– Слуга, должно быть, подкуплен Годфри, – почти спокойно заметила миссис Дримлейн. – Думаю, пока ты не беременна, тебе не грозит серьезная опасность. Но все же ты должна быть осторожной!
– Я больше не собираюсь встречаться с Тео! – воскликнула Бет. – Я так жалею, что связалась с представителем этой семьи, что поддалась соблазну!
– Полно, дорогая, не время для сожалений, – возразила почтенная дама. – Пока Годфри не понесет наказание за свои преступления, ты не должна думать ни о чем другом, кроме собственной безопасности. Напиши Теобальду письмо, в котором сообщаешь, что намерена прервать ваш роман. Если Годфри прочитает письмо, он успокоится. Если письмо дойдет до адресата, Годфри все равно заметит, что Теобальд не ездит в тот домик, он ведь наверняка следит за братом и его похождениями!
– Я так и сделаю! – Бет, кажется, вздохнула чуть свободнее.
– А теперь, прошу вас, оставьте меня на некоторое время одну, – попросила старушка. – Мне надо подумать, успокоиться хотя бы немного и решить, что я скажу своему сыну. Я напишу записку судье Хоуксли, пусть придет и поужинает со мной сегодня же вечером. А вам обеим лучше не выходить на улицу, посидите в холле или в комнате Кэтрин. Когда наступит нужный момент, я позову вас.
Девушки согласились, что именно так и надлежит поступить. Обе жалели миссис Дримлейн и беспокоились, как ее сердце вынесет эти новые тревоги, пусть даже они в итоге должны принести ей облегчение. Кэти горячо сочувствовала и Бет, но еще не знала, как воспринимать известие о ее романе, не связанном с искренней любовью. Она боялась, что будет испытывать неловкость в разговорах с мисс Вортекс, и не хотела, чтобы Бет думала, будто Кэтрин ее презирает.
Словом, подумать хорошенько предстояло всем троим.
Глава 18
Спустя три дня главный констебль Грейтон стоял, опираясь о каминную полку, в «Зале фей». В креслах перед ним разместились судья Хоуксли и миссис Дримлейн, на стульях чинно сидели мисс Хаддон и мисс Вортекс.
Грейтон говорил с горячностью, то и дело резко взмахивая сжатым кулаком правой руки.
– Мне жаль разочаровывать вас, милые дамы, но я полностью согласен с моим другом Хоуксли. Вы посрамили моих констеблей, нашли убийцу, да не одного, а целых двух, пусть один из них, вернее, одна, уже не находится на этом свете. И все же для адвоката Годфри Уорренби история с дневником миссис Алисии Дримлейн будет лишь детской загадкой. Он с легкостью убедит присяжных, что дневник – подделка или домыслы сумасшедшей, покончившей с собой на почве своих фантазий. Конечно, обнародование дневника испортит репутацию всей семьи Уорренби, от Годфри и Теобальда отвернутся знакомые, но семья Блантвиллов уже пережила нечто подобное, и непохоже, чтобы они сильно из-за этого огорчались. Им достаточно продать поместье и переехать в новые места, где вся эта история будет казаться лишь сплетней, домыслами завистников.
– Но что же, что же делать? – миссис Дримлейн подалась вперед, ее глаза блестели от слез досады.
Точно так же она три дня назад расспрашивала судью Хоуксли. Прочтение отрывков из дневника и формулирование правильных догадок заняло у Хоуксли куда меньше времени, чем у трех дам, он ведь не делал паузы на проливание слез и изумленные вскрики. Хотя и был потрясен не меньше остальных.
После того как мисс Вортекс, принявшая решение не щадить себя ради поимки убийцы, рассказала Хоуксли о своем романе с Теобальдом, судья некоторое время раздумывал, а потом сказал то, что сейчас повторял Грейтон. Арестовать Годфри, имея на руках лишь дневник Алисии, никак невозможно. Грейтон не посмотрел бы ни на богатство, ни на положение семейства Уорренби, братьев никто в округе не любил, но у него не было решительно никаких оснований.
– Нельзя допустить, чтобы он остался безнаказанным! – горячилась миссис Дримлейн, а обе девушки согласно кивали. – Иначе ничего не изменится! Теобальд продолжит заводить романы, а его брат – убивать несчастных девушек! Если бы только Тео сам догадался о том, что произошло с мисс Грин и мисс Морвейн!
– А вот это идея, заслуживающая внимания! – оживился Грейтон. – Мы могли бы сообщить всю правду Теобальду…
– И надеяться, что он своей рукой совершит правосудие и убьет Годфри? – Судья Хоуксли безнадежно развел руками. – Это не то, на что должны рассчитывать полиция и суд!
– Я думаю, что можно попросить Тео рассказать брату о некой девушке, ожидающей ребенка Теобальда. Вполне естественно, что подобная новость приведет его в прекрасное расположение духа, что у будущего отца возникнет желание поделиться счастливым известием с младшим братом! – пояснил Грейтон.
– И что потом? – Хоуксли немного оживился, вполне удобно чувствуя себя в кресле, заменившем то, в котором нашла свою гибель Дженни Морвейн.
– Я поставлю своих полицейских следить за Годфри Уорренби днем и ночью, а также за его камердинером и другими слугами, которых Теобальд сможет назвать заслуживающими доверия Годфри. Рано или поздно он сделает попытку уничтожить угрозу его планам, и мы схватим его с поличным!
– Но у вас должна быть девушка, которая сыграет роль приманки! – заметила миссис Дримлейн. – Или это будет переодетый констебль?
Никто не улыбнулся. Старая дама была права, судья и главный констебль, увлеченные охотой и рыбалкой, прекрасно понимали, что для удачи их замысла нужна наживка.
– Такая девушка есть!
Внезапно прозвучавшие слова Бет заставили всех четверых посмотреть на нее. Она же смотрела на Грейтона.
– Я уже замешана в этой истории, мои записки к Теобальду мог прочесть его брат, так что моя жизнь уже под угрозой, – ее голос был неровным от волнения, но вполне решительным. – Будет странно, если у Теобальда вдруг появится еще одна возлюбленная, в конце концов, он не так красив, как мистер Блантвилл, и не так молод, как его сын.
– Вы сознаете всю опасность вашего предложения? – без промедления спросил Грейтон. – Весь огромный риск, которому вы подвергнете свою жизнь, если убийце каким-то образом удастся ускользнуть от слежки или нанять человека, за которым и вовсе никто не будет следить? Я, разумеется, буду тщательно охранять вас, даже сам, если понадобится, но все же, все же… Всегда случается нечто непредвиденное, способное разрушить любой идеальный план!
По тому, с каким чувством главный констебль произнес эту речь, Кэтрин поняла, насколько Грейтон на самом деле был бы рад, если бы Бетси согласилась. Случайно ли он заговорил о подставной жертве? Не ожидал ли, что все закончится именно так?
Миссис Дримлейн, похоже, подозревала то же самое. Ее взгляд, обращенный к Грейтону, стал суровым:
– Вы не должны принимать самопожертвование этой девушки! Благодарности – всего лишь слова, когда речь идет о жизни!
– Я вполне отдаю себе отчет в том, какую ответственность собираюсь взять на себя! – огрызнулся Грейтон. – Если бы у меня был какой-то другой выход, я, разумеется, использовал его!
