И всё же, несмотря на все проблемы, сегодняшняя африканская экономика находится на взлёте. Вот уже несколько лет Африка остаётся экономически самым быстрорастущим континентом, ежегодно увеличивая свой ВВП на 5–6 % и обгоняя по темпам роста даже Восточную и Юго-Восточную Азию. Некоторые страны, как, например, Ангола и Мавритания, растут по 18–20 % в год. По итогам 2013 г. Африка обошла Россию по объёму ВВП, в 2015 г. должна приблизиться к Великобритании. В Африке меньше, чем на других континентах, ощущаются последствия глобальной рецессии, а возврат на инвестиции остаётся выше. Вероятно, именно поэтому Чёрный континент становится всё более привлекательной площадкой для крупных бизнес-проектов, а также – как следствие – ареной крупных геополитических столкновений.
НОВАЯ СХВАТКА ЗА АФРИКУ
Знаменитая «Схватка за Африку» – раздел континента между европейскими империями в конце XIX в. – лишь на время приостановила соперничество великих держав на Чёрном континенте. Оно вновь развернулось здесь сразу же после ухода европейцев в 1960-е годы, причём приняло более ожесточённые формы. Однако теперь главными геополитическими игроками в Африке стали Советский Союз и Соединённые Штаты, воевавшие друг с другом за сферы влияния по всему миру.
Китаю наплевать на положение рядовых африканцев, лишь бы вывозить из Африки её полезные ископаемые и сбывать свою продукцию.
Бельгийская газета Standaard, 2009 г.
Для того чтобы очистить себе дорогу в Африку, обе сверхдержавы стали главными пропагандистами африканской самостоятельности и приветствовали освобождение континента от колониальной зависимости. Но очень скоро новые независимые республики ощутили зависимость нового типа – от военной и экономической помощи СССР и США, стремившихся заручиться лояльностью африканских диктаторов и готовых ради этой лояльности поступиться любыми принципами свободы и народовластия, социализма и рыночной экономики. И демократические США, и социалистический СССР поддерживали самых жутких тиранов Африки в борьбе за своё влияние: в активе «друзей Америки» тоталитарный диктатор Заира Джозеф Мобуту и серийный убийца Иди Амин из Уганды, а среди «друзей Советского Союза» – кровавый полковник Менгисту из Эфиопии и гвинейский деспот Секу Туре.
После распада СССР ситуация резко изменилась: советские союзники в Африке либо пережили болезненную смену власти, либо с лёгкой душой отказались от строительства социализма. Казалось, что капиталистическая система окончательно победила на пространстве от Каира до Кейптауна, и мировые державы на время утратили свой интерес к Африке. Однако уже в первые годы XXI в. на африканской земле наметилось новое глобальное противостояние. За сферы экономического и политического влияния здесь схватились западноевропейские державы, Соединённые Штаты и растущий Китай. К концу первого десятилетия нового века на африканской почве среди прочих возросли интересы обосновавшихся здесь Индии, Бразилии, Турции, вновь появились и российские следы.
Стела со звездой – всё, что осталось от социалистической Эфиопии сегодня
Китай начал свою активную экспансию в Африку ещё в эпоху Мао Цзэдуна, однако вплоть до начала XXI в. она не приносила больших дивидендов, просто потому что была чересчур политизированной. В новом тысячелетии китайское проникновение на континент носит принципиально иной характер. Китайские инвестиции, технологии и помощь приходят уже не под лозунгом социализма – они вообще лишены каких-либо острых политических соусов. В отличие от стран Запада, китайцы даже символически не требуют от африканских лидеров соблюдения международных правил good governance, а именно уважения прав человека, свободных выборов, защиты окружающей среды и прочих символов западного образа жизни, к которым африканцы всегда относились весьма безразлично. Напротив, китайские инвестиции приходят сюда без предварительных политических условий, безвозмездно, в том числе и к тем режимам, которые Запад подвергает остракизму – например, в Зимбабве или Судане. По сути, единственным твёрдым условием Пекина становится отказ от признания Тайваня, и в этом КНР в последние годы весьма преуспела. Лишь четыре из десятков стран, некогда установивших отношения с Тайванем, остаются верны острову: это Буркина-Фасо, Гамбия, Сан-Томе и Принсипи и Свазиленд.
Китайские инвестиции в Африку затрагивают все основные секторы экономики
Кроме того, китайцы вовсе не ограничивают свои инвестиции сферой разработки полезных ископаемых, как это традиционно делали европейцы. Китайские компании всячески подчёркивают своё отличие от белых колониалистов, веками эксплуатировавших природные богатства региона. Чтобы доказать это, КНР инвестирует в масштабные инфраструктурные проекты: строительство дорог, портов, гидроэлектростанций, сетей фиксированной и мобильной телефонной связи, социальных объектов. Кажется, скоро в Африке не останется ни одной столицы, где на средства Китая не построен гигантский стадион или не проложены шоссе. Это позволяет Поднебесной выстраивать значительно более позитивный имидж, чем странам ЕС и США, закоренелым империалистам в глазах любого африканца. Однако природные ресурсы, конечно, КНР при этом далеко не отвергает: 20 % всех китайских инвестиций направляется в сферу добычи и транспортировки нефти и газа, ещё 25 % – в разработку месторождений железной и медной руды, других полезных ископаемых. До 2015 г. китайские компании вложили в Африку не менее 100 млрд долл., но только в одном этом 2015 г. планируются инвестиции в 50 млрд долл. Помимо минеральных ресурсов, это позволит КНР пристраивать миллионы собственных рабочих на строительстве объектов в Африке. Многие из них поселятся впоследствии в африканских городах, формируя китайские диаспоры.
В то же самое время Китай обильно кредитует африканские экономики безвозмездными ссудами на миллиарды долларов. С помощью таких щедрых кредитов он открывает для своих предприятий густонаселённые африканские рынки, наводняя их недорогими промышленными товарами собственного производства. Объём товарооборота между Китаем и странами Африки с 6 млрд долл. в 1995 г. вырос к 2015 г. до 300 млрд, КНР сегодня является основным торговым партнёром всех крупнейших экономик континента.
Сегодня в Африке находится ок. 3000 китайских солдат – они служат в миротворческих соединениях ООН в горячих точках континента. Но миг, когда здесь появятся китайские военные базы, может наступить весьма скоро: это желание было впервые заявлено Китаем в 2007 г. В качестве регионов их размещения рассматриваются суданский Дарфур и район нижнего течения р. Нигер в Нигерии. Если это случится, Китай фактически перейдёт от экономической к военно-политической экспансии в Африку, важность которой для своей внешней политики КНР часто подчёркивает.
Все описанные процессы, произошедшие буквально за два десятилетия на глазах у изумлённых США и Европы, могут серьёзно угрожать геополитическим интересам Запада на континенте. Влияние западных стран в отдельных районах Африки уже стремительно падает. В 2008 г. МВФ планировал выделение Анголе крупного кредита и, как обычно, обнёс его рядом жёстких условий. Накануне подписания договора западные чиновники узнали, что Ангола получила 2 млрд долл. от КНР безо всяких условий и в помощи Запада более не нуждается. Позже от денег МВФ в пользу китайских ссуд отказались и другие страны Тропической Африки. Режимы, неугодные США, вроде гвинейской хунты или президента Зимбабве Роберта Мугабе, активно передают права на свои месторождения китайцам. Опорными пунктами китайского влияния в Африке остаются Алжир, Гана, Нигерия, Ангола и Замбия.
