Армия в 300 тыс. человек втрое превышала лимит, установленный Версальским договором. Разумеется, это не препятствовало «экономическому использованию» этих дорог в мирное время для «пассажирских и грузовых перевозок». Также Тодт не был чужд и такой цели, как создание рабочих мест. По его оценкам, годовой бюджет в 1 млрд рейхсмарок позволил бы ему нанять 600 тыс. человек, особенно в том случае, если использование техники было бы сведено к минимуму.
Гитлер был в восторге. Преодолев сопротивление национальной железнодорожной компании (Reichsbahn), он поддержал планы Тодта и основал корпорацию автодорог Рейха. В последние дни июня 1933 г. Тодт был назначен генеральным инспектором немецких дорог, получив в свое подчинение как автобаны, так и важнейшие дороги местного значения. Организация Тодта со временем стала могущественным институтом Третьего рейха, в своем влиянии на национальную транспортную инфраструктуру выступая в качестве реального противовеса Reichsbahn и являясь одним из зародышей будущей системы экономического контроля. 23 сентября на строительной площадке Франкфурт-Дармштадт Гитлер и Геббельс устроили настоящее шоу перед камерами кинохроникеров. Гитлер не просто сделал первый взмах лопатой – он насыпал целую тачку земли
[152]. Однако на практике воздействие строительства автобанов на безработицу было ничтожным. В 1933 г. на постройке первого участка автобана трудилось не более 1000 рабочих. Через год после назначения Тодта рабочая сила, занятая на сооружении автобанов, насчитывала всего 38 тыс. человек, что составляло ничтожную долю рабочих мест, созданную после прихода Гитлера к власти. Поскольку у гитлеровского режима имелись и другие, более неотложные статьи расходов, Тодт с трудом получал даже средства, необходимые для содержания существующих дорог.
Фонды Шлейхера были полностью распределены уже к концу лета 1933 г., а для выполнения программы Рейнхардта требовалось какое-то время, и потому Рейхсминистерство труда с тревогой ожидало наступления зимы
[153]. К сентябрю 1933 г. безработных насчитывалось уже существенно меньше 4 миллионов. Однако, поскольку сбор урожая завершался, а строительный сезон почти закончился, следовало опасаться неминуемого отката. В прошлом, летом 1932 г., канцлер Папен допустил катастрофическую ошибку, заявив, что страданиям трудящихся пришел конец, и получив зимой 1932–1933 гг. новый рост безработицы.
РИС. 1. Безработица в Германии в границах до 1938 г.
Как заявил Гитлер представителям промышленности в конце сентября 1933 г., было крайне важно избежать второго психологического отката. Немцы должны были убедиться в том, что «пик пройден»
[154]. С этой целью Нацистская партия осенью 1933 г. с удвоенным пылом продолжила пропагандистское наступление на безработицу. Одновременно с этим рейхсминистерства начали готовить новую специальную программу, цель которой состояла в том, чтобы занять строительных рабочих на протяжении трудных зимних месяцев. Вторая программа Рейнхардта, принятая в сентябре 1933 г., представляла собой возвращение к менее амбициозным планам создания рабочих мест, основанным не на прямом влиянии государственного финансирования за счет кредитов, а на косвенных субсидиях частному сектору. Кроме того, она имела более скромные масштабы. 500 млн рейхсмарок было выделено на субсидии для работ по ремонту зданий и еще 300 млн – на процентные субсидии по закладным, взятым до завершения 1933-34 фискального года. Эффект выполнения обеих этих программ был соизмеримым. В первую зиму Третьего рейха число безработных лишь незначительно превысило уровень в 4 млн человек, до которого оно снизилось осенью 1933 г. В политическом смысле задача была решена.
Города наконец-то испытали облегчение. Например, в ганноверском городе Нортгейме «Битва за рабочие места» всерьез началась лишь в октябре 1933 г.
[155] Новый мэр из числа нацистов оказывал на местных нанимателей целенаправленное давление, заставляя их брать новых работников. Весной следующего года к этим мерам убеждения прибавилась крупная программа общественных работ. Демонстрируя новое чувство социальной солидарности, нацистские городские власти выделили десятки тысяч человеко-часов на строительство квартир для горожан, страдавших от нехватки жилья. Средневековый городской центр подвергся тщательной реставрации. Окружавшую город стену и ров превратили в общественный парк. Особое внимание было уделено ремонту уцелевших фахверковых домов в центре города. В ближайшем лесу был возведен большой открытый театр. В соответствии с духом времени он был освящен в качестве древнего тевтонского святилища Тингштетте. Но за этой архаикой скрывались совершенно современные цели. К 1936 г. турбюро Нортгейма ежегодно принимало 60 тыс. посетителей, а Тингштетте превратилось в популярное место проведения регулярных нацистских съездов.
Местные власти по всей Германии, поощряемые неустанной пропагандой Геббельса, весной 1934 г. с готовностью продолжили борьбу с безработицей. Городской совет Гамбурга, в котором сохранялся повышенный уровень безработицы, составил список желательных проектов на сумму в десятки миллионов рейхсмарок
[156]. Городские власти пошли на этот шаг, надеясь на благосклонную реакцию Берлина. В августе 1933 г. в обращении к гауляйтерам Гитлер объявил, что борьба с безработицей пройдет в три этапа. Первая волна завершилась в первой половине 1933 г. Второй этап – программа Рейнхардта – представляла собой энергичные оборонительные бои, направленные на закрепление завоеваний предыдущего года. Третий этап битвы за рабочие места должен был состояться в 1934 г. Но, как обнаружили гауляйтеры через год после прихода нацистов к власти, само по себе создание рабочих мест в гражданском секторе уже не являлось главным приоритетом гитлеровского режима. Отныне в повестке дня основное место занимало перевооружение— ключевая цель националистической политики.
II
Мероприятия по перевооружению, предпринятые правительством Гитлера в первые месяцы его существования, подобно мерам в области создания гражданских рабочих мест, опирались на средства и планы, оставшиеся в наследство от Веймарской республики. Какие-либо более радикальные шаги зависели от международной ситуации. Увеличение численности германских вооруженных сил в мирное время представляло собой вопиющее нарушение Версальского договора и вызов международной конференции по разоружению в Женеве. Все это следовало тщательно подготовить и скоординировать с другими аспектами внешней политики, в первую очередь в финансовой сфере
[157].
