– Бесподобно! – заявила домоправительница, оглядывая хозяйку. – Сегодня вы будете королевой бала, миссис Скотт. Хозяин не сможет оторвать от вас взгляд.
Мадлен улыбнулась, сердце тревожно стучало в груди.
– Цветы уже принесли? Кто-нибудь знает, как там дела на кухне?
– Все в полном порядке, – заверила ее миссис Бичем. – Повар, похоже, намерен превзойти самого себя, а дом переполнен чудесными цветами. Гости сочтут, что очутились в раю, а когда вы выйдете навстречу им, мистеру Скотту будет завидовать весь Лондон!
Мадлен нервным движением провела ладонью по животу. Прежде плоский, он слегка округлился, но покрой алого бархатного платья скрывал полноту. Тесный лиф облегал изящные изгибы груди, ниже переходя в шуршащие складки юбки. Платье выглядело просто и элегантно, его единственным украшением были три рубиновые застежки спереди на лифе, над которыми в вырезе виднелась сливочно-белая грудь.
Цвет бального платья выгодно оттенял белизну ее кожи, высвечивая янтарный цвет глаз Мадлен. Ее золотисто-каштановые волосы были уложены на макушке короной, а тяжелые жгуты локонов подчеркивали стройность нежной шеи.
Логан стремительной походкой вошел в комнату и застыл, словно пораженный молнией. В его ярко-синих глазах мелькнуло отражение глубоко затаенных чувств. Когда он заговорил, его голос прозвучал чуть ниже, чем обычно.
– Надеюсь, это тебе понравится. – Он протянул Мадлен черную шкатулку. Обрадованная и удивленная неожиданным подарком, Мадлен шагнула навстречу, чтобы принять его.
Улыбаясь, миссис Бичем подозвала горничную и вышла вместе с ней из комнаты, деликатно оставив супругов наедине.
Мадлен изумленно ахнула. Открыв шкатулку, она обнаружила там золотое колье с великолепными рубинами и такие же серьги.
– Какая красота! Я не ожидала… – Она подняла голову. – Ты очень шедр, Логан, спасибо.
На высоких скулах Логана проступил слабый румянец. Вынув из шкатулки колье, он надел его на шею Мадлен и тут же принялся застегивать его. Неотрывно глядя на собственное отражение в зеркале, Мадлен стояла неподвижно, чувствуя ласкающие прикосновения пальцев Логана. Ему понадобилось немало времени, чтобы справиться с застежкой; он возился с замысловатым замочком, а тонкие волоски на шее Мадлен приподнимались от его дыхания.
Мадлен продела в уши рубиновые серьги, любуясь их задорным танцем при поворотах головы.
– Как тебе нравится мое платье? – спросила она, повернувшись лицом к Логану.
К ее разочарованию, Логан не выказал ни восхищения, ни одобрения.
– Вырез слишком низкий. Мадлен слегка нахмурилась.
– Джулия видела меня в этом платье и сказала, что оно бесподобно.
– Согласен, если ты намерена стать причиной дуэли, – пробормотал сквозь зубы Логан, не сводя глаз с полуоткрытой груди Мадлен.
– Если тебе не нравится, я надену что-нибудь другое…
– – Нет, пусть все останется, как было, – притворно-равнодушным тоном заявил Логан.
Мадлен прикусила губу, чтобы сдержать улыбку. Она терпеливо ждала, а Логан по-прежнему смотрел на нее во все глаза.
– В таком виде ты непременно простудишься, – сухо заметил он.
– В доме тепло, – возразила Мадлен, – а я в полном порядке. – Она заметила, как подергиваются пальцы Логана – он будто сдерживал желание прикоснуться к ней. – Пойдем вниз?
Логан отозвался хмурым ворчанием и подал жене руку с таким видом, словно считал бал скучной и утомительной обязанностью, а не развлечением. Он был очень хорош в черном фраке и серо-голубом жилете, что сразу же отметила про себя Мадлен.
Гостям же ничто не мешало веселиться. Сотни приглашенных там и сям рассыпались по дому, восторженно обсуждая коллекцию Логана, столы, ломящиеся от изысканных яств, мелодичную музыку, доносящуюся из бального зала. Роскошные букеты орхидей и тигровых лилий в восточных лакированных вазах наполняли дом экзотическим благоуханием.
Вдохновленные романтической атмосферой особняка, парочки уединялись в многочисленных укромных нишах, а сплетницы сбивались в кучки, подобно взволнованным наседкам, чтобы обсудить новости. Джулии удалось собрать представителей разных кругов, в которых вращался Логан:
Знать, богатых простолюдинов, художников, писателей и даже нескольких политиков. Компания
Получилась веселой и жизнерадостной; одного вечера было достаточно, чтобы неделю заполнять газетные столбцы новостей, развлекая публику. Джентльмены отдавали должное неиссякаемым запасам вин и сигар, время от времени обсуждая красоту женщин и вступая в краткие, но яростные споры. Но ни одна из дам на балу не привлекала больше внимания, чем Мадлен.
Мадлен блистала, кланяясь и улыбаясь, с легкостью поддерживая любую беседу. Она держалась с поразительной непринужденностью. Но ведь именно к этому, не без иронии размышлял Логан, ее готовили всю жизнь – играть роль хозяйки дома в светском обществе. Правда, родные не собирались выдавать ее за такого человека, как Логан, но Мадлен, похоже, не стесняло положение жены актера.
Наблюдая за ней, Логан ощутил прилив гордости, смешанной с горечью оттого, что он не в состоянии предложить Мадлен более достойную участь. Какой бы умелой хозяйкой она ни была, ей никогда не достичь тех высот, на которые она бы с легкостью взошла, будучи женой лорда Клифтона. Логан не винил родителей Мадлен в том, что они мечтали о блестящей партии для дочери. В сущности, он испытывал нелепое сочувствие к супругам Мэтьюз, в особенности когда наблюдал за ними в этот вечер.
Родители Мадлен явились на бал с благожелательными вежливыми улыбками на лицах, но под внешними масками проступала смесь гордости и горечи. Для них было очевидно, что Мадлен слишком утонченна, чтобы стать женой человека с таким порочным прошлым. Она принадлежала к сливкам общества, а вышла замуж за простолюдина. Разумеется, Логан был богат, но его происхождение оставляло желать лучшего.
Пришло время открыть бал, и Логан за руку вывел Мадлен в центр залы. Еще никогда он не видел ее столь оживленной: ее янтарные глаза искрились от возбуждения, щеки раскраснелись. Это ее первый бал, понял Логан с изумлением. Мадлен никогда не бывала на светских приемах, где могла бы познакомиться с достойными ее джентльменами.
– Мне еще ни разу не доводилось танцевать с мужчиной, – пробормотала она, становясь в позу для начала танца. Логан обнял ее за талию. – Правда, я брала уроки в пансионе. Учитель приходил к нам раз в неделю. Мы с моей партнершей менялись ролями: то она танцевала за кавалера, то я…
Услышав это, Логан улыбнулся.
– Теперь моя очередь вести, – заявил он и кивнул музыкантам. Они заиграли прелестный вальс, и Логан закружил Мадлен по залу прежде, чем она поняла, что произошло. Логан танцевал превосходно, зная, как наивыгоднейшим образом продемонстрировать достоинства своей партнерши, умело направляя ее и оберегая от малейшей причины смутиться или сбиться с такта.
