Маркиз ждал ее ответа с нетерпением кота, вздумавшего поиграть с мышкой. Азартный блеск глаз почему-то растрогал Джулию. Девушку внезапно озарило: быть может, Савидж втайне боялся и одновременно желал того же, что и она? Ведь и его жизнь была искалечена, и, вероятно, он по-своему восстал против тех, кто много лет назад позволил себе вершить судьбу несмышленого мальчишки.
И теперь она, неожиданно для себя, умирает от любопытства и, конечно, постарается узнать побольше о незнакомце, ставшем ее мужем. К тому же он понятия не имеет, кто перед ним. Почему бы им не познакомиться поближе? Что тут плохого? По вечерам, когда театральные огни гасли, Джулия возвращалась в свой маленький домик на Сомерсет-стрит, где-либо читала, либо задумчиво смотрела на огонь камина. Этот ужин по крайней мере хоть какое-то, пусть и скромное, развлечение. И скорее всего он никогда не узнает, кто такая "миссис Уэнтуорт"!
Джулия с трудом сдержала улыбку. Какая ирония судьбы! Жаль, что никто, кроме нее, не сможет оценить столь остроумную шутку! Если бы только отец проведал, что мятежная дочь собирается ужинать с собственным мужем, его бы удар хватил!
– Так и быть, - процедила она. - Увидимся в пятницу.
– Благодарю вас, миссис Уэнтуорт, - слегка наклонил голову Дамон, но девушка успела заметить удовлетворенный блеск его серых глаз. - Даю слово, вы не пожалеете.
– Судя по твоему рассказу, он просто неотразим! - объявила Арлисс, вбегая в артистическое фойе и усаживаясь с ногами в потертое кресло.
– Не знаю, - задумчиво протянула Джулия, - Те, кого мы считаем неотразимыми, частенько бывают беззаботными и легкомысленными, а этого о Савидже никак не скажешь. Он очень сдержан и сосредоточен.
– Ты совершенно меня заинтриговала. Женщины пили чай и секретничали в ожидании, пока их позовут репетировать. Логан Скотт, красивый молодой блондин Чарлз Хаверсли и еще двое актеров бились над самой трудной сценой из "Укрощения строптивой". Джулия особенно любила этот спектакль, потому что в этом сезоне впервые получила роль Катарины. Арлисс играла ее младшую сестру, Бьянку.
Несмотря на то что девушки часто претендовали на одни и те же роли, за последние два года они успели подружиться. Некоторые персонажи лучше удавались Арлисс с ее неиссякаемым чувством юмора и талантом комической актрисы, для других требовалась более утонченная игра Джулии. В перерывах между репетициями и в антрактах девушки делились секретами, мечтами и помыслами, хотя Джулия избегала говорить о прошлом.
– Ну почему со мной никогда не случается ничего подобного? - пожаловалась Арлисс, кладя в чай очередной кусочек сахара. Неисправимая сладкоежка, она вечно боролась с собственным аппетитом, опасаясь, что при своей склонности к полноте скоро превратится в настоящую пышку. - Я была бы на седьмом небе, пригласи меня на ужин молодой красавец маркиз, и к тому же богатый, как сам Крез! Но вместо этого у меня нет отбою от Старых жирных распутников, которые мечтают только о том, как бы провести часок в постели с актрисой, чтобы потом показывать на нее пальцем и бахвалиться перед друзьями.
Джулия сочувственно кивнула:
– Арлисс, сколько раз я говорила, не позволяй мужчинам использовать себя! Зачем тебе это? Молодая, красивая, талантливая, одна из самых известных актрис Лондона! Нельзя дарить свою благосклонность каждому встречному!
– Знаю, - тяжело вздохнула Арлисс, наматывая на палец каштановый локон. В расстройстве девушка не замечала, что вытаскивает шпильки из уже порядком растрепавшихся волос и тут же беспорядочно втыкает обратно. - Но там, где дело касается мужчин, я совершенно не могу мыслить здраво. Не то что ты, Джулия! Подумать только, чтобы женщина обладала такой стальной волей! Да это просто неслыханно! Неужели ты никогда не мечтаешь о пылком любовнике? Так ты скоро совсем забудешь, для чего родилась на свет!
