А затем поспешил наполнить ведро водой, сетуя на то, что эту работу должен был проделать прошлым вечером кто-то другой.
— Нет на них Приска, вот что я вам скажу.
Рус терпеливо ждал. В отдалении слышались чьи-то голоса. Затем — топот ног по деревянным половицам коридоров. С кухни доносился звон посуды. Кто-то с треском распахивал ставни, чтобы впустить в госпиталь свет нового дня. Дня, которого безымянная девушка в морге уже никогда не увидит. Рус, не любивший слишком углубляться в вопросы религии, вдруг подумал: интересно, встретилась ли она с Траяном на пути в мир теней?..
Он смотрел на девушку, лежащую перед ним на столе. Отпустить её туда на покой — это было бы милосердно.
Укрытая измятой льняной простыней, от которой слабо попахивало лавандой, она казалась такой маленькой. И ещё — она выглядела гораздо моложе. Вс` же интересно, сколько ей на самом деле. У неё должны быть имя, свой род, своё племя, свой язык. Торговец кричал на неё по-латыни, но несколько слов, которые она невнятно пробормотала, когда маковая настойка уносила её в забвение, вроде были произнесены на британском.
Тогда он в первый и последний раз слышал, как она заговорила. Заглянул на рассвете в палату под номером двенадцать и сказал: «Доброе утро! Ну как, хорошо спала?» (Она жива! Надо пойти и сказать Валенсу...) И тут она взглянула на него этими своими глазами цвета... Цвета... Впрочем, не важно, какого они были цвета. И ему показалось, что вопроса рабыня не поняла.
И теперь глаза её тоже были открыты. Зрачки сузились до крохотных чёрных точек — от лекарств, которые он ей давал. Она лежала и смотрела, как плавают пылинки в столбе солнечного света, что проникал в высокое окно. И похоже, ей вовсе не было интересно, где она находится.
И назначения блестящих инструментов, что были разложены на салфетке, на столике рядом с пустым ведром, она тоже не знала. Нисколько не удивляли её скатанные в рулоны бинты, что лежали на полках, не интересовалась она и тем, зачем здесь собрано столько пустых сосудов и для чего они предназначаются.
Рус был доволен собой. Введение правильной дозы маковой настойки — дело нешуточное, тут и ошибиться недолго. Прошлой ночью он торопливо просмотрел несколько трудов на эту тему и сделал вывод, что в этом плане женщины устроены так же, как и мужчины, только они мельче. А стало быть, и доза должна быть меньше. Однако по опыту Рус знал: женщины гораздо непредсказуемее мужчин — тем и опасны. Так что одной из привлекательных сторон армейской жизни являлся для него тот факт, что жить с женщиной ему тут не грозило.
— Всё в порядке, господин? — Санитар вернулся и уже шёл к столу, расплёскивая воду из ведра.
Рус кивнул.
— Думаю, она почти готова.
Санитар начал привязывать ноги девушки к столу кожаными ремнями. Она слегка приподняла голову.
— Не бойся, ничего плохого тебе тут не сделают, — сказал санитар, который был заправским лжецом.
Девушка снова откинула голову. Закрыла глаза и, похоже, начала засыпать.
Отворилась дверь. В щель просунул голову Валенс. Впрочем, голова тут же исчезла.
— Извини. Не знал, что ты здесь.
Рус крикнул ему вдогонку:
— Как там насчёт десяти сестерциев?
Валенс возник снова, взглянул на девушку на операционном столе и усмехнулся:
— А я думал, ты шутишь!
— Твоя помощь не помешала бы.
— Но мне нужно делать обход. Что там у тебя?
Девушка продолжала дремать, и санитар ловко и быстро раздел её. Рус указал пальцем на забинтованную руку:
— Сложный перелом лучевой и локтевой костей. Возможно, трёх- или четырёхдневной давности. Вчера вечером сделал перевязку, но оперировать было нельзя. Слишком темно.
— Ну, разве что ради разнообразия, — сказал Валенс и затворил за собой дверь. — Слыхал последние новости? Траян умер.
— Знаю, — кивнул Рус, у которого были личные причины оплакивать уход императора. — Похоже, не обошлось без Адриана.
Рус начал снимать повязку, которую наложил вчера вечером.
Тело девушки задёргалось, впечатление было такое, будто она собирается приподняться. Санитар схватил её за плечи и прижал к столу.
Стоявший по другую сторону стола Валенс погладил её по здоровой руке, потом наклонился и ласково шепнул:
— Мы только посмотрим, что там у тебя с рукой. Мы быстро, ты не волнуйся.
Рус пожалел, что не сказал этих слов сам.
Они начали мочить водой и отдирать ветошь, которая закрывала рану.
— Встречался с ним однажды, — пробормотал Рус.
— С Адрианом?
— С Траяном. В Антиохии.
— Полагаю, скоро он станет Траяном Божественным.
— Несомненно, — откликнулся Рус. Не так глуп он был, чтобы демонстрировать на людях истинные чувства.
— Пусть покоится с миром среди богов, — добавил Валенс.
— Именно так, среди богов, господин, — подобострастно откликнулся санитар.
Рус же промолчал, что можно было принять за знак согласия или, напротив, возмущения, а потом коротко бросил:
— Воды!
Санитар наполнил кувшин.
— Думаешь, Адриан попытается отвоевать Север? — спросил Валенс.
— Почему бы нет? — ответил Рус. — Ему необходимо произвести впечатление. Британия достаточно велика, чтобы принимать её в расчёт. И в то же время достаточно удалена, чтобы махнуть на неё рукой.
— Придётся ему послать побольше легионов, если он настроен серьёзно. Нас здесь маловато.
— Может, до этого и не дойдёт. Он ведь человек Траяна и наверняка будет продолжать его политику. — Рус покосился на санитара. — А мы, несомненно, узнаем всё от работников кухни. Ну вот... — С этими словами он рывком сдёрнул повязку с раны и бросил в ведро.
Мужчины склонились и долго смотрели на распухшее кровавое месиво, которое некогда было девичьей рукой.
Валенс задумчиво подпёр ладонью локоть и вопросительно приподнял брови.
Рус покачал головой.
— Рана вроде бы чистая. И запястье не пострадало.
Валенс медленно обошёл стол, желая взглянуть на рану под другим углом.
— Не вижу ничего хорошего, — пробормотал он. — Любое хирургическое вмешательство только усугубит положение. Думаю, руку спасти нельзя. Ампутация.
— Да нет, всё у нас получится. Когда ты ломаешь руку...
— На твоём месте я бы не стал геройствовать.
— Думаю, мы должны попробовать.
Последовала долгая пауза.
— Она ведь моя пациентка, — добавил Рус.
Валенс пожал плечами.
— Кто спорит? Конечно, твоя. Всё же интересно, какие меры предпримет Адриан, чтобы переманить на свою сторону местные войска?
