– Аппарат Дрегера или Дэвиса – то же самое! У тебя вон какой серьезный аппарат для дыхания и пузырей не дает! – скривил на правую сторону физиономию Ал, на котором довольно ловко сидел «Дрегер», в трех местах пузырящийся воздухом.
– Это ребризер. Аппарат, который применяют французы для своих фрогменов, – не моргнув глазом соврал Хип, внимательно следя за действиями Ала.
– Давай пойдем в воздушный карман. Там полотенце и сухая одежда есть! – неожиданно предложил Ал, нажимая небольшой рычаг.
Салон лодки начал быстро наполняться водой.
– Надо предупреждать заранее! – недовольно буркнул Хип, сунув в рот загубник.
– Оставь твой акваплан, оружие и вертушку в лодке. Никто про эту пещеру не знает! В комнату проход узкий, ты в своем акваплане не пролезешь! – посоветовал Ал, первым снимая ИДА
[44].
«Вобще-то у тебя ребризер, который Ал почему-то назвал аквапланом, но не будем придираться к словам! Человек в первый раз услышал слова “акваланг” и “ребризер” и должен сразу без запинки их повторить? Много вы хотите от человека двадцатого столетия, господин фрогмен! Не забудь снять свой “акваплан”! На нем много интересных приборов, которых совсем не знают в двадцатом веке!» – напомнил внутренний голос.
«Полностью с тобой согласен!» – мысленно ответил Хип, снимая АПС, а потом и ребризер.
С некоторым сожалением оставляя АПС рядом с ребризером, Хип выплыл из открытой подводной лодки и направился вслед за идущим по дну Алом, который, подойдя к вертикальной стене, засунул руку в расщелину. Послышался скрежет. Хип повернул голову в направлении звука.
С левой стороны прохода выдвинулась каменная плита и начала закрывать вход.
«Прямо какие-то “Копи царя Соломона”
[45]!» – хмыкнул Хип, стараясь не потерять Ала, которы, хоть и прихрамывая из-за поврежденных коленей, но довольно быстро передвигался по полу пещеры, в которой становилось все темней.
Особо Хипа это не напрягало, так как в своей маске с ПНВ он прекрасно видел пленного. Тот обнял двумя руками выступ скалы и начал его поворачивать.
«Не хватает только Гагулы
[46], которая выходит из-за угла!» – не оставил без внимания действия Ала внутренний голос.
На всякий случай Хип включил видиокамеру на акваплане, которая по мере необходимости автоматически переходила на запись в инфракрасном диапазоне, то есть не нуждалась в свете. На что внутренний голос моментально отозвался: «Я столько раз ругал тебя за твои неуемные траты насчет всяких подводных гаджетов! И сейчас низко кланяюсь и признаю: я был не прав! Только за эти дни в сорок третьем году твои дурацкие гаджеты уже раз пять спасли тебе жизнь!»
«А то!» – самодовольно отозвался Хип, подплывая на метр к Алу. Тот, повернув камень, скользнул в проход, через два метра закончившийся вертикальным тоннелем, по которому начал подниматься пленник, явно почувствовавший себя полноправным партнером.
Пять метров, и тоннель закончился открытым люком, через который лился желтый свет.
Глава 10
Предательство Ала.
Подводное путешествие в озере.
Сиреневый артефакт
Дождавшись, пока Ал начнет вылезать из люка, Хип, успев снять ласты, схватился за перекладину под ногами пленника и одним движением вытолкнул его наверх, сам мгновенно выскочил следом.
И оказался в компании не только Ала, еще и двух белобрысых мужиков в матросской робе, один из которых имел сходство с лошадью, а второй, с черным клоком на голове, моментально получил прозвище Клок.
Они с похвальной сноровкой бросились на него, не задавая лишних вопросов. «Похоже, Ал своих соратников как-то предупредил!» – обрисовал ситуацию внутренний голос.
Отвечать Хип не стал, а просто начал действовать.
На всякий случай он, смещаясь вправо, легонько ударил ребром ладони Ала по сонной артерии, после чего тот мирно улегся на новый деревянный пол и закрыл глаза.
С похвальной быстротой Клок метнулся к столу и схватил эсэсовский кинжал с черной ручкой, а Лошадиный вскинул большой черный пистолет.
Хип качнул маятник
[47] вправо, смотря Лошадиному прямо в глаза и нанося ему удар из арсенала каратиста, маваси-гери, от которого тот рухнул на пол, успев, правда, произвести два выстрела, одна из пуль попала в плечо Хипу.
Выстрел, ударив как кувалдой, на долю секунды потряс Хипа, но годами тренированное тело продолжало действовать, и он нанес сокрушительный удар правой.
«Даже если тебе оторвало ногу, у тебя есть пара секунд…» – вспомнил Хип наставление американского спецназа.
Левая рука мгновенно онемела, но и Лошадиный, выронив «люгер», грохнувшийся на камень, закатил глаза и не подавал признаков жизни.
Хип, понимая, что долго не протянет с одной рукой, сделал два шага вперед и, едва только Клок открыл подмышку, ударил правым кулаком в район ясно обозначившегося пятого ребра. Раздался громкий хруст, показывая, что пятое или шестое ребро сломано, что и бывает при концентрированном ударе
[48].
Акваплан соскочил с руки, и Хип еле успел возле самого пола поймать его. Два нажатия на нервные узлы, и дикая боль в левой руке блокирована.
Полевой нож сдвинулся вправо и болтался только на одной черной пластмассовой полосочке, а пластиковые ножны оказались разбиты. «Как еще плечевой нож не вывалился? Жалко будет, если я его потеряю!» – рассуждал Хип, начиная понемногу двигать левой рукой, боковым зрением наблюдая за встряхнувшим головой Лошадиным. Тот вроде бы приходил в себя, но глаза у него были мутными.
Хип посмотрел на свое левое плечо.
Тяжелая пуля «люгера» не смогла пробить кевларовый гидрокостюм, она вывалилась из вмятины на костюме, едва Хип провел рукой по плечу, и упала на пол. А вот поднимать ее Хип не стал, боковым зрением отметив, что Лошадиный как-то театрально скрючился, его правая рука тянулась к щиколотке. Ал и Клок пока не подавали признаков жизни.
