Через несколько минут внутренняя дверь открылась и из нее вышел не располагающий к себе молодой человек. Он был в свитере с вырезом и в рубашке с галстуком. Он курил сигарету-самокрутку.
— Так, — сказал он в порядке вступления и откинул волосы со лба. — Мы почти готовы. Вы первый раз записываетесь?
Они подтвердили это.
— Так вот, наша задача добиться лучшего звучания, поэтому следуйте нашим указаниям. — Всем своим видом он показывал, что делает им большое одолжение. — Заходите в студию и подключайтесь, а мы будем записывать оттуда.
— Как тебя зовут? — просил Дейв.
— Лоренс Грант. — Он точно не сказал, в чем заключается его роль, и Валли догадался, что он младший ассистент, который напускает на себя важный вид.
Дейв представил себя и всю группу, что заставило Лоренса нетерпеливо засуетиться. Потом они вошли в студию.
Это была большая комната с неярким освещением. На одной стороне стоял рояль «Стейнуэй», очень похожий на тот, что стоял дома у Валли в Восточном Берлине. Он был накрыт чехлом на толстой подкладке, и его частично скрывал экран, завешанный одеялами. Ленни сел за рояль и сыграл несколько аккордов по всей клавиатуре. Инструмент издал теплые тона, характерные для «Стейнуэйя». Ленни остался доволен.
Набор барабанов уже был установлен. Лу принес свой собственный барабан со струнами и занялся заменой.
Лоренс спросил:
— С нашими барабанами что-то не так?
— Нет, я просто привык к своим струнам.
— Наши больше подходят для записи.
— Хорошо.
Лу отставил свой барабан и вернул на место студийный.
На полу стояли три усилителя, горевшие лампочки на них указывали, что они включены. Валли и Дейв подключились к двум усилителям Vox АСЗО, а Баз — к басовому усилителю Ampeg. Они настроились на рояль.
Ленни сказал:
— Я не вижу всю группу за экраном. Он нужен?
— Да, — отрезал Лоренс.
— Зачем?
— Это противошумный экран.
Валли по выражению лица Ленни понял, что он не особо в этом разбирается, и решил больше не касаться этого вопроса.
Через другую дверь вошел мужчина средних лет в кардигане. Он курил. Он подал руку Дейву, который, очевидно, встречался с ним, а потом представился остальным участникам группы.
— Эрик Чапман, я буду заниматься вашей пробной записью, — сказал он.
Это человек, в чьих руках наше будущее, подумал Валли. Если он решит, что мы годимся, то мы будем записывать пластинки. Если решит, что не годимся, апелляционного суда не будет. Интересно, что ему нравится. Он не производит впечатления любителя рок-н-рола. Скорее, в его вкусе Фрэнк Синатра.
— Как я понимаю, раньше вы не записывались, — продолжал Эрик. — Ничего сложного в этом нет. Для начала лучше не обращать внимания на оборудование. Не напрягайтесь и играйте так, будто это обычное выступление. Если вы немного ошибетесь, то продолжайте играть. — Он показал на Лоренса: — Ларри у нас на подхвате, так просите и спрашивайте у него что хотите: чай, кофе, любую информацию.
— Тут вот какое дело, Эрик, — сказал Дейв. — Наш барабанщик Лу принес свой барабан со струнами — он привык к нему.
— Что это за барабан?
— Людвиг Ойстер, «Черный жемчуг».
— Наверное, неплохой, — проговорил Эрик. — Давайте пусть подключается.
— Нужен ли нам здесь экран? — просил Ленни.
— Боюсь, что нужен, — ответил Эрик. — Это для того, чтобы не принимал слишком громкий звук барабанов.
Эрик знает, что говорит, подумал Валли, а Ларри — выпендрежник.
— Если вы мне понравитесь, — продолжал Эрик, — мы поговорим, что делать дальше. Если нет, я не стану ходить вокруг да около: скажу прямо, что вы не те, кого я ищу. Всем понятно?
Они все ответили, что понятно.
— Ну, тогда за дело.
Эрик и Ларри вышли через звуконепроницаемую дверь и появились за стеклянной перегородкой. Эрик надел наушники и спросил в микрофон, а музыканты услышали его голос из небольшого динамика на стене.
— Готовы?
Они были готовы.
— Пленка пошла. Пробная запись «Плам Нелли». Дубль первый. Начали, парни.
Ленни заиграл буги-вуги на рояле. На «Стейнуэй» получалось отлично. Через четыре такта с точностью часового механизма вступила группа в целом. Они исполняли этот номер на каждом своем выступлении; они могли начать играть хоть спросонья. Ленни старался изо всех сил, повторяя выкрутасы Джерри Ли Льюиса. Когда они закончили, Эрик перемотал пленку без комментариев.
Валли казалось, что получилось очень неплохо. Но что думал Эрик?
— Вы сыграли хорошо, — наконец-то сказал он по внутренней связи. — А теперь есть ли у вас что-нибудь поновей?
Они исполнили «Хучи-кучи мэн». Валли снова пришел в восторг от рояля. Минорные аккорды гремели как гром.
Эрик попросил их снова сыграть обе песни, что они и сделали. Потом он вышел из контрольной комнаты. Он сел на усилитель и зажег сигарету.
— Я обещал, что скажу прямо. Ну так вот, — ироизнес он, и Валли приготовился к тому, что сейчас он им откажет. — Вы играли хорошо, но вы старомодны. Людям не нужен еще один Джерри Ли Льюис или Мадди Уотерс. Я ищу новых самых великих, и вы не из них, простите меня. — Он глубоко затянулся и выпустил дым. — Можете взять пленку и делать с ней что хотите. — Он встал.
Они все переглянулись. Разочарование было написано на их лицах.
Эрик вернулся в контрольную комнату, и Валли увидел через стекло, как он сматывает пленку.
Валли встал, готовый убрать свою гитару в футляр.
Дейв дунул в микрофон, и по студии разнесся усиленный звук. Потом наступила тишина. Дейв сыграл аккорд. Что он задумал, пронеслось в голове у Валли.
Дейв начал петь балладу о любви.
Валли тут же подхватил, и они запели в унисон. Лу тихо ударил по барабану, а Баз начал создавать простую ритмическую поддержку на своей бас-гитаре. Наконец включился и Ленни на рояле.
Они играли две минуты, а потом Ларри все выключил.
Все было кончено, они потерпели неудачу. Валли разочаровался больше, чем ожидал. Он нисколько не сомневался, что у них хорошая группа. Почему Эрик этого не увидел? Он отстегнул ремешок своей гитары.
Потом к ним вернулся Эрик.
— Что вы исполняли? — спросил он.
— Новую песню, которую мы только что разучили. Вам она понравилась?
— Это совсем другое дело, — сказал Эрик. — Почему вы перестали играть?
— Ларри выключил нас.
— Включи их, сопляк! — крикнул Эрик Ларри и обратился к Дейву: — Где ты взял эту песню?