– Ты права, - призналась Джулия, устремив взгляд в чашку с чаем. - Я стараюсь запомнить и сберечь эти ощущения, чтобы позже выплеснуть на сцене.
– Может и мне стоит последовать твоему примеру! - оживилась Арлисс. - В конце концов те мужчины, с кем я обычно развлекаюсь, просто жалкие подобия того, кто мне действительно нужен.
Джулия наградила подругу взглядом, полным шутливого сожаления, прекрасно зная кого та имеет в виду.
– Боюсь, мистер Скотт ни за что не отступит от своего правила никогда не заводить романы с актрисами. Признаться, просто в толк не возьму, почему ты так им увлечена.
– Это не увлечение, а вечная и преданная любовь! Не представляю, что на свете найдется женщина, которая не испытывала бы к нему таких же чувств.
– Логан весьма далек от совершенства, - криво усмехнулась Джулия. - Господи, я ведь рассказывала, как он вынудил меня принять приглашение на ужин! Я, конечно, уважаю его принципы, но в глубине души он обыкновенный скупердяй и стяжатель!
– У каждого свои недостатки! - беззаботно отмахнулась Арлисс. - Кроме того, он прав - нечего воротить нос от таких денег! За пять тысяч можно и пострадать немного! - Она откусила кусочек печенья и запила чаем. - Знаешь, я слышала, что в доме мистера Скотта поселилась очередная любовница! Ничего, она не протянет больше полугода… как, впрочем, и остальные! Не понимаю, почему мистер Скотт так решительно настроен против брака! Должно быть, неудачный роман в прошлом… Наверное, что-то таинственное и печальное.
В этот момент у Арлисс было такое мечтательное выражение лица, что Джулия презрительно фыркнула:
– Дорогая, не пора ли избавиться от иллюзий! Неужели жизнь в театре еще не отучила тебя от дурацких фантазий?
– Нет, я только еще больше запуталась! Понимаешь, когда живешь в выдуманном мире, невольно переносишь эти самые грезы в реальную жизнь.
– Со мной такого не бывает.
– Ты железная натура. Не знаю, что лучше - завидовать тебе или жалеть. - Она внезапно подалась вперед, азартно сверкнув глазами. - Лучше скажи, что собираешься надеть к ужину с его светлостью?
– Что-нибудь попроще. Самое некрасивое платье.
– Ни за что! Нет, нет и нет! Надо непременно такое, отчего он потеряет покой и сон, во рту пересохнет, голова закружится, сердце забьется, глаза вылезут из орбит…
– Словно он подхватил холеру или чуму, - засмеялась Джулия.
– Тот туалет! Розовый с черным! - настаивала Арлисс. - Я не позволю тебе выбрать что-то другое.
– Подумаю, - пообещала Джулия, поднимаясь: в дверях появился служитель, очевидно, посланный Скоттом.
* * *
Актеры трудились не зря. После многочасовых утомительных репетиций премьера "Укрощения строптивой" имела шумный успех. Как и требовал Логан, Джулия самозабвенно отдавалась игре. Прежние редакции были сильно сокращены, с тем чтобы пьеса как можно больше напоминала салонную комедию, а множество весьма фривольных шуточек были просто-напросто вычеркнуты. Но Логан Скотт кропотливо восстановил первоначальный текст, и грубоватый юмор радовал и восхищал публику, хотя откровенные непристойности вызывали у одних восторженные вопли, а у других негодующие выкрики. Однако большинство зрителей заразительно хохотали над жестокими словесными поединками Катарины и Петруччио и замирали в моменты нежных объяснений. Но к концу спектакля Джулия окончательно вымоталась. Игра требовала огромного физического напряжения, особенно в тех сценах, когда Катарина набрасывалась на Петруччио с кулаками, а тот легко сбивал ее с ног, словно тряпичную куклу. И хотя Логан старался не причинить ей боли, Джулия не удивилась, обнаружив позднее синяки.
