— Можете... оставить её... если хотите.
Уходя, Приск свернул направо. Рус вышел в пустой коридор и свернул налево, быстро прошёл мимо прежней палаты девушки, едва не свалил огромную корзину с грязным бельём, которую какой-то дурак оставил за углом, и обещал очередному пациенту, звавшему доктора, непременно заглянуть позже.
Похоже, девушка задремала, пока он таскал её по коридорам. Рус быстро перебежал сад. Мужчина, который стоял у клумбы с лавандой и оттирал стену под бывшей палатой Тиллы, поднял на них глаза, увидел. Но — промолчал. И вот наконец Гай добрался до госпитальной кухни. Игнорируя изумлённые взгляды поваров и посудомоек, он торжественно промаршировал в этой наполненной паром и запахами атмосфере к задней дверце, толкнул её и вышел на улицу.
* * *
Валенс ушёл, но, к счастью, забыл запереть дверь. Приветствуемый шустрыми любопытными щенками, Рус перешагнул через порог (кстати, для этого понадобилось куда как меньше усилий, чем когда он нёс на руках Клавдию) и опустил девушку на свою кровать. В доме пахло собаками и плесенью. Он распахнул ставни в спальне, удивляясь про себя, как это он прежде не замечал, в каких ужасных условиях приходится жить.
На кухне налил в чашку воды, отрезал кусок сыра — с той стороны, где не было отметин от мелких зубов. Оставил девушке еду у кровати, затем нацарапал на табличке записку для Валенса: «Рабыня у меня в комнате, это временно».
До госпиталя он бежал буквально бегом, вошёл с центрального входа, кивнул Эскулапу и, стараясь выровнять дыхание, прошёл через приёмную к смотровой, где его ждали практиканты. Остановился у двери, обернулся — и увидел две скамьи, полные пациентов, которые взирали на него с надеждой.
— Итак, — сказал Рус, — кто у нас следующий?
ГЛАВА 16
Волк был очень большой. Мёртвый. Шкура картинно распласталась на белой стене. Клыки грозно ощерены, стеклянные глазки смотрят как живые — кажется, того и гляди прыгнет на тёмное пятно от протечки, расплывшееся на потолке в кабинете начальника. Приск, очевидно, давно привыкший к этому зрелищу, с треском разложил для Руса специальный складной стул. А затем занял своё место за столом и стал частью обстановки — в точности как один из свитков у него на полке.
— Да, — протянул он и улыбнулся таким манером, что Рус оглянулся, невольно сравнивая эту улыбку с ощеренной пастью волка. — Вижу, вы заметили мой маленький трофей, доктор.
— Из здешних краёв?
— Да. Наткнулся на него пару лет назад по дороге в Эборакум. Изумительный экземпляр, вы согласны?
— Да, впечатляет, — согласился с Приском Рус и в очередной раз подивился тому, что кабинеты начальников больше и обставлены лучше, чем у всех остальных сотрудников.
— Охота здесь в Британии просто великолепная, — заметил Приск и провёл ладонью по макушке, точно желая убедиться, все ли волосы на месте. — Хотя лично мне довольно трудно выкроить на неё время.
— Могу только представить, сколько у вас дел в госпитале, — сказал Рус. Однако удержался и не произнёс: «Особенно если учесть, что вы храните все ключи у себя».
— Организация, — осклабился Приск и указал на большую доску, закреплённую над полками. На ней красовались различные объявления и лозунги, каждое отстояло от соседнего ровно на дюйм. — Организация и командная работа, — продолжил начальник, — есть ключ к успеху, вы согласны, Рус?
— Лично я считаю, что твёрдая рука со скальпелем здесь вполне уместна.
— Вот именно! — Приск вскинул ладонь, словно подчёркивая тем самым значимость каждого своего высказывания. — Эффективность произрастает из чёткого понимания каждым сотрудником своей роли и ответственности. Полагаю, вы позволите мне вкратце очертить схему нашего административного устройства.
Схема административного устройства впечатляла своей сложностью. Настолько впечатляла, что Рус, опасаясь вконец запутаться, всё же вывел для себя основную формулу, на которой базировалось всё. А именно: каждое решение принимает здесь начальник госпиталя. Вывел — и перестал слушать. Сидел и размышлял над тем, знает ли уже Приск о том, что именно он взломал дверь бельевой.
Но тут вдруг какая-то фраза заставила его насторожиться.
— Простите, не расслышал?
— Я только что говорил о том, что писарь мог бы быть нам очень полезен. Думаю, мы сумеем найти подходящего человека.
Рус нахмурился.
— Писарь?
— Боюсь, мои люди просто не привыкли к африканским письменам.
Вернулся всего лишь вчера, а уже нашёл время заглянуть в истории болезней.
— В точности такое же, как любое другое письмо, — заметил Рус. — Во всяком случае, в аптеке никогда не жаловались.
Приск наклонил голову в знак согласия.
— Да, там сидят настоящие профессионалы своего дела. Но я взял на себя смелость обсудить этот вопрос с ними — и они согласились, что наличие переписчика очень помогло бы в нашем общем деле. Да и вам бы было куда удобнее. Короче, большинство тех, с кем я имею честь служить здесь, сочли эту идею весьма плодотворной. Ни записей вести не придётся, ни переносить что-либо с места на место. Обе руки свободны.
Рус задумчиво почесал за ухом.
— Полагаю, я должен попытаться.
— Вот это по-нашему, доктор. — Приск слегка подвинулся, указывая на груду табличек для письма, что высилась на краю стола, на отполированной до блеска поверхности промелькнуло отражение его руки. — Уверен, много времени не потребуется, чтобы переписать всё это.
— Вы хотите переписать все мои записи?
— Просто даю шанс нашему человеку узнать, что именно от него требуется. Он не будет напрасно вас беспокоить, разве только в том случае, если не сможет разобрать какое-то слово или строчку.
— Неужели это так уж необходимо?
— Для госпиталя будет очень полезно. Полагаю, в этих записях немало ценной информации.
— Возможно, — скромно пробормотал Рус, дивясь тому, как ловко этот тип обвёл его вокруг пальца.
— Вот и отлично! А теперь... — тут Приск перегнулся через стол и понизил голос: — Позвольте сообщить вам конфиденциальную информацию, которую я слышал в Вирконии. Один весьма надёжный источник сообщил, что прокуратор должен готовиться к большой проверке из Рима. Мало того, вполне возможно, что новый император пожелает проинспектировать нашу провинцию лично.
— Понимаю, — несколько неуверенно пробормотал Рус. Он видел: начальник ждёт от него выражения изумления, восторга или даже страха по этому поводу.
— Тем временем, — продолжил Приск, — мы должны подготовиться к визиту. Осмотреть каждое подразделение, с корнем вырвать всё, что нам мешает или просто неэффективно.
Неудивительно, подумал Рус. Император Адриан всегда имел репутацию офицера, которого особенно ценят поэты и налогоплательщики. Репутацию человека, который, обнажив голову, идёт вместе со своими войсками, носит ту же одежду, питается из того же котла, постоянно инспектирует, комментирует и вносит предложения по усовершенствованию.
