Секунды три подождал, прекрасно понимая, какие чувства сейчас испытывает Ал, и, потерев лицо левой рукой, небрежно спросил:
– На каком расстоянии от причала лежит мини-субмарина?
– В семи кабельтовых. Но вы без меня ее не найдете! – моментально отозвался Ал и задергал коленями, напоминая, что ему необходимо опорожнить мочевой пузырь.
– Это в километрах сколько будет? – небрежно справился Хип, могучим рывком ставя Ала в вертикальное положение.
Прикинув, как должен лежать пленный, чтобы видеть озеро, сунул его под правую руку и, делая вид, что не заметил злобного шипения, понес на выход.
Первым делом, как только они вышли из НП, Ал кинул взгляд на озеро, и Хип моментально его повторил, мгновенно упершись в высоченную сосну на противоположном берегу. Она была не только высокой, но и странно ветвистой. Ветки начинались с двух метров от земли.
«Или сосна – ориентир для стоянки субмарины, или в ветвях что-то спрятано. В любом случае надо пройти до того берега и посмотреть под водой и на берегу, что там лежит!» – решил водолаз-разведчик, окидывая озеро нарочито пристальным взглядом.
– Ты не такой легкий, как я сначала думал! – громко оповестил Хип, вскидывая Ала на правое плечо. И не просто положил, а так, чтобы внимательно следить, куда кинет взгляд пленник.
Ал посмотрел сначала на воду озера, а потом, как и ожидалось, снова на сосну.
– Кэп! Помощь не нужна? – спросил появившийся на пороге комнаты Сид.
– Займись приборкой на НП! – приказал Хип, отмечая, что не видит Политрука за спиной Сида, в проеме между на всю ширину раздвинутых кустов.
Сначала Хип хотел уточнить, куда делся говорливый Политрук, но потом решил промолчать, тем более что Ал не выглядел пугливым человеком. А участие в боевых действиях на Восточном фронте быстро излечивает от сентиментальности, тем более в таком полку, как «Бранденбург».
Отнеся Ала на пятьдесят метров от НП, Хип поставил его на ноги перед собой и, встав на одно колено, расстегнул прибалту ширинку.
– Мне неудобно вас так утруждать! – застеснялся Ал.
– Ничего страшного! Я не брезгливый, но ленивый, – сообщил Хип, вынимая из трусов здоровенный, напряженный член Ала, из которого обильно сочилась белая жидкость.
С гримасой боли Ал начал мочиться, орошая куст обильной темной мочой. После первых секунд мочеиспускания на лице Ала появилась счастливая улыбка.
Покопавшись в своей поясной сумке, Хип нашел пачку гигиенических салфеток и, вытащив открытую упаковку, положил в боковой карман.
Обмыв член Ала водой из фляжки, Хип вытер его первой салфеткой, обмотал второй и положил на свое место.
Затем Хип сам вымыл руки с мылом, вытер салфеткой и продезинфицировал спиртом.
– Что я вам могу сказать, молодой человек? У вас, помимо цистита, есть еще и банальный триппер, то есть гонорея, которой вы заразились сравнительно недавно. Хотя может быть и тривиальная инфекция мочеполовых путей. Правда, неизвестно, что хуже. Налицо обильные гнойные выделения, которые бывают при свежем заражении! Отсюда и рези, гнойные выделения и позывы к частому мочеиспусканию. Хорошо бы провести кое-какие анализы, а заодно проверить на люэс
[42], но в полевых условиях я этого сделать не смогу. Нужно специальное оборудование и ингредиенты! Или хотя бы микроскоп и предметные стекла! – говорил Хип, второй раз дезинфицируя руки спиртом.
– Вы так здорово разбираетесь в венерических болезнях? – встрепенулся Ал, удивленно глядя на Хипа.
– Во-первых, я старше вас, во‑вторых, больше знаю, и в‑третьих, триппер – еще не повод для самоубийства! – весомо заявил Хип, сам начиная мочиться.
– Но я не могу долго терпеть такую боль! Лучше умереть! – возмутился Ал.
– Я попробовал бы тебе помочь, но мое лекарство очень дорого стоит! Но оно поможет со стопроцентной гарантией! Вся Америка лечится этим лекарством! – поднял вверх указательный палец правой руки Хип.
– Мы нашли золотой клад запорожских казаков! Я отдам половину золота вам! Только помогите! И еще! Тут недалеко затонул катер с ящиком абвера. Мы должны были его достать, но пришел приказ из СД ликвидировать партизанскую базу. Судя по тому, что звонил заместитель Канариса, в ящике что-то очень важное! И поэтому нас убрали из операции!
– Если ты сказал правду, то я тебе помогу! А для начала сейчас придем на НП, и я проведу шприцевание твоего «инструмента», то есть источника болей, марганцовкой и сделаю первый укол. Лекарство стоит огромных денег, но поможет! Второй укол я тебе сделаю, когда достану лекарство из закладки. Довольно болезненная процедура, но, как только я увижу второе доказательство твоей искренности, сразу закончу лечение! Это новейшая американская методика, как и лекарство, но помогает быстро и с гарантией! Завтра сам почувствуешь! Ты мне в это время расскажешь о вашей операции в Майкопе и кладе запорожцев, за которым надо куда-то плыть! – озвучил дальнейшие действия Хип, вспоминая, что порошковую марганцовку он видел в санитарной сумке на НП.
– Я согласен! В озере на дне лежит странная лодка, которую мы испытывали вместе с итальянцами. У нее нет винта, но ходит под водой она очень быстро. И там, около штурвала, даже стоит маленький гидролокатор! – выдавал информацию Ал, преданно смотря на Хипа.
«Как-то нарочито преданно смотрит наш Ал! Обрати внимание! И будь предельно осторожен!» – предупредил внутренний голос.
– Отца как зовут, жертва любовных игр? – спросил Хип, развязывая трос на ногах Ала.
– Вилдас! – моментально ответил Ал, снова бросая на Хипа выразительный преданный взгляд.
– Нашего полку прибыло? – спросил появившийся из кустов Сид.
– Организуй чистое белье, робу и теплую воду! – приказал Хип, отмечая, с каким испугом Ал смотрит на Сида.
– Что означает твое имя? – снова спросил Хип, глядя, как Сид, положив одежду на табурет, метнулся в НП.
– «Известный вознаграждением»! – вскинул голову Ал, обиженно посмотрев на Хипа. Тот, развязав его, приказал раздеваться, тем более что появился Сид с ведром воды, раздвижной ширмой и чайником, из носика которого шел пар.
Воткнув ножки ширмы в землю, Сид поставил в середине табурет и предложил Алу занять место на табурете.
От Ала тянуло таким амбре, что Хип перешел в наветренную сторону, прикидывая, что такую вонь любой человек почувствует метров за тридцать, а уж следопыт за двести.
Ал поставил обрез на табурет и стал мыться, намыливая себя довольно вонючим куском мыла.
Едва Сид взял у пленника мыло, как Хип моментально скомандовал:
– Отставить! Брось на землю, – обратив внимание на изъязвленные ногти на ногах пленника.
– Ногти болят? – спросил Хип, знаками показывая Сиду, что требуется еще кусок мыла, а также бутылка шнапса, медицинская сумка и емкость с водой.
