Создана кистью великого художника - овальное личико, высокие скулы, фарфорово-прозрачная кожа. Но глаза… глаза, будто принадлежащие падшему ангелу, голубовато-зеленые, добрые, понимающие, в которых светятся всепрощение и грусть, словно их обладательница рано узнала злобу и ненависть этого порочного мира. Что там она сказала насчет сцены?
– Вы, вероятно, миссис Уэнтуорт! - тихо воскликнул Дамон.
Известная актриса оказалась гораздо моложе, чем он считал, - на многочисленных афишах, гравюрах и литографиях она выглядела зрелой, уверенной женщиной. Публика и критики были от нее без ума и в один голос превозносили талант и красоту миссис Уэнтуорт. Зрителей особенно привлекали неподдельная теплота и достоверность ее игры.
Но как отличалось это неземное создание от той прославленной дивы, о которой Дамон так много слышал. Тонкая шейка, похоже, вот-вот переломится под тяжестью светлых кос, сколотых узлом на затылке. Он сам не помнил, когда успел предложить ей руку, и очнулся только, когда ее затянутые в перчатку пальчики легли в его ладонь. Поднося их к губам, Дамон заметил, что актриса вздрогнула.
Неужели она боится его? И почему стояла одна в углу залы?
Дамон неосознанно понизил голос, чтобы не спугнуть готовую упорхнуть девушку:
– Чем могу служить, мадам? Я…
– Да, знаю. Вы маркиз Савидж. Она мгновенно изменилась в лице, на губах заиграла вежливая улыбка. Джулия осторожно отняла руку.
– Мой антрепренер, мистер Скотт просил меня познакомиться с вами. Он почему-то уверен, что вы захотите стать одним из меценатов театра "Кепитл".
Удивленный ее прямотой, Дамон, однако, не ответил на улыбку.
– Вы вольны попытаться, миссис Уэнтуорт. Но знайте, что я никогда не трачу денег на пустяки.
– Пустяки? Разве вы не согласны, что людям иногда необходимо хотя бы на несколько часов оказаться в выдуманном мире. Иная пьеса способна заставить зрителей узнать то, чего они никогда не испытывали раньше. Потом они обнаруживают, что их чувства и мнения изменились, и начинают по-другому смотреть на жизнь. Вряд ли это можно назвать пустяками!
– Я не ищу подобного убежища. - небрежно пожал плечами Дамон.
– Вот как? - Она еще пристальнее уставилась на него. - Позвольте не поверить вам, милорд.
– Почему же?
До сих пор ни одна женщина не смела говорить с ним так дерзко. Даже трепеща от неведомого страха, она отчего-то бросала ему вызов. Странно! Довольно оригинальный способ выманить у него деньги на поддержку театра.
Краска медленно ползла по щекам и шее девушки, словно она старалась подавить обуревавшие ее чувства.
– Я еще не встречала человека, который находился бы в полном согласии со своим прошлым. Всегда найдется то, что мы хотели бы забыть или изменить.
Дамон оцепенел, не сводя с нее взгляда. Миссис Уэнтуорт была словно натянутая струна, и казалось, вот-вот бросится бежать. Он с трудом сдерживал порыв схватить ее в объятия и прижать к себе. Напряжение между ними было почти ощутимым, и это не могло не заинтриговать Дамона. Что это с ним сегодня?
– А вы? - пробормотал он. - Что вы хотели бы забыть?
Последовало долгое молчание.
– Мужа, - шепнула девушка наконец, опустив ресницы. Господи, почему она не придержала язык?
Ужаснувшись собственной беспечности, девушка быстро присела перед маркизом и смешалась с толпой, прежде чем Дамон успел опомниться.
– Подождите… - окликнул он, но Джулия, не оборачиваясь, поспешно выскользнула из залы.
Дамон продолжал смотреть девушке вслед, и услужливая память наконец подсказала, где он впервые ее встретил. Да-да, тот майский праздник в Уорикшире и очаровательная колдунья, танцующая в свете факелов! Актриса странствующей труппы! Он еще украл у нее поцелуй. Она! Конечно, она! И его предчувствие новой встречи все-таки сбылось!
– Бог мой! - прошептал маркиз, не двигаясь с места, и тотчас же перед ним возникла леди Аштон и с видом собственницы взяла под руку.
– Дорогой, - проворковала она. - Кажется, у тебя появилось новое знакомство! Жаль, что она так быстро скрылась и я не успела к вам подойти. Ты просто должен рассказать мне во всех подробностях, о чем вы говорили с миссис Уэнтуорт. О, не хмурься, ты же знаешь, мне сразу становится известным каждый твой шаг! У тебя ведь нет секретов от меня?
– Отчего же, найдется парочка, - пробормотал Дамон. Темные глаза Полин светились любопытством, красные губки недовольно надулись.
– Ну же, дорогой, не упрямься!
– Она просила меня стать патроном "Кепитл" на этот сезон.
– И ты, естественно, отказался.
– Почему ты так посчитала?
– Потому что без крайней необходимости ты с шиллингом не расстанешься.
– По-моему, ты не можешь упрекнуть меня в скупости, - заметил Дамон.
– Да, но иначе тебе не удалось бы сохранить надолго мою благосклонность.
– Что верно, то верно, - засмеялся Дамон, оценивающе оглядывая ее роскошную фигуру. Сегодня Полин нарядилась в платье цвета морской волны с широкой юбкой, отделанной шелковыми цветами и нефритовыми бусинками. Глубокий вырез открывал пышную грудь.
– Ну же, какая она, эта миссис Уэнтуорт? - не отставала Полин, поднимаясь на носочки, чтобы пригладить темные волосы любовника, и прекрасно сознавая при этом, что столь интимный жест будет замечен и верно истолкован всеми присутствующими. - Пожалуйста, мне так хочется знать!
Дамон, безуспешно поискав подходящие слова, какими мог бы описать необыкновенное создание, лишь беспомощно улыбнулся. Полин капризно нахмурилась и гордо тряхнула головой, так что изумрудный эгрет, приколотый к искусно уложенным локонам, весело закачался.
– Не сомневаюсь, что она такая же, как остальные актриски! Готова задрать юбки перед любым, кто больше заплатит.
Маркиз с сожалением подумал, что миссис Уэнтуорт, возможно, вела себя не намного лучше Полин, разве что последняя кичилась своим знатным происхождением.
– Она не похожа на особу легкого поведения.
– Да всему Лондону известно, что у нее роман с Логаном Скоттом! Стоит лишь увидеть их вдвоем на сцене, чтобы сразу все понять! - Полин преувеличенно брезгливо передернула плечами. - В воздухе словно молнии сверкают! Впрочем, это и неудивительно - мистер Скотт положительно неотразим.
Дамон почти не интересовался театром, но, как и многие, он слышал о Логане Скотте, прославившемся своей великолепной игрой. Созданный им образ Гамлета, принца датского, сильного духом и в то же время уязвимого, слыл легендарным, но актер с завидной легкостью блистал и в комических ролях. И хотя Дамон не слишком разбирался в искусстве, однако сразу распознал необычайный дар Скотта заставлять зрителей сопереживать чувствам и эмоциям своих персонажей.
