– Я полагаю, искусство колдунов пришло из мира Древних, – сказала я, и при этих словах Королева выронила костяной свисток. – Мы знаем, что Стрэнджвейс пытался подарить королю Генриху сына и открыл источник необычного колдовства. – Я скрестила пальцы. – Должно быть, он нашел дорогу в царство Древних. Это оружие специально предназначено для существ из другого мира.
– Что ты предлагаешь? – спросил Уайтчёрч, хотя я была уверена: он знал и ему это не нравилось.
– Мы должны научиться пользоваться этим оружием, – сказал Блэквуд, хотя, судя по голосу, он был не в восторге.
И вот уже Уайтчёрч закачал головой.
– Так это и начинается, – предупредил он; Ее Величество продолжала молчать. – Вот так колдуны и проникают в наше общество.
И что в этом было такого неправильного? Мне пришлось прикусить язык.
– Сэр, мы боролись с этими существами более десяти лет, – продолжил Блэквуд. – Что, если это оружие и правда содержит в себе ключ к уничтожению Ре́лема?
Уайтчёрч нахмурился еще сильнее. Вот оно, наше потенциальное спасение, и оно ему не нужно, потому что колдунам нельзя доверять? Мне пришлось сдерживать себя, чтобы не начать орать.
– Хоуэл, – мягко произнесла Королева. – Ты знаешь, как этим пользоваться?
– Еще нет, Ваше Величество, – ответила я. Пожалуйста, пусть она поймет, как это важно. Пусть она согласится. – Ваше Величество сказали, что чародейка… – Я решила пойти напролом: настало время быть дерзкой. – Я и есть колдунья. Но я использовала колдовство и волшебство в ту ночь, когда мы поразили Корозота, и Ваше Величество сказали, что я должна контролировать и те и те свои способности.
– Я полагаю, я сказала «контролировать», а не «использовать», – Королева не улыбалась.
– Возможно, лучшего шанса у нас не будет.
Стоя перед Королевой, я снова вспомнила слугу, лежащего мертвым в изножье ее кровати. Кровь слуги использовали как послание мне. Я должна была на него ответить. Я должна была атаковать Ре́лема, была ли я Предначертанной или нет.
Сила Уайтчёрча всколыхнулась. Я чувствовала ее кожей, и от этого у меня закружилась голова.
– Это не наши методы, – прогремел он.
– Но, возможно, это наилучший вариант, – сказала Королева, тем самым сдержав Императора. – Это опасно, Хоуэл. – На один миг я задержала дыхание. Наконец она вздохнула: – Кто будет тебе в этом помогать?
О, хвала Стрэнджвейсу и даже чертову Микельмасу.
– Я буду, Ваше Величество, – с готовностью произнес Магнус. – Я не нужен капитану Эмбросу на борту до тех пор, пока моя рука не восстановится полностью. Разрешите мне предложить свои услуги.
– И я, Ваше Величество, – сказал Блэквуд, хотя он говорил менее охотно.
– Возможно, согласится кто-то еще, – пролепетала я. Надо написать мальчикам: Ди, Вольфу и Ламбу. Какая-то крохотная и эгоистичная часть меня хотела, чтобы мы все снова собрались вместе.
– Очень хорошо, – кивнула Королева.
Уайтчёрч молчал, однако я читала его полные неодобрения мысли.
– Но это оружие должно сработать. Если оно не сработает, то вы оставите его в покое, – она закрыла книгу. – Иначе вы столкнетесь с плачевными последствиями.
– Да, Ваше Величество, – выдохнула я.
И снова я играла с огнем.
10
На следующий день мы с Блэквудом прибыли в казармы Камден-тауна с оружием и некоторыми наметками плана. Сами бараки представляли собой две конюшни, переделанные в спальные помещения, и здесь был широкий, овальной формы двор для тренировок. Кроме немногих избранных, среди которых были мы с Блэквудом (не могла же я спать на койке в окружении мужчин), здесь жили и тренировались молодые, неженатые чародеи, ожидая, когда их призовут на бой.
Когда мы пришли, тренировка была в разгаре. Мужчины делали выпады вперед по команде. Начальники эскадрона свистели в свистки, направляя людей в различные войсковые построения. Например, форма бриллианта лучше всего подходила для свивания огненных сетей. Я покраснела, наблюдая за ними. Был довольно теплый день, конец лета, и некоторые тренировались в тонких рубашках. Даже после нескольких недель проживания в доме Агриппы я не привыкла к мужчинам, не одетым должным образом. Если бы Агриппа был здесь, он бы сказал…
Но его здесь не было.
Агриппа тебя предал. Вот какие слова я повторяла про себя, когда боль потери становилась слишком сильной. Я пыталась его ненавидеть, но предательство отчасти было моей виной: я не доверяла ему, и из-за этого он не доверял мне.
Чтобы поприветствовать нас, подошел раздраженный Валенс.
– Вот и вы. – Он сжал губы при виде волшебного оружия. – Остальные уже прибыли.
Он провел нас вокруг здания к маленькому уединенному двору. Двор был обнесен стенами, булыжники уложены неровно.
У меня в руках была пачка бумаг, листы с инструкциями, над которыми я работала всю ночь. Чтение книги Стрэнджвейса продвигалось медленно: чернила во многих местах были размазаны, а язык и правописание – архаичными. И все же я сделала все, что могла.
Вступление было особенно интересным:
Приближаясь к ним, нужно помнить: они не скот, это не олени и не кто-то еще, кого при помощи дубины и льстивого умасливания можно заставить подчиниться. Это монстры из глубин кошмаров. Им нельзя демонстрировать никакого милосердия, никакого сострадания и никаких колебаний, когда смерть – единственный вариант. Хлещите их кнутом, пока не потечет кровь, введите их в оцепенение, свистите, пока они не окажутся на грани отчаянного сумасшествия, но не останавливайтесь. Не отступайте. Нельзя смотреть в глаза дьявола и ждать, что увидишь его душу.
Не самый ободряющий язык. Последние страницы тоже не поднимали настроения, потому что Стрэнджвейс писал их, когда уже перешагнул далеко за грань отчаянного безумия. Несколько черных кругов, выписанных с такой силой, что перо порвало бумагу. «Звезды черные» – значилось над ним, и здесь же – упоминания Добродушного Императора, создателя и разрушителя миров.
«ЗАСВИДЕТЕЛЬСТВУЕТЕ ЕГО УЛЫБКУ» – было нацарапано в самом конце. Я решила выпустить эти страницы из наших тренировок.
Ди сидел на скамейке рядом со стеной, рассматривая один из кинжалов. Магнус стоял посреди двора и пытался заставить саблю в форме штопора вести себя как подобает. Каждый раз, когда он пытался взмахнуть ею, она выла наподобие больной собаки.
– Думаю, я справлюсь! – крикнул он.
Его рука была туго перевязана, и он вздрагивал от боли, когда двигал ею. Я надеялась, что он позволит Марии еще раз на нее взглянуть.
– Некоторые вещи никогда не меняются. – Блэквуд пошел прислонить косу к стене. Он был не в настроении, поэтому не одобрял всего этого. И все же он сидел со мной в библиотеке, помогая делать копии инструкций. Этим утром он проследил за тем, как оружие грузили, и проверил каждое по очереди. Долг. Однажды он мне сказал, что это был его хлеб насущный. Королева дала приказ, и он проследит, чтобы все было исполнено.
