Весьма любопытно то, что запрет трансатлантической работорговли привёл к резкому росту рабовладения в самой Африке. После завоевания глубинных районов континента в начале XX в. французские чиновники были изумлены, обнаружив по результатам переписей, что не менее половины их новых африканских подданных находятся в рабстве. Такая же пропорция существовала и в торговых городах суахили в Восточной Африке.
Работорговля, принявшая гипертрофированные размеры в XVII–XVIII в., привела к нравственному разложению африканских традиционных обществ. У многих народов стало считаться едва ли не нормой продавать в рабство своих дочерей и даже родителей. Ценность человеческой жизни стремительно скатывалась к нулю, становясь не дороже горсти пороха, и африканцы начинали воевать друг с другом за живой товар, что породило бесчисленные межплеменные войны. Разрыв доверия между властью и людьми достиг катастрофического размаха, и во многом этой причиной объясняется относительно слабое сопротивление африканцев европейским завоевателям. Шрамы от работорговли заживают долго: она оставила заметный след и в культуре, и в сознании людей по всему континенту. В Конго и сегодня бытует страшный миф о неведомой стране Мпуту, жилище мёртвых, где исчезают герои и откуда нет возврата. Название этой страны – сокращение от Мпутулезо, как в старину здесь называли Португалию.
Негро-арабо-горец из Карабаха
Дом дитаммари, созданный специально для защиты от агентов работорговцев, Того
Вовсе не европейцы начали торговлю рабами в Африке, но именно они довели её до абсолюта. И им же предстояло прекратить её, подчас силой оружия принуждая африканских правителей остановить продажу людей в рабство. Окончательно работорговля была побеждена только после раздела Африки между великими державами, то есть всего сто лет назад. Последней страной, где рабство было законодательно запрещено, стала именно та, что осталась вне европейского контроля, – Эфиопия. Рабство было отменено там лишь в 1942 г. Но и сегодня в некоторых районах континента, где центральная власть по-прежнему слаба, бытовое рабство продолжает существовать, и иногда целые этносы по традиции считаются рабскими; об этом мы расскажем подробнее в главе «Повседневная жизнь».
В ЭТО ВРЕМЯ НА ЮГЕ
Царь Бенаметапы владеет огромным государством. К нему относятся с величайшим благоговением и обращаются, преклонив колени.
Дамиан ди Гоиш, XVI в.
В ходе нашего повествования некоторое время незаслуженно забытой оставалась южная часть африканского материка. Древняя история Африки творилась в долине Нила, Средневековье мы встретили на востоке, а провожали на западе континента. Тем временем в Южной Африке, сжатой между экваториальным лесным «поясом» и двумя океанами, а потому в значительной степени изолированной от внешнего мира, происходило множество весьма интересных событий.
Если район Великих африканских озёр и вправду был колыбелью современного человечества, то перед теми, кто отправился оттуда на север, открылся весь мир. Те, кто пошёл на юг, должны были довольно быстро – быть может, за пару тысячелетий – достичь мыса Игольный, крайней южной точки Старого Света. Это были охотники и собиратели – далёкие предки современных койсанских народов Намибии и Ботсваны: маленького роста, с узким разрезом глаз и жёлто-бурым цветом кожи, вовсе не похожие на привычных нам чернокожих африканцев. Они оставили память о себе в виде миллиона изображений на десятках скальных поверхностей по всей Южной Африке. Древнейшие из них, обнаруженные в Намибии, выполнены не менее 26 000 лет назад. А инструменты, используемые и сегодня охотниками-бушменами (например, наконечники для стрел и палочки для нанесения на них яда), уже изготовлялись здесь 44 000 лет назад.
В Бенине стоит памятник Туссен-Лувертюру, чернокожему рабу с острова Гаити, поднявшему первое успешное восстание рабов в Америке
Держа в обеих руках орудия, которые разделяют сорок тысячелетий и которые остались почти идентичными по конструкции и стилистике, учёные поражаются, насколько стабильными были быт, хозяйство и культура народов этой части Африки. Этому способствовала изоляция юга Африки от внешнего мира. Европейская цивилизация выросла, потому что имела возможность воспринимать опыт других народов и культур. Тропической Африке воспринимать что-либо было практически неоткуда. Сохранившиеся следы древних контактов очень малочисленны, хотя и интересны: в Конго найдена фигурка древнеегипетского бога Осириса, а статуэтка с именем фараона Тутмоса III (XV в. до н. э.) достигла даже берегов реки Замбези. Однако о регулярных контактах между севером и югом Африки в древний период говорить не приходится.
Первые резкие изменения произошли лишь примерно 2500 лет назад, когда из Восточной Африки на юг приходит скотоводство. Небольшие группы, владеющие навыками разведения коров и коз, расселяются по саванному поясу юга континента, тесня своих далёких родственников – охотников-бушменов. Эти скотоводы, называющие себя кхой (а нам более известные как готтентоты), сумели сохранить свой образ жизни и сегодня. Вторая волна резких изменений нахлынула в Южную Африку спустя ещё тысячу лет. Примерно в 300–500 гг. н. э. земледельческие негроидные народы группы банту, происходящие из Западной Африки, начинают расселяться по южной части континента. Под давлением многочисленных, вооружённых железным оружием банту потесниться пришлось уже не только бушменам, но и готтентотам: к 1000 г. они оказались зажатыми в пустыне Калахари, а этническая и языковая карта региона в целом приобрела современные нам очертания.
Земледельцам банту довелось стать строителями первых государств и городов юга Африки, в том числе и Великого Зимбабве, открытие которого так удивило европейцев 150 лет назад.
О Великом Зимбабве, несмотря на неослабевающий интерес, известно по-прежнему очень мало: в отсутствие исторических документов нам приходится ориентироваться на мифы, археологические находки и сами стены древнего города, которые, как оказывается, тоже могут многое рассказать. Например, толщина стен у основания указывает на то, что высота их некогда могла составлять до 10 метров! А фундаменты каменных строений и площадь опоясанного стенами пространства позволяют утверждать, что Зимбабве, процветавший в XII–XIV вв., был крупнейшим городом доколониальной Южной Африки, сравниться с которым по численности жителей смогли лишь города, появившиеся здесь в XIX столетии.
Фауна саванны на скалах Южной Африки
Несмотря на то что само название Зимбабве переводится с языка шона как «каменные дома», фундаментальные строения из камня предназначались вовсе не для жилья: эти здания служили культовым целям, в них жили только боги, в то время как сами шона продолжали, как сотни лет до и после Великого Зимбабве, ютиться в глиняных хижинах с соломенными крышами. Богам требовались лучшие жилищные условия, ведь они приносили людям самое ценное – дождь, орошавший поля и пастбища. Дождь у местных жителей настолько плотно связан с богатым урожаем, что даже сегодня, приветствуя друг друга, люди в этом регионе желают не здоровья, а дождя.
