Потом ему пришла в голову другая мысль.
У него есть родственники, которые могли бы взять его на работу. Сестра отца, Милли, торговала модной одеждой. Она имела три магазина в фешенебельных пригородных районах Лондона: Харроу, Голдер-Грин и Хампстед. Она могла бы дать ему поработать в субботу, хотя он не представлял, получится ли у него продавать женские платья. Милли была замужем за оптовым торговцем кожи Эйби Эйвери, и его склад на востоке Лондона более подходящее место. Но они оба, и тетя Милли, и дядя Эйби, справятся о нем у Ллойда, а тот скажет им, что Дейв должен учиться, а не работать. Но у Милли и Эйби был сын Ленни двадцати трех лет, мелкий бизнесмен и ловкач. Но по субботам Ленни торговал в рыночной палатке в Олдгейте на Ист-Энде. Он продавал «Шанель № 5» и другие дорогие духи по слишком низким ценам. Он шепотом говорил покупателям, что они ворованные, но на самом деле это были просто поддельные дешевые духи в дорого выглядевших флаконах.
Ленни мог дать Дейву дневную работу.
У Дейва было достаточно денег на поездку на метро. Он вошел на ближайшей станции и купил билет. Если Ленни ему откажет, он не знал, как будет возвращаться. Несколько километров он пройдет пешком, если нужно.
На лондонской подземке он добрался из фешенебельной западной части города в рабочую восточную. На рынке уже толпились покупатели, желающие купить товар по более низким ценам, чем в обычных магазинах. Некоторые товары в самом деле были ворованные. Как догадался Дейв, электрические чайники, бритвы, утюги и приемники уходили через заднюю дверь фабрики. Другие были избыточной продукцией, и ее распродавали производители: никому не нужные пластинки, уже переставшие быть бестселлерами книги, некрасивые рамки для фотографий, пепельницы в виде морских раковин. Но большинство изделий имели какой-нибудь изъян: просроченный шоколад, полосатые шарфы из бракованной ткани, ботинки из неравномерно покрашенной кожи, фарфоровые тарелки с отбитым цветком.
Ленни, как и Дейв, был похож на их деда, покойного Берни Леквиза, с густыми темными волосами и карими глазами. Волосы Ленни лоснились от бриолина и были зачесаны в виде кока, как у Элвиса Пресли. Он тепло поздоровался с Дейвом.
— Привет, старина! Хочешь купить духи для девушки? Возьми «Флёр соваж». — Он произнес название «флюер савидж». — Гарантия того, что у нее упадут трусики. Отдам за два шиллинга и шесть пенсов.
— Мне нужна работа, Ленни, — сказал Дейв. — Могу я поработать у тебя?
— Нужна работа? Твоя мать миллионерша, верно? — уклонился он от прямого ответа.
— Отец отказался давать мне деньги на карманные расходы.
— Почему?
— Потому что я плохо учусь. Так что у меня ни шиша в кармане. Я хочу немного заработать, чтобы вечером немного развлечься.
В третий раз Ленни ответил вопросом:
— Я что — биржа труда?
— Дай мне попробовать. Вот увидишь, я смогу продавать духи.
Ленни повернулся к покупательнице.
— У вас прекрасный вкус, мадам. «Ярдли» — это духи высочайшего класса на рынке. Флакончик, что у вас в руках, всего три шиллинга, а я заплатил за него два шиллинга шесть пенсов парню, который украл его, то есть поставил мне.
Женщина хихикнула и купила духи.
— Я не могу платить тебе жалованье, — сказал Ленни Дейву. — Но я сделаю вот что: дам тебе десять процентов от того, что ты выручишь.
— Договорились, — согласился Дейв и встал с Ленни за прилавок.
— Держи деньги в кармане, а мы рассчитаемся позже. — Ленни дал ему фунт мелочью для сдачи.
Дейв взял флакон «Ярдли», помедлил, улыбнулся проходившей женщине и сказал:
— Духи высочайшего класса на рынке.
Женщина ответила улыбкой и пошла дальше.
Он продолжал свои попытки, подражая Ленни, и через несколько минут продал флакон «Джой» фирмы «Пату» за два шиллинга шесть пенсов. Вскоре он выучил все приманки Ленни. «Только женщине с таким тонким вкусом, как у вас, дано оценить эти духи». «Купите эти духи, если у вас есть тот, кому вы действительно хотите понравиться». Приманка, от которой они отказались: «Правительство запретило эти духи, потому что они слишком сексуальны».
Толпа реагировала весело и всегда была готова посмеяться. Люди одевались сообразно событию — «выходу в свет». Дейв узнал кучу новых жаргонных слов для обозначения денег: шестипенсовик называли «тильбюри», пять шиллингов — долларом, купюру в десять шиллингов — полубриджами.
Время проходило быстро. Официантка из кафе поблизости принесла два толстых сэндвича из белого хлеба с жареным беконом и кетчупом. Лопни заплатил ей и дал один сэндвич Дейву, который удивился, что уже время обеда. Карманы джинсов-дудочек отяжелели от монет, и он вспомнил, что десять процентов денег его. В разгар дня он заметил, что на улицах почти нет народа, и Ленни объяснил, что люди пошли на футбольный матч.
К концу дня деловая активность пошла на убыль. Дейви прикинул, что сумма денег в его кармане может быть порядка пяти фунтов, в таком случае он заработал десять шиллингов, что составляло его нормальное довольствие от отца, и он мог пойти в «Джамп Клаб».
В пять часов Ленни начал разбирать палатку, и Дейв помогал сложить непроданный товар в картонные коробки, потом они всё погрузили в желтый фургон Ленни «бедфорд».
Когда они сосчитали деньги, оказалось, что он выручил более девяти фунтов. Ленни дал ему фунт, немного больше, чем договорные десять процентов, «потому что ты помогал мне упаковаться». Дейв был в восторге: он заработал в два раза больше, чем должен был дать ему отец в это утро. Он был бы рад делать это каждую субботу, подумал он, особенно если бы ему не пришлось выслушивать нотации отца.
Они пошли в ближайший паб и взяли по пинте пива.
— Ты немного играешь на гитаре, не так ли? — спросил Ленни, когда они сели за неубранный стол с полной пепельницей.
— Да.
— Какой у тебя инструмент?
— «Эко». Это дешевая копия «Гибсона».
— Электрическая?
— С наполовину полым корпусом.
Ленни слегка растерялся: видимо, он не очень разбирался в гитарах.
— Ты можешь подключить ее к розетке? Я вот о чем.
— Да, а что?
— В группу мне нужен ритм-гитарист.
Это было потрясающе. Дейв не помышлял попасть в группу, но эта идея сразу увлекла его.
— Я не знал, что у тебя есть группа, — сказал он.
— «Гвардейцы». Я играю на пианино и исполняю большую часть песен.
— А музыка какая?
— Только рок-н-ролл.
— Ты хочешь сказать…
— Элвис, Чак Берри, Джон Кэш… То есть все лучшее.
Дейву несложно было исполнять трехаккордные песни.
— А как насчет «Битлз»? — Их аккорды были более сложными.
