Заинтригованный Логан пошел за ним в комнатку, отгороженную зеркальным стеклом. Она служила складом для ящиков с файлами, компьютеров и картонных коробок с разным барахлом, которые были составлены вдоль стен; остальное пространство занимал громадный деревянный офисный стол для переговоров, заставленный поддонами для бумаги и заваленный папками. У Логана появилось чувство, что должно случиться что-то неприятное.
– В чем дело, Эрик? – спросил он, устраиваясь, как инспектор Инш, на краю стола.
– Данкан Николсон, – сказал дежурный сержант, сложив руки на груди. – Вот в чем дело.
Логан непонимающе пожал плечами, и Эрик с шумным вздохом произнес:
– Ты сказал, чтобы два полисмена доставили его на допрос?..
Логан покачал головой.
– Это он нашел мертвого ребенка около реки!
– А… этот!
– Да, этот. Он сидит в «обезьяннике» с утра понедельника. – Эрик взглянул на часы. – Сорок три часа! Или предъявляй ему обвинение, или выпускай!
Логан закрыл глаза и тихо выругался. Об этом задержанном он совсем забыл.
– Сорок три часа? – повторил он. И прибавил: – Мы имеем право только на шесть!
– Сорок три часа.
Эрик снова скрестил руки на груди и дал Логану время покипеть на медленном огне. День начинался с большой проблемы.
– Я выпустил его в понедельник вечером, – наконец сказал Эрик, когда решил, что Логан уже достаточно настрадался. – Мы и не могли держать его дольше. Мы и так его передержали дольше, чем было нужно.
– В понедельник? – переспросил Логан. – Это было два дня назад!.. А что же вы мне не позвонили?
– Мы звонили! Раз десять. Это ты телефон отключил. И прошлой ночью еще раз звонили. Уж если ты людей сюда тягаешь, так ты с ними и занимайся. И нечего оставлять их здесь, чтобы мы за тебя все расхлебывали. Мы не твои папа с мамой!
Логан мысленно выругался еще раз. Он выключил мобильник, когда присутствовал на вскрытии маленькой девочки.
– Прости, Эрик, – сказал он вслух.
Дежурный сержант кивнул:
– Ладно, хорошо. Я проследил, чтобы в дежурной книге не было ненужных записей. И если кто спросит – ничего не случилось. Его сюда вызвали, немного продержали и отпустили. Только не делай так больше, хорошо?
– Спасибо, Эрик, – сказал Логан.
И зашагал по коридору в кабинет, который вчера экспроприировал, по пути взял стаканчик кофе. Здание начинало оживать, первыми запели птицы. Логан закрыл за собой дверь, уселся в кресло за рабочим столом и окинул взглядом прикрепленную к стене карту.
Данкан Николсон. Совсем забыл, что оставил его в камере, подумал Логан. Он начал медленно склоняться, пока лоб не коснулся стопки отчетов.
– Черт, – пробормотал он в пачку бумаги. – Черт, черт, черт…
В дверь постучали, и он резко поднял голову. Отчет, лежавший сверху, упал на пол. Логан наклонился, чтобы поднять его, в этот момент открылась дверь и в комнату заглянула констебль Ватсон.
– Доброе утро, сэр, – сказала она, потом увидела его лицо. – С вами все в порядке?
Логан выдавил улыбку и выпрямился.
– Лучше не бывает, – соврал он. – Что-то вы рано сегодня.
Джеки Ватсон кивнула:
– Мне в суд сегодня утром: вчера днем схватили одного козла, забавлялся со своей штукой в женской раздевалке в бассейне, в Хейзлхеде.
– Отличное развлечение.
– Вот если бы он дождался мою мамашу, – сказала констебль Ватсон с улыбкой, и Логан почувствовал себя немного лучше. – Ладно, – прибавила она, – мне надо бежать, ведь он еще должен дать показания по делу Джеральда Кливера, а я не должна выпуска его из поля зрения. Да, я еще хотела сказать, что мы все просто офигели, когда вы нашли этого ребенка.
Логан улыбнулся:
– Это наша общая заслуга.
– Да черта с два… Кстати, мы сегодня опять собираемся, не большая гулянка, как прошлый раз, так, немного выпить. Хотите к нам присоединиться?
Логан не мог придумать, чего бы он желал больше.
Направляясь по коридору в комнату для оперативных совещаний, он чувствовал себя гораздо лучше. Констебль Джеки Ватсон хочет встретиться с ним сегодня вечером. Нет, не так: она хочет, чтобы он присоединился к ней и ее коллегам, чтобы слегка выпить сегодня вечером после работы. Что было одно и то же. Ну почти одно и то же… Они же еще не говорили о том, что было между ними той ночью.
И она все так же называет его «сэр».
А он называет ее «констебль». Не самое романтическое обращение к женщине.
Как только он открыл дверь, раздались дружные аплодисменты. Логан прошел к своему месту в первом ряду, сел на стул, чувствуя, как кровь приливает к лицу.
– О'кей, о'кей, – сказал инспектор Инш и вытянул руку вверх, призывая к молчанию.
Аплодисменты постепенно смолкли.
– Леди и джентльмены, – продолжил он в наступившей тишине. – Вы все знаете, что прошлой ночью сержант Логан Макрай вернул Ричарда Эрскина матери, после того как нашел ребенка в доме бабушки. – Он остановился и широко улыбнулся Логану: – Давайте встаньте!
Покраснев еще сильнее, Логан поднялся, и овации возобновились.
– Именно так, – произнес инспектор Инш, указывая пальцем на смущенного сержанта, – выглядит настоящий полицейский. – Пока он снова призывал всех к молчанию, Логан быстро сел на свое место, испытывая волнение, радость и ужас одновременно. – Мы нашли Ричарда Эрскина. – Инш взял со стола коричневую папку и вынул из нее фотографию рыжего парнишки с веснушками на лице и с улыбкой, в которой не хватало пары зубов. – Но мы все еще не нашли Питера Ламли. Нет особой надежды, что мы найдем его у бабушки: папаша с ребенком не очень цацкался. Но я хочу, чтобы все это проверили.
Инш достал из папки еще одну фотографию, показал всем. Она была не такая яркая, как предыдущая: опухшее лицо в черных синяках, с пятнами плесени на коже, рот перекошен немым криком боли. Фотография со вскрытия Дэвида Рида.
– Именно так может кончить Питер Ламли, – сказал Инш, не опуская снимок, – если мы не найдем его в самое ближайшее время. Я хочу расширить район поисков. Три группы: поле для гольфа в Хейзлхеде, конюшни, парк. Каждый куст, каждый бункер,
[5] каждая куча навоза… Осмотреть самым тщательным образом! – прибавил он. И начал называть фамилии.
Когда инспектор закончил и все ушли, Логан доложил ему о ситуации с мертвой девочкой, найденной в мусорном мешке на свалке. Времени на это много не ушло.
– Что вы предлагаете? – спросил Инш, устраиваясь на столе и хлопая себя по карманам пиджака в поисках чего-нибудь сладкого.
