– Что ты ожидаешь от этого союза, который мы заключили с твоим отцом, Кэтрин?
Кэтрин удивилась, что король спрашивает её мнение в последний момент, поэтому ответила сухо.
– Моя задача – достойно представить Бригант.
– Вы с этим уже справились, принцесса. Все вами весьма очарованы.
Кэтрин улыбнулась и покосилась на принца Цзяна, который, казалось, за весь вечер даже не взглянул в её сторону. Теперь он описывал что-то Борису в больших подробностях, активно размахивая руками. Кэтрин напрягла слух и услышала достаточно, чтобы понять, что Цзян описывает процесс производства шёлка для своего камзола. На лице Бориса читалась смесь отвращения и скуки. Принцесса улыбнулась, а затем задумалась, не появится ли после свадьбы аналогичное выражение и на её лице.
Вечер продолжался в точности так, как и все предыдущие до него – с речами и танцами. Принц не танцевал, а Кэтрин приходилось душить зевки, пока один дворянин за другим посвящали ей свои танцы. После этого Кэтрин представили ещё более огромному количеству лордов и леди. Принцесса улыбалась и снова и снова пускалась в один и тот же разговор о её странствиях, Бриганте и красотах Питории.
Наконец, король откланялся и ушёл, что означало, что и они теперь могли быть свободны. Таня и Сара проводили Кэтрин в её покои, принцесса так устала, что едва могла стоять. Перед дверью в гостиную стоял слуга с серебряным подносом, на котором лежал маленький конверт. Внутри была записка.
«Сады могут показаться тебе интереснее танцев.
Завтра в девять утра на террасе?»
– Кто это прислал?
– Принц Цзян, ваше высочество. И он ожидает вашего ответа.
Кэтрин растерялась. Она не должна была видеться с принцем наедине до свадьбы, и она определённо не хотела выслушивать лекцию о производстве шёлка. С другой стороны, Бориса и Нойеса это явно разозлит.
Это всё решило.
– Передайте принцу Цзяну… да.
Таш
Северная Питория
Таш лежала в задней части фургона, греясь на солнышке. Грэвелл сидел впереди, рядом с возницей, который возвращался на свою ферму, удачно распродав все овощи на дорнанской ярмарке. Верхом или даже в ежедневном дилижансе, который запускали на время выставки, было бы быстрее, но у них не было столько денег, потому они договорились с возницей, что за десять копеков с каждого он завезёт их так далеко на север, как только может. Оттуда они пойдут пешком.
Повозка двигалась медленно, зато фермер ехал, не останавливаясь, с утра до вечера. Они миновали несколько блокпостов, установленных для поимки убийцы, но поскольку там заправляли местные, которым вообще ничего не платили, Таш сомневалась, что эти меры принесут какую-нибудь пользу. Старикам и мальчишкам было куда интереснее брать взятки, чем ловить беглецов. Людей шерифа было видно в каждом городе, они предупреждали людей, чтобы те не вздумали приютить у себя злодея, Эдиона Фосса, хотя вряд ли кто-то бы решился на такое. В глазах общественности он был опасным убийцей.
Ближе к ночи, когда они остановились на очередном блокпосте, Грэвелл и Таш выбрались из фургона. Возница почти доехал до дома и не мог везти их дальше. К преграждающему дорогу столбу был неуклюже приклеен плакат.
Грэвелл изучил его.
– Разыскивается за убийство. Эдион Фосс. Семнадцать лет, тощий, каштановые волосы. Награда: двадцать пять кронеров, – охотник отошёл в сторону, чтобы Таш тоже смогла рассмотреть плакат, – хорошая картинка. Похож?
Таш кивнула. Описание Эдиона было предельно точным.
– Он стоит половину бутылки с дымом. Весьма щедрое предложение, как по мне. Хотя если мы заберём и бутылку, и награду, я возражать не стану.
– Но ты же не стал бы сдавать его шерифу, не так ли? Я же говорила тебе, это не он убил помощника шерифа. Это сделал Холивелл. Если Эдиона поймают, его повесят.
– Да, ты права. Он не убийца, он всего лишь вор, который отирается с убийцами. Он не должен лишиться жизни, только руки, а может и каких-то других частей анатомии.
Таш улыбнулась.
– Ты ведь шутишь, правда? Я хочу сказать, мы всего лишь хотим вернуть обратно наш дым.
Но Грэвелл лишь отошёл в сторону, бормоча себе под нос:
– Если этот идиот избежит наказания, они все подумают, что могут безнаказанно воровать у меня. И все начнут воровать у меня.
Эдион
Шпорбек, Северная Питория
Когда Марш поправился, они поехали быстрее, но, придерживаясь тихих, безлюдных дорог, всё равно продвигались на север достаточно медленно. Частенько в деревнях, в которых они останавливались, даже не было корчмы. Холивелл сказал, что они направляются в Правонт, где сядут на баржу и спустятся вниз по реке до Россарба, и уже там поищут корабль до Калидора. Но чтобы забраться так далеко, им требовалась еда. Эдион устал и проголодался. И вот, когда они забрались на вершину холма, они заметили маленькую придорожную корчму, стоящую в долине на берегу реки в окружении поросших лесом холмов. Позади корчмы бегали куры, в загоне стояли козы и несколько свиней. Здесь их ждут свежие яйца, хлеб и молоко. Это же прекрасно.
– Я пойду, – сказал Холивелл.
Всегда ходили Холивелл или Марш. И всегда только один из них, поскольку они не доверяли Эдиону настолько, чтобы оставлять его одного. Холивелл говорил, что один человек в корчме вызовет меньше подозрений, но Эдион подумал, что один человек, покупающий провиант на троих, напротив, привлечёт больше внимания.
Он устал от всех этих игр. Холивелл был параноиком. Дорнан остался далеко позади. Здесь они были в полной безопасности. А ещё Эдион хотел тёплый пирог прямо из печи.
– На самом деле, я думаю, что пойти стоит мне.
– И почему же вы так решили? – поинтересовался Холивелл. – Ваше высочество.
– Вы – иностранцы. Ваш акцент выдаёт вас, да и ваши глаза… весьма заметны. Мы находимся на самом севере страны. Как вы объясните им, что вы вообще здесь забыли?
– Это не их дело.
– Может, и не их, но это не значит, что они не будут любопытствовать. Здесь не так много посетителей. О чём ещё им судачить?
– А как ты объяснишь своё пребывание здесь? – поинтересовался Холивелл.
Эдион не растерялся.
– Я отправляюсь на север, чтобы присоединиться к юридическому делу моего дяди. Он специализируется в торговых контрактах, хотя меня, по правде говоря, больше привлекает уголовное право. Но я молод и мне надо с чего-то начинать.
– Я бы на твоем месте не стал упоминать преступников или место, куда я направляюсь.
– Думаешь, мне нужна история получше? Я бы мог бы… отправиться за особой шерстью, которую они делают на севере, для моего возлюбленного, великого танцора, выступающего при дворе в Торнии, – Эдион драматически взмахнул рукой, – как замечательно он будет выглядеть в шерстяных штанах.
