…зеленая скатерть. Красивые женские руки совершают над ней в воздухе пассы. Странным образом они кажутся Эрику знакомыми. Но разве руки сами по себе могут быть знакомы?
…суровая дама с мечом в правой руке и весами в левой. Воительница заносит меч и с размаху обрушивает его на Эрика. Он отшатывается, и сразу же картинка теряет четкие очертания, размывается – дама, меч и весы пропадают.
…старик в рваном плаще и с посохом посреди пустынной местности. Он поворачивается к Эрику, и парень видит в глазах старца боль и сожаление об ошибках прошлого. Внезапно взгляд его становится злым, отшельник замахивается посохом и…
…у подножия высокой каменной башни на фоне полной луны в ночном небе. На самой вершине башни – единственное окно. На окне решетка, из-за нее пробивается алое свечение. Что-то подсказывает юноше, что в башне томится вовсе не прекрасная принцесса. А нечто очень и очень недоброе.
…снова красивые женские руки над зеленой скатертью. На ней лежит рисунок. На рисунке изображен скелет, облаченный в рыцарские доспехи, за спиной у него лук и колчан со стрелами. Скелет восседает на белоснежном коне. Женские ладони накрывают рисунок. Изящные пальцы двигают его вперед, за границы видимого образа.
Картинка перед внутренним взором потускнела, к горлу подступила тошнота. Далекий, очень далекий голос произнес: «Вернись позже…» Или провидцу это только показалось?
Сознание отключилось.
Когда он пришел в себя, комната выглядела как прежде. Озаренная нормальным электрическим светом от люстр и ламп. С удивлением Эрик отметил, что сидит уже не в кресле у камина, а на стуле за дубовым письменным столом. По другую сторону стола расположился Владимир Александрович. Наверное, это он перетащил парня, пока тот пребывал в беспамятстве.
Любитель истории учтиво подвинул к Эрику стакан с водой, и взглядом предложил попить. Парень немедленно так и поступил – сухость в горле казалась мучительной.
– Что это было? – прохрипел он.
Взгляд лысого мужчины стал ликующим.
– Испытание! Но оно еще не окончено.
Он указал на лежащие перед Эриком лист бумаги и шариковую ручку:
– Запиши все, что видел!
– В смысле все?
– Если образ был один, опиши его. Если несколько, перечисли их в деталях.
– А писать-то зачем?
– Чтобы ничего не упустить. Потом будет проще разобраться с видениями. Я знаю, что говорю, давай, пиши.
Эрик взял ручку. Ему и самому хотелось разобраться со своим магическим наваждением. В том, что оно именно магическое, парень не сомневался.
– Откуда взялись эти видения? – спросил он. – И почему на меня заклинание подействовало, а на вас нет?
Владимир Александрович побагровел и стукнул по столу кулаком.
– С каждой напрасно потраченной секундой ты рискуешь что-нибудь забыть! Все узнаешь, если с успехом пройдешь испытание. А ты его не пройдешь, если хоть где-то оступишься. Пиши!
Спустя несколько минут юный провидец протянул Владимиру Александровичу готовый перечень своих видений. Мужчина схватил список и жадно впился в него взглядом. Почесал лоб, вскочил и бросился к книжным полкам. Вернулся с толстым фолиантом в солидном переплете. Бухнул томик перед Эриком. Тот отметил, что название книги вроде бы на французском, но клясться он бы не стал.
Владимир Александрович раскрыл книгу на середине, перелистнул несколько страниц…
– Ну-ка, смотри! Похоже?
На открывшейся иллюстрации была изображена женщина с мечом и весами. Эрик кивнул.
– Хорошо! – Владимир Александрович перелистнул еще пару страниц. – А эти?
Сразу несколько изображений. Три из них повторяли видения: старец, башня и скелет.
Владимир Александрович рассмеялся:
– Тебе привиделись карты Таро! И я знаю, к чему. Первая – это Правосудие, она означает, что должен свершиться суд, после чего будет вынесен приговор. Все так и есть.
– Приговор кому? – прозвучал встревоженный вопрос.
– Это сейчас неважно, – отмахнулся собеседник. – Нам с тобой важны остальные карты: Отшельник, Башня и Смерть. В нашем случае они означают варианты приговора, соответственно: изгнание, заключение и… ну да, и смерть.
– Кого смерть?!
Владимир Александрович положил перед Эриком список и сказал:
– А теперь – последняя часть испытания. Самая важная. Решающая. Она определит твою судьбу. Отметь из этих трех вариантов приговора самый вероятный.
– Но откуда мне знать?! – удивился молодой человек.
– Это проверка не на знание, – ответил лысый, буравя парня пытливым взглядом.
Эрик вспомнил игру на берегу… Когда он решал, в какой руке монета. Что они таким образом проверяют? Его наблюдательность? Чутье? Что?
Он перевел взгляд на список. И, не раздумывая, подчеркнул вариант «Башня».
Тут же сам себе поразился: чего это он так сразу? И сам же ответил: тут думай – не думай, все одно.
Владимира Александровича его поступок не смутил ни капли. Мужчина улыбнулся, взял список и, не произнеся ни слова, покинул комнату. Щелкнул замок.
Эрик вновь оказался взаперти.
Эпизод 13. Мегалит
Часов в помещении не было, и Эрик не знал, сколько времени прождал. По внутреннему ощущению выходило, что он оставался здесь в одиночестве уже около часа, а то и больше.
Юноша решил, что голодовка себя не оправдала, и перекусил. Это помогло мозгу снова начать работать. В памяти всплыла деталь, которую он утаил от Владимира Александровича. Слова «возвращайся позже», которые уловил его слух на грани между наваждением и явью.
Вернуться куда? К кому? Как?
Эрик вздрогнул. Да ведь ответ на вопрос «как» очевиден!
Он перенес блюдо Баала и кубок Астарты с сервировочного столика на письменный стол, сел перед ними. Немного колебался, стоит ли повторять магический сеанс: воспоминания о дурном физическом состоянии при первом таком опыте были еще свежи.
«Ладно, – сказал себе провидец. – Один раз через это прошел, пройду и второй. Не развалюсь».
– Кибол. Карбэн. Уцур. Экшар.
К радости Эрика, на этот раз все вышло иначе. Свет не гас, гром не гремел и организм не пытался вывернуться наизнанку. Лишь легкое головокружение да сухость во рту.
Сознание тоже не спешило всецело отдаться во власть наваждения. Собственно, и видения не нахлынули. Лишь перед внутренним взором начала складываться картинка. При этом и обычное зрение никуда не делось. Причудливым образом он одновременно видел и реальную комнату, в которой находился, и иллюзорное другое место. Изображения словно накладывались друг на друга. Странное ощущение…
