Добсон закроет за собой дверь, а затем заключил жену в объятия и завладел ее губами в страстном поцелуе.
— То, что надо, — вымолвил он, оторвавшись от ее губ. — Легкомысленная красотка, чтобы развеять мою скуку.
— Надеюсь, я не отрываю тебя от важных дел, — виновато произнесла Виктория.
— У меня нет дел важнее тебя. — Он потерся носом о нежную шею, играя ленточкой на вороте платья. — Что привело вас на Боу-стрит, миледи? Вы намерены подать жалобу или заявить о преступлении?
Она рассмеялась:
— Не совсем.
— Значит, вы хотите дать показания или, возможно, располагаете ценной информацией?
— В определенном смысле.
Он опустился на стул и притянул ее к себе на колени, лукаво поблескивая зелеными глазами.
— Я жду чистосердечного признания, миледи.
— Грант, пожалуйста, — запротестовала она, ерзая у него на коленях и смущенно поглядывая на дверь. — Сюда могут войти. Что они подумают?
Его рука скользнула ей под юбки и смело двинулась к колену.
— Что я молодожен, неравнодушный к собственной жене.
— Грант, — взмолилась она, залившись румянцем, и Грант рассмеялся, сжалившись над ней.
— А я-то думал, что лишил тебя всякой стыдливости, — сказал он, сжимая ее колено. — Ладно, постараюсь сдержаться. Итак, чем я обязан твоему визиту?
Обвив руками его шею, Виктория серьезно посмотрела на него.
— Я бы не стала тебя беспокоить, но… Я посылала за доктором Линли сегодня.
— Линли, — настороженно повторил Грант. Виктория кивнула.
— Видишь ли, я неважно чувствовала себя в последнее время, но, чтобы не тревожить тебя понапрасну, ничего не говорила… — Она осеклась, поморщившись, когда он с силой стиснул ее ногу. — Грант! — воскликнула она, растерянно уставившись на мужа.
Сердце его внезапно отчаянно забилось, и он не сразу заговорил, охваченный дурными предчувствиями.
— Виктория, — произнес он надтреснутым голосом, — ты больна?
— О дорогой, нет… Конечно, нет, просто… — Виктория замялась. — Я беременна, — объявила она, успокаивающе поглаживая его грудь рукой в перчатке. — Беспокоиться совершенно не о чем. У нас будет ребенок.
Гранта затопила волна облегчения. Теснее притянув к себе жену, он зарылся лицом в ее мятую грудь и перевел дух.
— Боже, Виктория, — вымолвил он.
Она нервно засмеялась, сжав в ладонях его голову:
— Как ты относишься к прибавлению семейства?
— Как к чуду. — Грант повернулся и прижал ухо к ее сердцу. Вслушиваясь в частое ровное биение, он тихо и счастливо улыбался.
— Довольно распространенное чудо, — заметила Виктория с улыбкой. — Это случается каждый день во множестве семей.
— Но не в моей. — Несколько отстранившись от жены,
Грант уставился на ее стройное тело, представив, как вскоре увеличится ее живот.
— Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спросил он.
Виктория погладила его по щеке.
— Сгораю от нетерпения, — ответила она. — Не могу дождаться того дня, когда буду держать ребенка на руках.
* * *
Случилось так, однако, что младенец появился в доме Моргана намного раньше, чем ожидалось. Примерно через месяц после того сообщения Виктории о беременности Грант наслаждался тихим ужином с женой, как вдруг миссис Баттонс нарушила их уединение. На лице экономки застыло странное, почти комическое выражение, словно она никак не могла прийти в себя от шока.
— Леди Морган, — неловко начала она, — вам пришла… э… посылка… из Италии.
— В такой час? — Виктория обменялась с мужем недоуменным взглядом. — Наверное, это подарок от моей сестры, — предположила она. — Как чудесно. Вот уже несколько месяцев, как от нее нет известий. Там есть сопроводительное письмо, миссис Баттонс?
— Да, но…
— Принесите, пожалуйста, письмо сюда, а посылку оставьте в гостиной. Мы откроем ее после ужина.
Прежде чем экономка успела ответить, Виктория услышала тонкий пронзительный писк, похожий на мяуканье кошки… или на детский плач.
Грант поднялся из-за стола, вытирая губы салфеткой.
— Не думаю, что эта посылка согласится ждать в гостиной, — пробормотал он и, обойдя застывшую в дверях экономку, решительно вышел из комнаты.
— Ребенок? — спросила пораженная Виктория, встретившись взглядом с миссис Баттонс. Экономка утвердительно кивнула:
— Да, миледи. Прислан из Италии с кормилицей, которая ни слова не понимает по-английски.
— О Боже! — Виктория бросилась вслед за мужем.
В холле толпились слуги, с изумлением разглядывая темноволосую девушку в крестьянском платье, поверх которого был надет серый передник из грубой ткани. Она судорожно сжимала в руках орущий сверток и, казалось, была готова расплакаться сама.
