– Кто позволил тебе находиться в моем царстве? – проревел великан.
– Что, прости?
– Я Керкион, царь этих мест. Ты вошел без спроса.
– Ах как некрасиво с моей стороны. Прими мои извинения.
– Всем чужакам я предлагаю бой без оружия. Победишь – царство твое.
– А если проиграю?
– Умрешь.
Тесей огляделся.
– Невеликое царство-то, а? В смысле, по сравнению с Коринфом, скажем.
– Принимаешь вызов?
– О да, принимаю.
– Тогда отстегивай меч и снимай одежду.
– Что-что?
– Это бой без оружия. Только голыми руками и ногами. Чистая борьба.
Тесей окинул великана взглядом – тот сбросил плащ и всю прочую одежду и воздвигся перед Тесеем нагишом. Может, это все какой-то затейливый ритуал ухаживания. Объятия такого дяди – груды мышц – в любовном действе показались перспективой столь же чудовищной, как и объятия в бою. Тощие дылды-стражники, приставившие ножи к Тесееву горлу, отступать не собирались, других выходов из положения Тесей не видел, а потому, вздохнув, отложил меч и палицу и сбросил тунику.
– Я крушу кости одним объятием, – заявил Керкион.
– Неужели? – переспросил Тесей. – Мамаша твоя, должно быть, тобой гордится. Скажи-ка… – продолжил он, ловко отскочив, когда Керкион попер на него, – если я выиграю, действительно подчинятся ли мне твои люди?
– Если выиграешь, – хихикнул Керкион, маня Тесея к себе, – они прослужат тебе до конца своих дней, а ты будешь их царем. Иди ко мне, иди!
Тесей нырнул между ног Керкиона и почувствовал, как яйца гиганта мазнули его по макушке. «Гадость какая, – сказал он про себя. – Но зато мишень славная».
– Можешь ты не рыпаться? – вскричал Керкион, взбешенный рывками и боковыми прыжками Тесея. – Не как мужчина дерешься, а как девчонка танцуешь!
Керкион постепенно выдыхался. В драку с ним вступать Тесей не собирался – слишком силен великан, одного медвежьего объятия достаточно будет, чтобы сокрушить Тесею ребра. Но броски и махи у Керкиона делались все медленнее. Стоило ему двинуться, Тесей находил способ обратить силу великана против него самого, утомить его. В следующий раз нырнув между ног Керкиону, Тесей повис у него на мошонке и принялся ее скручивать.
Керкион взвыл от боли.
– Прекрати! Так нельзя, нечестно!
Люто дернув напоследок, Тесей спрыгнул наземь.
– Я тебя достану, ты поплатишься! – рокотал Керкион.
Он вышел из себя, подумал Тесей. Сейчас возьму верх.
Керкион затопал и ринулся вперед, ослепленный местью. Тесей щипал его за щиколотки, лупил по яйцам, скакал по пальцам на ногах, хохотал, дразнил и носился кругами, пока Керкион не стал больше похож на взбешенного быка, чем на сколько-нибудь умелого бойца.
Наконец Тесей заманил великана к гряде иззубренных камней и сбил его с ног. Керкион упал лицом на камни, а Тесей принялся скакать по нему, как ребенок прыгает на кровати. Кровь великана брызнула фонтаном и пала алыми каплями, Керкион содрогнулся и испустил последний вздох
[269].
Тесей поворотился к двум тощим стражникам – те склонили перед ним колени.
– Государь!
– Владыка!
– Ой, да хватит уже, – сказал Тесей, отдуваясь. – Убирайтесь. Вы свободны. Быстро, кыш! Пока я не сделал с вами то же, что с вашим царем.
Глядя, как они драпают вниз по склону, Тесей натянул тунику и собрал свои пожитки
[270].
6. Прокруст – растягивающий
Последний противник Тесея возник перед ним в долине под горой Коридалл. В отличие от всех предыдущих, он не выскакивал из-за камня или дерева. Не преграждал Тесею путь и не угрожал ему мечом, дубинкой или ножом. Отнюдь. Он стоял на пороге приятно расположенного каменного домика и встретил Тесея улыбкой и предложением гостеприимства.
– Привет тебе, странник! Судя по твоему виду, прошел ты не одну лигу.
– Все так, – отозвался Тесей.
– Тебе, конечно же, не помешают отдых и постель.
– Я собирался идти прямиком до Афин нынче вечером.
– О, это добрые двенадцать лиг. Дотемна не успеешь. А тут кругом воры и головорезы, верь слову. Послушай, куда лучше остаться, а последний отрезок пути одолеть освеженным. У нас дешевое чистое жилье по разумной цене.
– Уболтал, – сказал Тесей, протягивая руку. – Тесей Трезенский.
– ПРОКРУСТ Эринейский. Добро пожаловать под наш кров.
Что-то в улыбке и поклоне его Тесею не очень понравилось, но он промолчал и зашел в домик. Женщина средних лет натирала деревянный стол листьями мяты. Гостя встретила кратким поклоном и сияющей улыбкой.
– Гость, дорогая моя, – произнес Прокруст, пригибая голову под дверной притолокой, – высокий он был человек.
Жена Прокруста вновь присела в поклоне. Улыбалась она так же постоянно, как и ее супруг, и Тесею такая улыбка показалась отталкивающей.
– Найдется ли у вас воды, чтоб мне помыться? – спросил он.
– Помыться? Это еще зачем? – ошарашенно спросил Прокруст.
– Не твое дело, Прокруст. Если молодой господин желает мыться, пусть моется. У чужестранцев привычки диковинны, вот и все. На задах есть пруд, где утки плавают, – обратилась она к Тесею. – Подойдет?
– То, что надо, – сказал Тесей и вышел вон.
Пруд он увидел, но не пошел к нему – подобрался к заднему окну домика и, присев под ним, вслушался.
– Ой, он превосходен, дорогой мой, – говорила жена. – Ты видал, какая у него сума пухлая? Там небось битком серебра с золотом.
– Он ни высок, ни короток, – задумчиво заметил Прокруст. – Когда заберу его примериться к кровати, его предстоит растянуть, что скажешь?
