Опыт Франции оказался более болезненным. В ноябре 1924 года, после того как Германия получила заем по плану Дауэса, группа Дж. П. Моргана обратилась в Государственный департамент за разрешением консолидировать краткосрочный заем на сумму 100 млн долларов для премьер-министра Пуанкаре.
Таблица 13. Doux Commerce: частные долгосрочные иностранные инвестиции США, декабрь 1930 г., млн долл.
Однако у Вашингтона были свои приоритеты. Франция не получит дальнейших кредитов до тех пор, пока не приведет свою финансовую систему в порядок и не урегулирует вопрос с выплатой 3,5 млрд долларов своей задолженности по союзническим обязательствам. С апреля 1925 года администрация Кулиджа ввела полное эмбарго на выдачу займов, начав с отмены крупного займа, предназначенного для города Парижа. В том же месяце злополучное правительство Эдуарда Эррио, известное как Cartel de Gauche, потерпело поражение в Сенате, открыв тем самым сезон политической и финансовой нестабильности, который завершился лишь в конце ноября 1925 года, когда пост премьер-министра вновь занял Аристид Бриан. Он немедленно обратился к Вашингтону, чтобы урегулировать вопрос о займе. В результате было заключено соглашение Меллона – Беранже, предусматривавшее полную выплату долга в течение 60 лет по льготной ставке 1,6 %. Первоначальный ежегодный платеж составлял 30 млн долларов.
Желая поскорее закрыть сделку, Эндрю Меллон провел предложение через палату представителей США, но, когда в начале лета 1926 года план стал известен широкой общественности во Франции, реакция была ошеломляющей. Соглашение Меллона – Беранже называли «приговором к пожизненной каторге». Бриана обвиняли в том, что он «затянул петлю на шее Франции». В июле 25 тысяч ветеранов прошли молчаливым маршем протеста против «мировых финансистов-стервятников»
[1383]. Посол США Майрон Т. Херрик сообщал, что американские банкиры эвакуировали свои семьи из Парижа, подальше от жаркого антиамериканского лета. 21 июля по всему Парижу прошли тысячные демонстрации националистов, одетых в черные рубашки, характерные для боевиков Муссолини, а курс франка, составлявший в 1914 году 25,22 франка за фунт стерлингов, упал до 238,50. В июле 1926 года инфляция во Франции составила 350 % в годовом исчислении
[1384]. Слухи о возможности правого государственного переворота во главе с маршалом Петеном вызвали тревогу политического класса республики. Пуанкаре вновь занял пост премьер-министра и создал межпартийное коалиционное правительство, в которое вошли его предшественник Эррио и еще четыре бывших премьер-министра
[1385]. Бриан был назначен министром иностранных дел. Чтобы обеспечить гарантии возврата средств кредиторам внутри страны, было создано независимое агентство по погашению государственной задолженности
[1386]. Доверие удалось восстановить, и 17 августа курс поднялся до 179 франков за фунт стерлингов и продолжал расти.
В декабре 1926 года курс франка стабилизировался на вызывающей отметке 124 франка за фунт стерлингов, или приблизительно 25 франков за доллар
[1387] Это привело к серьезным убыткам кредиторов в самой Франции. Выросла стоимость импортируемых в страну товаров, но экспортеры оказались в выгодном положении, кроме того, становилось крайне привлекательным приобретение французских активов, что вызвало беспрецедентный приток золота в Париж. Стабилизация не только укрепила Французскую республику. Пуанкаре делал выводы из унизительного решения, навязанного Франции после ее победы в Руре. В 1924 году из-за своей финансовой слабости Франция была отдана на милость Британии и Америки. А осенью 1926 года свою роль сыграл поток золота, поступавшего в Банк Франции. Оно, по выражению управляющего Банка, способствовало «укреплению престижа и независимости страны на международной арене»
[1388]. Пуанкаре выбирал еще более яркие выражения. Используя «внутренние ресурсы», его соотечественники освободятся из-под «англосаксонского финансового ига»
[1389]. К лету 1927 года золотовалютные резервы Франции достигли 540 млн долларов. Это было несравнимо с суммой французского долга Британии и Соединенным Штатам в 6 млрд долларов, но представляло собой полезную masse de manoeuvre, с которой можно противостоять любому финансовому нажиму, в частности, со стороны Банка Англии
[1390].
II
Вашингтонские соглашения 1921 года остановили гонку в строительстве боевых кораблей. В 1924 году план Дауэса, направленный на создание условий для экономического восстановления послевоенной системы, превратил Версальский договор в бесполезный документ. Он исключал использование в дальнейшем французской армии для обеспечения выполнения обязательств по договору. Поэтому возникал вопрос: каким образом будет обеспечиваться безопасность в Европе? Осенью 1924 года премьер-министр Рамсей Макдональд, желая сгладить унизительное положение, в котором оказалась Франция из-за плана Дауэса, встретился в Лиге Наций с Эдуардом Эррио, чтобы обсудить план действий, который позволит включить в Статут Лиги Наций положение об обязательной арбитражной процедуре, предусматривающее автоматическое введение режима санкций, а также выступить с совершенно новой инициативой по разоружению. Но в октябре 1924 года с уходом в отставку первого в истории Британии лейбористского правительства работа по так называемым Женевским протоколам сошла на нет. И хотя новый министр иностранных дел, консерватор Остин Чемберлен был подлинным франкофилом, остальные члены кабинета министров тори не желали привязывать Британию к системе принудительного арбитража Лиги Наций.
