В обмен на золото, серебро, платину, бриллианты и иностранную валюту, которые по цене скупки стоили 287,2 млн рублей – их реализационная стоимость на мировом рынке была существенно выше – люди получили товаров (в ценах советского экспорта) всего лишь на 83,3 млн рублей. Иными словами, за каждые 3,5 золотых рубля ценностей покупатель в Торгсине получал товаров только на 1 рубль! Разрыв немалый. Но даже если бы Торгсин за каждый рубль ценностей отдавал покупателям товаров на несколько рублей, государство все равно выгадало бы, потому что ни при каких обстоятельствах за эти рубли не могло купить за границей горы драгоценностей и валюты. Поистине, Торгсин, подобно философскому камню, обращавшему в золото неблагородные металлы, превращал в валюту неконвертируемые советские рубли, черный хлеб и селедку да нехитрый ширпортреб.
Финальный отчет Торгсина также сообщал, что для получения той суммы валютных ценностей, которую собрал Торгсин, потребовалось бы дополнительно продать за границей экспортных товаров на сумму 17,6 млрд рублей (в розничных ценах внутренней советской торговли). Страшно представить масштабы подобного вывоза сырья и продовольствия из голодавшей страны. У медали, как всегда, оказались две стороны: несмотря на хищнический характер сделки, в результате которой поживилось государство, Торгсин был полезен и для общества. Если бы государство в погоне за валютой и золотом, вместо того чтобы открыть Торгсин для советских граждан, все больше выбрасывало бы за бесценок продовольствие за границу, масштабы голодной трагедии оказались бы еще более значительными.
Глава 3. Философский камень
Попробуем оценить работу советских алхимиков. Сколько валюты удалось им получить на каждый советский рубль, потраченный государством на Торгсин? Во сколько обходилось государству золото Торгсина? Документы позволяют ответить на эти вопросы.
Неудивительно, что апогей массового голода стал временем наивысшей валютной рентабельности Торгсина. Сравнение рублевых расходов
66 государства на Торгсин с полученным им валютным приходом
67 показывает, что в 1933 году, чтобы получить золотой рубль ценностей, государство тратило немногим более 4 простых советских рублей. Это значительно меньше даже официального соотношения золотого торгсиновского рубля и простого советского (1 золотой рубль: 6 рублей 60 копеек), не говоря уже о курсе черного рынка в период голода (1:60; 1:70). В действительности валютная рентабельность Торгсина была и того выше, так как скупленные у населения ценности государство продало на мировом рынке по ценам значительно более высоким, чем цена торгсиновской скупки. С отступлением голода валютная рентабельность Торгсина снизилась. В 1935 году, например, государство затрачивало около 10 рублей на получение золотого рубля ценностей
68.
Показательно такое сравнение. По цене скупки ценности, которые Торгсин купил у населения в 1933 году (после вычета валютных расходов на импорт), являлись эквивалентом 86,2 т чистого золота. Мировая цена на золото, как было рассказано ранее, в то время составляла 66,5 цента США за грамм чистоты. Таким образом, рыночная стоимость ценностей, скупленных Торгсином в 1933 году, была эквивалентом более 57 млн долларов США. В тот год государство потратило на Торгсин 452,8 млн советских рублей (без расходов на импорт). Выходит, что благодаря Торгсину в 1933 году советское руководство обратило мало кому нужные на Западе
69 советские рубли в валюту по курсу около 8 рублей за доллар США
70. Хотя это было дороже искусственного официального обменного курса, установленного советским правительством «для внутреннего пользования», но кто бы на Западе стал менять Сталину рубли на доллары по этому или другому курсу? Торгсин сделал подобную конвертацию рубля возможной.
Разрабатывая перспективный план развития на 1932–1934 годы, Наркомвнешторг рассчитывал, что капитальные вложения в Торгсин всего лишь в размере 3,8 млн рублей принесут к 1935 году 11 млн рублей валютной выручки, что почти в три раза больше затрат. Показательно, что от капитальных затрат на Экспортхлеб в размере 40 млн рублей НКВТ в течение того же периода ожидал валютный прирост только в размере 8,7 млн рублей, а капитальные затраты на Экспортлес в размере 77,3 млн рублей должны были принести только 17 млн рублей валюты. По «Интуристу» капитальные вложения на 1932 год планировались в размере 60,2 млн рублей, а прирост валютной выручки к 1935 году ожидался лишь в размере 8,7 млн рублей. Таким образом, Торгсин был единственным экспортным объединением Наркомвнешторга, от которого руководство страны ожидало получить валютную отдачу существенно выше вложений.
Торгсин оправдал ожидания. В 1932 году, когда его золотоскупочная сеть лишь развертывалась, он по объемам валютной выручки уже занимал четвертое место среди советских экспортеров, уступая лишь главным статьям советского экспорта – нефти, зерну и лесу. В 1933 году, из‐за голода в стране, Торгсин вышел на первое место, обогнав и эти, по замыслу творцов, главные валютные источники финансирования индустриализации. По данным валютно-финансового сектора Наркомвнешторга, в 1933 году советский экспорт (по всем объединениям НКВТ) в среднем приносил не более 15 золотых копеек на рубль затрат, а без нефти – только 13 копеек. По подсчетам экономистов, валютная рентабельность операций Торгсина за первые три квартала 1933 года составила 34 золотые копейки, то есть была более чем в два раза выше средней рентабельности советского экспорта. По данным финального отчета Торгсина, в 1934 и 1935 годах Торгсин стабильно сохранял второе место среди экспортных объединений Наркомвнешторга СССР, уступая только экcпорту нефти.
В 1933 году благодаря инфляционным продажным ценам Торгсин был впереди всех советских экспортных объединений и по валютной эффективности экспорта – соотношению экспортной цены товаров и их себестоимости
71. Тогда как советский экспорт зерна был убыточен, в Торгсине хлеб имел самую высокую валютную рентабельность: в первом полугодии 1933 года выручка Торгсина по хлебофуражным товарам (39,2 млн золотых рублей) превысила их экспортную цену (7,6 млн рублей) более чем в пять раз! По остальным продовольственным товарам выручка Торгсина (12 млн рублей) в 4,6 раза превышала их экспортную цену (2,6 млн рублей).
