— Для нас ее написал Хэнк Ремингтон, — ответил Дейв.
— Тот, который из «Кордс»? — Эрик не скрывал своего скептицизма. — С какой стати он будет писать для вас песню?
Дейв с такой же прямотой ответил:
— Потому что он гуляет с моей сестрой.
— А, тогда понятно.
Прежде чем вернуться в свою комнату, Эрик тихим голосом обратился к Ларри:
— Иди, позвони Паоло Конти. Он живет здесь за углом. Если он дома, попроси его сейчас же зайти к нам.
Ларри вышел из студии.
Эрик вернулся в свою комнату.
— Пленка пошла, — передал он по внутренней связи. — Начали.
Они снова исполнили песню.
— Пожалуйста, еще раз, — донеслось из комнаты Эрика.
После повторного исполнения он вышел опять. Валли со страхом стал ждать, что он сейчас вынесет им окончательный приговор. Но он сказал:
— Теперь давайте запишем только аккомпанемент, а потом вокальную партию.
— Почему? — не сдержался Дейв.
— Потому что вы играете лучше, когда не поете, и поете лучше, когда не играете.
Они записали инструментальную партию, а потом пели под фонограмму, проигрываемую им через наушники. После этого Эрик вышел из своей комнаты, чтобы послушать вместе с ними. К ним присоединился хорошо одетый молодой человек с прической под «Битлз». Наверное, Паоло Конти, предположил Валли. Зачем он здесь?
Они прослушали комбинированную запись. Эрик в это время сидел на усилителе и курил.
Когда запись закончилась, Паоло сказал с лондонским акцентом:
— Мне понравилось. Душевная песня.
Хотя ему на вид было лет двадцать, говорил он уверенно и авторитетно. Странно, подумал Валли, с чего это вдруг он имеет право выражать мнение.
Эрик затянулся сигаретой.
— Партия фортепьяно не так сыграна. Не обижайся, Ленни, но стиль Джерри Ли Льюиса тяжеловат. Паоло покажет тебе, что я имею в виду. Давайте запишем снова, и за рояль сядет Паоло.
Валли взглянул на Ленни. Было заметно, что он сердится, хотя и старался сдерживать себя. Продолжая сидеть на табурете для пианиста, он сказал:
— Давайте внесем ясность, Эрик. Это моя группа. Вы не можете выкинуть меня и посадить Паоло.
— Будь я на твоем месте, Ленни, я бы особенно не переживал на этот счет, — заметил Эрик. — Паоло играет в Королевском национальном симфоническом оркестре, и он выпустил три альбома с сонатами Бетховена. Он не собирается участвовать ни в какой поп-группе. А жаль — я знаю полдюжины групп, которые взяли бы его к себе быстрее, чем ты успеешь сказать «хитпарад».
Ленни почувствовал себя в дурацком положении и вызывающе проговорил:
— Хорошо, коль скоро мы друг друга поняли.
Они исполнили песню снова, и Валли сразу понял, что имел в виду Эрик. Паоло играл легкие трели правой рукой и простые аккорды — левой, и это лучше подходило песне.
Потом они записали ее снова с Ленни за роялем. Он пытался играть как Паоло, и у него неплохо получалось, но эта манера ему все-таки была незнакома.
Они еще дважды записали аккомпанемент, один раз с Паоло и один раз с Ленни. Потом они трижды записали вокальную партию. Наконец Эрик остался доволен.
— А теперь нам нужна обратная сторона. Есть ли у вас что-нибудь похожее?
— Постойте, — проговорил Дейв. — Значит, мы прошли прослушивание?
— Конечно, — ответил Эрик. — Вы думаете, я так долго вожусь с группами, которым собираюсь дать от ворот поворот?
— Так значит, баллада о любви в исполнении «Плам Нелли» выйдет пластинкой?
— Я очень надеюсь. Если мой босс завернет ее, я уволюсь.
Валли очень удивился, что у Эрика есть босс. До последней минуты он производил впечатление, что он и есть босс. Это был мелкий обман, но Валли заметил его.
— Как вы думаете, она станет хитом? — поинтересовался Дейв.
— Я не делаю предсказаний — я уже слишком давно занимаюсь этим бизнесом. Но если бы я думал, что вас ждет провал, я бы не разговаривал сейчас с вами, а сидел бы в пабе.
Дейв с улыбкой окинул взглядом всю группу.
— Мы прошли прослушивание! — воскликнул он.
— Да, прошли, — бесстрастно произнес Эрик. — Так что у вас есть на обратную сторону?
* * *
— У меня для тебя хорошая новость, — сказал Эрик Чапман по телефону Дейву Уильямсу месяцем позже. — Ты едешь в Бирмингем.
Дейв сразу не понял, что он имеет в виду.
— Зачем? — спросил он. Бирмингем — промышленный город в ста шестидесяти километрах к северу от Лондона. — Что там, в Бирмингеме?
Телевизионная студия, где делают передачу «Это клево!», болван.
— А! — У Дейва вдруг от волнения перехватило дыхание. Эрик говорил о популярном шоу, на котором поп-группы пели под фонограмму. — И нас приглашают?
— Конечно! Ваша баллада о любви идет у них хитом недели.
Пластинка вышла пятью днями раньше. Ее транслировали один раз в программе легкой музыки на Би-би-си и несколько раз — на Радио Люксембург. К удивлению Дейва, Эрик не знал, какое количество пластинок было продано: звукозаписывающий бизнес шел хуже, чем торговля пластинками.
Эрик выпустил версию с Паоло за роялем. Ленни делал вид, что не заметил этого.
Эрик относился к Дейву, как к руководителю группы, несмотря на то, что сказал ему Ленни. Сейчас Эрик спросил у Дейва:
— У вас есть приличная одежда?
— Мы обычно выступаем в красных рубашках и черных джинсах.
— Телевидение черно-белое, так что, возможно, вы будете выглядеть хорошо. И обязательно вымойте голову.
— Когда мы едем?
— Послезавтра.
— Мне придется договориться в школе, — с тревогой сообщил Дейв. В этом отношении у него могли возникнуть проблемы.
— Может быть, тебе придется уйти из школы, Дейв.
У Дейва перехватило дыхание. Неужели это правда?
— Встретимся на Юстон-стейшн в десять утра. Я дам вам билеты, — сказал под конец Эрик.
Дейв повесил трубку и уставился на нее. Он будет участвовать в программе «Это клево!».
Ситуация складывалась таким образом, что он, собственно, мог бы зарабатывать себе на жизнь пением и игрой на гитаре. По мере того как такая перспектива казалась все более реальной, страх перед альтернативой становился сильнее. Какое будет разочарование, если ему придется в конечном счете взяться за простую работу.
Он сразу позвонил всем участникам группы, однако решил поставить в известность свою семью позже. Был большой риск, что его отец попытается воспрепятствовать ему в этой поездке.
