Она попросила Люси наполнить для нее ванну, затем не торопясь выбрала для себя свежий наряд — шелковое, персикового оттенка, платье, украшенное воланами по талии и подолу. Когда наконец ванна была готова, она со вздохом блаженно погрузилась в горячую воду. Какое-то время она нежилась в ванне, чувствуя, как приятно расслабляются мышцы, как успокаивается саднящая кожа, после чего оделась, уложила волосы в новую модную прическу — справа сделала пробор, слева заколола локоны.
София потянулась за капором, украшенным веточкой гортензии, но в следующий момент в дверь настоятельно постучала Люси.
— Ты пришла слить воду из ванны? — спросила горничную София.
— Да, миледи, но… в общем, за вами пришел Эрнест. Говорит, что вы понадобились сэру Россу и он просит вас зайти к нему в кабинет.
Эта просьба показалась Софии довольно странной — Росс редко посылал за ней в самой середине дня.
— Да-да, разумеется, — спокойно ответила София, стараясь не выдать охватившее ее беспокойство. — На улице меня, должно быть, уже ждет карета. Скажите кучеру, что я задержусь всего на несколько минут.
— Слушаюсь, миледи, — ответила Люси и с легким поклоном удалилась.
Эрнест ждал Софию внизу, чтобы проводить ее в дом номер три по Боу-стрит.
— Эрнест, — обратилась к посыльному София, когда они вышли через черный ход и пересекли внутренний двор, — ты не знаешь, зачем я понадобилась сэру Россу?
— Нет, миледи… разве что сегодня утром произошло что-то важное. Мистер Сейер уже дважды приходил и уходил. А еще я слышал, что сэр Грант отправил в Ньюгейт наряд полиции, а к нам сюда пожаловали драгуны.
— Похоже, что ожидаются какие-то беспорядки, — прошептала себе под нос София, чувствуя, как грудь сжимает дурное предчувствие.
Но Эрнест, казалось, был от происходящего в полном восторге.
— Похоже на то, миледи!
У дома номер три собралось невиданное ранее количество констеблей. Завидев Софию, они почтительно закивали и сняли головные уборы. Она же довольно рассеянно пожелала им доброго утра и вместе с Эрнестом направилась дальше, к служебному кабинету Росса. Оставив слугу в коридоре, она толкнула полуоткрытую дверь и увидела Росса. Она стоял, нагнувшись над своим рабочим столом. Сэр Грант тоже был здесь — заместитель главного судьи стоял возле окна; на лице его застыло суровое выражение. Услышав, что она вошла, оба повернулись в ее сторону, и сэр Росс пристально посмотрел ей в глаза. Софии показалось, что в его глазах на миг вспыхнула страсть предыдущей ночи, и она почувствовала, как тотчас участился ее пульс.
Росс подошел к ней и на короткое мгновение сжал ее руку.
— Доброе утро, — произнес он ровным тоном.
София заставила себя улыбнуться:
— Как я полагаю, ты хочешь объяснить мне, отчего сегодня у нас на Боу-стрит вдруг такая бурная деятельность.
Росс кивнул.
— Я хочу, чтобы ты срочно покинула Лондон и отправилась в поместье, — строго произнес он. — Всего на несколько дней, пока я не сочту, что здесь тебе ничто не угрожает и ты можешь спокойно вернуться.
София с холодным ужасом в сердце всматривалась в его лицо.
— Как я понимаю, вы ожидаете беспорядки?
— Да. Ник Джентри арестован. Его обвиняют в торговле крадеными вещами. У нас есть свидетель, чьи показания нам представляются достойными доверия. Я хочу, чтобы Джентри предстал перед Судом королевской скамьи , и надеюсь, что приговор, который ему вынесут, воздаст ему по заслугам. Однако если заседание затянется, не исключено, что сюда может прорваться чернь, и тогда те беспорядки, которым ты однажды уже стала свидетельницей, покажутся сущей безделицей. Пока суд не завершится, я хочу, чтобы тебя в Лондоне не было.
София знала, что арест Ника Джентри — давняя мечта Росса, но, к ее удивлению, в голосе главного судьи не было ни удовлетворения, ни торжества.
У Софии было такое ощущение, будто ей нанесли болезненный удар в живот. К горлу тотчас подкатился комок тошноты, закружилась голова. Она никак не могла понять, зачем ее брату понадобилось, чтобы его имя гремело по всему Лондону. Для нее было бы куда лучше, если бы он, пусть и менее удачливый и знаменитый, оставался никому не известным вором. Но нет, ему нужна слава, нужно громкое имя, внимание публики, а если получится, то и возможность утереть нос городской полиции. В такой ситуации бесполезно надеяться на то, что найдется желающий ему помочь.
София нащупала позади себя кресло. Видя, что она еле стоит на ногах, Росс помог ей опуститься на сиденье, а сам присел рядом с ней на корточки, с тревогой глядя на ее мертвенно-бледное лицо.
— Что с тобой? — озабоченно спросил он, беря в свои ладони ее похолодевшую руку. Даже тепло его пальцев было неспособно ее согреть. — Тебе плохо? Это потому, что ты ждешь ребенка?
— Нет, — еле слышно прошептала София, тщетно пытаясь собраться с мыслями, что мельтешили у нее в голове.
Казалось, она вся заледенела, холод сжимал ее своими цепкими лапами снаружи и изнутри. Даже нежные прикосновения Росса, и те причиняли ей боль. София открыла рот, чтобы рассказать правду про Ника, — молчать далее было невозможно, ибо каждое новое мгновение приносило с собой новые страдания. И в то же время это признание может ей дорого обойтись. Независимо от того, каков окажется ее выбор, она знала — жизнь ее больше никогда не будет такой, как прежде.
Она почувствовала, как слезы потоком хлынули у нее из глаз, и лицо Росса рядом с ней превратилось в смазанное пятно.
— Что с тобой? — повторил он свой вопрос. В его голосе слышалась тревога. — София, тебе нездоровится? Может, по слать за доктором?
Но она лишь тяжко вздохнула и покачала головой:
— Со мной все в порядке.
— Тогда почему же ты?..
— Неужели ты ему ничем не можешь помочь? — со всхлипом спросила она Росса.
— Кому? Джентри? Господи, с какой стати тебя волнует судьба этого негодяя?
— Я должна тебе кое в чем признаться, — еле слышно прошептала она и рукавом вытерла глаза, чтобы четко видеть перед собой лицо мужа. — Мне это стало известно как раз накануне нашей свадьбы.
Росс молчал. Он по-прежнему сидел перед ней на корточках, только теперь ухватился за подлокотники ее кресла.
— Говори, — спокойно произнес он.
Краем глаза София увидели, как сэр Грант направился к двери, тактично оставляя их с Россом наедине.
— Подождите, — попросила она его, и заместитель главного судьи замер на пороге. — Прошу вас, сэр Грант, останьтесь здесь. Как мне кажется, вы, как второе лицо на Боу-стрит, тоже должны знать всю правду.
Морган вопросительно покосился на Росса и осторожно занял свою исходную позицию у окна. Было видно, что ему меньше всего хочется становиться свидетелем семейной сцены.
