«Ты сможешь, — сказал он себе. — Ты делал это много раз. Считай».
Каждый шаг — это награда. Каждый шаг — достижение. Ставь малые цели, только тогда можно достигнуть большего. Один, и два, и три, и четыре...
— Что, сказывается отсутствие практики, доктор?
Рус покосился на раскрасневшегося молодого опция
[2], тот как раз поравнялся с ним.
— Рад наверстать упущенное. — Он старался не показывать, что запыхался. — Побегать всегда... хорошо. Последнее время... не слишком часто это делал.
— Заняты в госпитале?
— Врачей не хватает. — Пусть лучше опций говорит. — А ты... давно в легионе?
— Этой зимой десять лет будет. Мой отец был центурионом в Двадцатом легионе.
— Так ты родился в Деве?
— О, нет-нет. Отец женился только после возвращения домой.
— Нравится здесь?
— Ко всему привыкаешь. Скажите, а вы тот самый доктор, что расследует убийство?
— Нет, — ответил Рус. У него не было ни сил, ни желания на более пространный ответ.
Теперь они бежали мимо домов британцев. Отстояли они довольно далеко от дороги, а вокруг широко раскинулись поля, на которых паслись коричневые овцы. Завидев пробегающих мимо солдат, они подняли головы, затем отбежали на безопасное расстояние — и снова принялись щипать травку. Дома были приземистые, округлой формы, из толстых труб на соломенных крышах поднимался дымок. Несколько ребятишек неопределённого пола сражались за примитивные качели — верёвку с петлёй, свисающую с толстой ветки дерева. В грязи бродили куры, мальчик тянул за верёвку упирающегося козла: тот никак не хотел проходить мимо конусообразного стога сена с воткнутой в центре палкой. Рус видел всё это, но ничего не слышал. Все звуки заглушал мерный топот бегущих по дороге легионеров и бряцание ремённых пряжек.
Решив, что его «нет» прозвучало, пожалуй, грубовато, Рус спросил:
— Что они за люди, эти местные?
— Всякие попадаются, — ответил опций. — Но лишь один или два знают, что такое термы.
— И?..
— И ещё здесь промышляет шайка воров. Угоняют овец целыми отарами.
— Ага...
— Некоторые девушки дружелюбны, но с ними надо держать ухо востро.
— Вот как?
— У половины из них имеются братья, запросто могут пырнуть ножом, отстаивая честь семьи. Вторую половину юношей эти почтенные семьи норовят пристроить в армию. Для них это единственный шанс переехать из глинобитной хижины в более пристойное жильё. Так что выбор, как видите, у них невелик.
Гай улыбнулся.
— Слышал, у второго центуриона есть дочь?
Опций громко расхохотался.
— О, к этой так просто не подступишься.
— Я и не собираюсь. Один мой друг.
— Шансов у него нет, доктор. Ни единого.
Рус снова взглянул на хижины, и тут из ворот вышла стройная девушка с двумя вёдрами. А секунду спустя он вдруг заметил впереди какое-то замешательство. Видимо, кто-то из солдат упал, а бегущие следом не успели вовремя остановиться. Песню сменили крики и ругань. Отстающие бегуны увидели, что происходит, и разделились на два потока, огибающие место происшествия, где на земле виднелись окровавленные тела. Рус отскочил влево, туда, где играли ребятишки. Девушка словно испарилась. Опций остался где-то позади, остановился и на чём свет стоит костерил местных, которые только и умеют, что пялиться, и не смотрят, куда идут.
Через несколько минут Руса догнал запыхавшийся легионер и передал сообщение от опция — у одного из упавших, по всей видимости, сломана лодыжка. Рус вознёс про себя благодарственную молитву судьбе за то, что подарила уважительную причину прекратить эту бессмысленную пробежку. Помолился он и за здоровье пострадавшего легионера — и бросился назад, на помощь. Нужды притворяться больше не было. Теперь и он, как и Валенс, лучился энтузиазмом.
ГЛАВА 41
— Так куда это ты собрался?
Рука Валенса с зажатым в ней нижним бельём так и застыла над солдатской сумкой.
— Похоже, они собираются нанести визит какому-то волосатому вождю горных племён. С целью укрощения его воинственных амбиций.
— И хотят, чтобы ты поехал с ними?
Валенс снова принялся заталкивать пожитки в и без того битком набитую сумку.
— Лично я могу провести краткую инспекцию сторожевых постов. Их давным-давно пора проверить.
— Так что, госпиталь останется без второго врача, пусть и ненадолго?
— Я подумал об этом, — кивнул Валенс, запихнул в сумку последний предмет и уселся на неё, чтобы можно было закрыть и обвязать ремнями. — А потом вдруг понял: это даст тебе прекрасный шанс проявить себя. Предстать перед начальством в полном блеске. Так что ты, полагаю, возражать не будешь.
Рус устало подыскивал подходящий ответ, но так и не нашёл. И в конце концов коротко заметил:
— Очень благородно с твоей стороны.
— Не стоит благодарности. — Рус так и не понял, предпочёл ли Валенс проигнорировать его сарказм или просто не заметил его. — Знаю, что ты метишь на должность главного офицера госпиталя. Вот я и подумал, что надо дать тебе возможность хоть как-то проявить себя с выгодной стороны.
Рус зевнул. Днём он, оказав первую помощь пострадавшему во время забега, организовал доставку его в госпиталь, а затем снова присоединился к бегунам Первого подразделения и вместе с ними пробежал четыре мили обратно, до казарм. Ноги ныли от усталости. Ступни были натёрты обувью. Не стоит и говорить, что он предоставил заниматься раненым Валенсу с санитарами, а сам просил вызывать его только в случае крайней необходимости.
— Ладно, — заметил меж тем Валенс. — Некогда мне с тобой болтать. Выезжаем прямо с раннего утра. Они сказали, что на рассвете, но я должен прийти ещё раньше, чтобы получить приличную лошадь.
— Получается, ты пропускаешь пробежку? — спросил Рус. — Ведь завтра твоя очередь.
— Я буду с ними, — заверил его Валенс. Точно намеревался бежать вместе со всеми остальными легионерами, а не проскакать мимо них верхом. — Так, ладно. Хочешь, чтобы я разбудил тебя, когда буду выходить, или предпочитаешь поваляться подольше в своей удобной красивой спальне, восстановленной после пожара?
ГЛАВА 42
В отсутствие Валенса Русу пришлось с утра поспешить в штаб на совещание. Приск уже пришёл и стоял в дальнем углу комнаты. Мужчины приветствовали друг друга короткими кивками.
Рус нахмурился. Ему совсем не нравилось, что госпиталь официально представляет человек, не способный отличить бубонную чуму от простого прыщика. С другой стороны, вовсе без управления госпиталь обойтись никак не мог. И вот оба они стояли и слушали замечания и предложения. Он уже собрался было попрощаться с Приском взмахом руки — это, по мнению Руса, помогло бы снять напряжённость в отношениях и позволило бы ему не опоздать на завтрак, — но тут часовой у дверей вытянулся по стойке «смирно» — и настала мёртвая тишина. Её нарушил зычный голос префекта лагеря. Он пожелал собравшимся офицерам доброго утра и объявил, что в ближайшие четыре дня будет заменять легата ввиду отсутствия последнего.
