– Просто холодом повеяло.
– Чепуха, вы напуганы! – Агриппа взял меня за руку.
Он всегда утешал меня, в то время как я только и делала, что лгала ему.
– Я не та, кто вам нужен, – едва слышно прошептала я. Я находилась на грани признания, на грани того, чтобы выдавить из себя правду… но трусость взяла верх над честью.
– Конечно же вы именно та! Мы знали, что эти тренировки не дадутся легко, – ласково произнес Агриппа. – Мы найдем ключ к тому, чтобы стабилизировать ваши силы, обещаю.
Я посмотрела ему в глаза:
– Вы верите, что мисс Агриппа была избранной?
– Что? – Старик отпустил меня.
– Я знаю, что ваша дочь стала бы чародейкой, если бы не болезнь. В ее избранности было куда больше смысла. – Я незаметно достала платок и промокнула глаза.
– Я гордился Гвендолин. Не описать словами, как гордился. Но она не была избранной, – твердо заявил старый чародей.
– Но она была вашей дочерью! Кто-кто, а вы первым должны были осудить меня как самозванку.
Возможно, мне этого и хотелось.
– Гвендолин обладала большим могуществом, но она покинула нас до своего одобрения. Я отказываюсь признавать, что наша единственная надежда ушла прежде, чем успела что-либо сделать. Если уж я отказываюсь от кандидатуры собственной дочери, то был бы очень признателен, если бы магистр Пейлхук прислушался! – В голос старого чародея прокралось раздражение. – Признаю, это неслыханный случай, чтобы девушка из обычной семьи обладала вашими талантами, но, по-моему, это лишь подтверждает вашу кандидатуру. Это чудо!
Чудо. Или колдовство.
Мое время было на исходе. Я это знала. Харгроув предложил мне вернуться, когда я смирюсь с фактом, что не могу выполнить чародейские приемы. Когда начну вызывать беспокойство у магистра Агриппы.
Но я не могла сдаться. Пока нет!
14
Я сидела перед зеркалом и плавно расчесывала длинные волосы. Лилли давно ушла спать, и погрузившийся в дрему дом мирно поскрипывал. Я остановилась и отложила гребень в сторону. Почему я не спала?
Комната заполнилась туманом. Я вздохнула и потерла глаза. Очередной сон, навеянный Харгроувом, которого мне хотелось видеть в самую последнюю очередь. Дверь в спальню отворилась.
– Не трать наше время и уходи прямо сейчас, – сказала я, когда мужчина зашел внутрь.
Передо мной предстал Р’елем, Бескожий человек. Сияние свечей бросало отблеск на его влажные окровавленные мышцы. Желтый глаз, находящийся в центре лба, расширился.
Я вскочила на ноги, сбив половину бутылочек со стола. Стеклянный пузырек с духами упал на пол и разбился. Вся комната тут же пропахла лавандой. Р’елем шагнул ко мне, и я побежала к окну, намереваясь, распахнув его, выпрыгнуть на улицу. Но щеколда не поддавалась, хоть мои мышцы и горели от прилагаемых усилий. Я прижалась к стеклу и оглянулась на приближающегося Древнего.
Кричать! Нужно кричать! Но когда я открыла рот, то издала лишь слабый писк. Скользнула на пол. Казалось, будто Бескожий человек занимал все пространство в спальне. Воздух вокруг него пульсировал от ужаса. Р’елем не ревел и не размахивал веером из щупалец, как Корозот, но дьявольский интеллект этого чудища пугал меня больше, чем что-либо другое.
Наклонившись, он прошептал:
– Возможно.
Древний потянулся ко мне, но я откатилась и побежала к кровати. В ней обнаружила крепко спящую себя. Это-то меня и разбудило.
* * *
Я очнулась с громким всхлипом, рубашка прилипла к телу от пота. Оглянувшись, убедилась, что Р’елема нигде нет. Почувствовала запах дыма и привкус крови… Дым! В центре моей кровати разгоралось пламя. Ладони пестрили голубыми огоньками. Я свалилась на пол, схватила кувшин со стола и вылила его на кровать. Огонь с шипением потух, и воздух наполнился густым серым дымом. Я закашлялась и побежала открывать окно. Высунув голову на улицу, сделала глубокий вдох. Со мной все в порядке.
Но нет, это не так.
Я рухнула на колени. Это был не сон. Это была чертова астральная плоскость, как с Харгроувом! Как Р’елем меня нашел? Или это я нашла его? Возможно, мое колдовское проецирование открыло ему дорогу в мой разум.
Колдовство… Меня до сих пор воротило от этого слова.
Когда Лилли пришла ко мне через несколько часов, то встревожилась, обнаружив на кровати следы от огня и меня, свернувшуюся калачиком под открытым окном. Будучи оптимисткой, девушка делала кучу счастливых предположений, снимая пододеяльник:
– Может, это знак, что ваши силы увеличиваются? – Горничная принюхалась и обеспокоенно подняла разбитый пузырек из-под духов с пола. – Бог его знает, как это произошло.
Я знала.
Усевшись за туалетный столик и попивая чай, который принесла Лилли, я устало потирала виски и думала. Если я не чародейская избранница, то мой долг – отступить и позволить членам Ордена найти нужного человека. Но если расскажу им правду, лучший сценарий примерно таков: нас с Руком вышвырнут на улицу. После всего, на что мне пришлось пойти, чтобы остаться здесь, я не была готова на такой шаг.
Я буду усердно работать на Орден. Стану самой преданной слугой Англии, вне зависимости от пророчества. Если бы только я могла контролировать свои чертовы силы…
Глянув в зеркало, я отметила свой ужасный вид. Щеки впали, под глазами пролегли темные круги. Бессонные ночи не пошли мне на пользу.
А после сна, где мне явился Р’елем, я вообще сомневалась, что смогу когда-либо поспать.
– Вам приснился кошмар, мисс? – поинтересовалась Лилли, снова наливая мне чай.
– Да. Страшный.
Девушка цокнула языком:
– Все мы от них страдаем.
– И ты тоже?
– Нет, не я. – Девушка скривилась, словно уже пожалела, что об этом заговорила.
Я быстро догадалась, о ком речь, и отставила чашку:
– Рук? Он в порядке?
– Ему не спится в последнее время. С тех пор как вы побороли Корозота, Рук постоянно кричит от головной боли. Его слышно даже в женском крыле.
Почему Рук не рассказал мне о своих жутких болях? С другой стороны, когда мы с ним в последний раз нормально общались?
Последние две недели я видела его лишь мельком, когда парень выходил из конюшни. Он был занят работой, а я только и думала, что о следующем уроке. Даже не помнила, когда мы обменялись чем-то более содержательным, чем парой вежливых вопросов. Я так глубоко погрузилась в собственные проблемы, что совершенно забыла о лучшем друге.
– Лилли, тебе стоило сразу мне все рассказать, – пристыженно пробормотала я.
