— Это не ваше дело. Я не собираюсь обсуждать…
— Вот и хорошо. А я не хочу знать, — Альдор помолчал. — Мне нужно знать только одно. Почему принц отправил за вами едва не половину своего гарнизона? Не только ведь ради того, чтобы вернуть в постель кого-то из дружков симпатичную игрушку?
— Возможно, эта игрушка просто кому-то сильно понравилась? — я безразлично повела плечами и наконец отпила деламайя, пока совсем не остыл. Да и на сухое горло говорить становилось всё сложнее. — Кажется, аманты не те, кем маги привыкли разбрасываться.
— Если они оказываются им угодны, — слегка подсёк мою уверенность Альдор. — Аманты хоть и ценны, но слишком проблемных обычно не любят.
— Но всё же…
Де ла Фиер покачал головой, иронично приподняв бровь. Наверное, считал меня наивной, хоть я и знала прекрасно, что никто не станет меня жалеть только из-за того, что я аманта. Казнят, как миленькую. А может, и решат, что для начала я всё же должна родить ребёнка. А после — на плаху.
По спине так и побежали холодные иголки от одной только мысли. Альдор ещё некоторое время наблюдал, как я неспешно пью деламай, словно размышлял, стоит ли что-то ещё говорить. Стоит ли ещё запугивать — а после встал.
— Значит, вы остаётесь здесь, под моим надзором до того, как я выясню, что на самом деле заставило принца так рьяно вас искать.
— Под надзором? — я подалась вперёд. — Я что, пленница?
— Не совсем. Но, думаю, за кров и защиту вам придётся заплатить хотя бы услугами помощницы для Маркуша. Аманты, к счастью, достаточно хорошо для этого образованы, — спокойно пояснил де ла Фиер. — Решите сбежать, и я вынужден буду передать вас на волю принца.
— Шантажируете…
— Почему же? — Альдор недоуменно приподнял брови. Слишком нарочито. — Мне казалось, Маркуш вам симпатичен и в ваших услугах будет приличная часть доброй воли. А сейчас отдыхайте, офате. Позовите служанку, думаю, ваших с ней сил хватит, чтобы привести вас в порядок к новому приходу лекаря. Но повязку на рёбрах лучше не тревожить, пока он не разрешит. И будьте осторожны.
Я так и вперилась в его спину, когда он пошёл к двери. Надо же, проявил участие — с ума сойти можно! Но вот все остальные его слова, открытые и скрытые предупреждения только ввергли меня в ещё большее смятение.
Скоро пришла служанка и помогла мне — со всей осторожностью — хорошенько отмыться от грязи, которая прочно залегла во всех впадинках тела. Ребра ощутимо ломило, и приходилось двигаться очень плавно, а уж одевание и вовсе превратилось в самый трудный и долгий процесс моей жизни. Андра слабо затянула шнуровку платья на боках и осталась вполне довольна результатом, оглядев меня. А вот я в зеркало смотреть пока опасалась.
— Царапины скоро сойдут. Унбар Тудор даст вам хорошее снадобье. Я уверена.
— Здешний лекарь — маг? — всё же уточнила я.
— Да, он целитель, а его сын — алхимик. Его семья тесно связана с домом де ла Фиеров.
Я улыбнулась говорливой служанке. То, как она разговаривала со мной нравилось всё больше и больше: без подобострастия, но и без наглости, которой я натерпелась от Реби в Пьятра Гри. Похоже, здесь прислугу держали хоть и в строгости, но без страха, как бывает в иных домах.
И стоило только о том подумать, как проведать меня пришёл и Рэзван.
— Чудесно выглядите! — заявил едва не с порога, вряд ли успев меня рассмотреть.
— Спасибо за приятную лесть, — я прищурилась с укором.
— Это вовсе не лесть. Есть такие девушки, на лицах которых даже царапины смотрятся очаровательно. Вы явно из их числа, — с самым серьёзным видом пояснил мажордом. — За лекарем уже отправили. Он скоро будет. Если желаете, можете спуститься к завтраку. Или вам его принесут сюда.
— Если можно, сюда, — я взглянула на служанку, и она кивнула.
Отчего-то пока не хотелось снова видеть Альдора. Хотелось дождаться лекаря и его волшебных снадобий, которые, возможно, и правда скоро вернут мне приличный вид. И унбар Тудор приехал уже ближе к обеду, когда я успела добраться до Маркуша и даже сходить с ним в библиотеку, чтобы выбрать книги, чтением которых мы займёмся в ближайшее время. Лекарь долго осматривал меня в присутствии Андры, осторожно ощупывал бок, изучая лёгкую пипухлость, которая отзывалась болью при каждом неосторожном движении. Я вскрикнула от неожиданности, когда кожу вдруг ощутимо закололо.
— Спокойно, офате, — велел мужчина так, что я тут же замолчала. — Это очень слабое воздействие. Нарочно для обычных людей. Но это поможет вашей кости и ушибам зажить быстрее. Мне придётся повторить его несколько раз в разные дни. Во избежание вреда для вас.
Пришлось безропотно терпеть весьма неприятный процесс лечения. Но грела мысль, что скоро я снова смогу двигаться свободно и не кособочиться каждый раз, как в боку стрельнёт.
Вскоре лекарь ушёл. И я ждала его каждый день с нетерпением. Утром и перед сном наносила на лицо и руки остро пахнущую сосновой корой мазь — и неизменно отмечала, что царапины, даже самые глубокие, заживают удивительно быстро. Вот только одна неприятность: каждый раз правую кисть начинало печь так, словно я её в кипяток сунула. Видно, так Карта реагировала даже на слабое магическое воздействие. В такие моменты ни с кем не хотелось видеться, ни с кем говорить. Я просто сидела в комнате и ждала, пока жжение пройдёт. А после утирала слёзы и шла к Маркушу — заниматься с ним языками, владение которыми уже можно было не скрывать, или музыкой: я, к слову, хорошо играла на лютне. Правда, мальчишка больше слушал, уперев шёку в кулак, чем внимал урокам — и в такие моменты его взгляд до дрожи по спине напоминал взгляд Альдора. Будто он знал обо мне что-то, но не собирался пока о том говорить.
А его брат на несколько дней уехал: дел по управлению всем имуществом де ла Фиеров у него всегда было много. Но порой казалось, что он просто пытается убраться из замка хотя бы на время. Как будто здесь на него что-то давит.
И вот после долгого отсутствия, сегодня Альдор должен был вернуться. Маркуш ждал его с нетерпением: он жадно поглощал все новости, что брат привозил, а после рассказывал ему. Это была едва ли не единственная связь мальчишки с миром, куда он сам выбирался не так уж часто.
Погода с утра стояла просто чудесная: с той памятной грозы, которая едва меня не убила, не упало ни капли дождя. Воздух стал суше и приятнее. Жара не буйствовала: ощутимый ветерок смахивал её излишки. А особенно было приятно гулять в том самом ельнике, что так любил Маркуш.
Я медленно, то и дело щурясь от удовольствия, когда на лицо падали тёплые пятна света, катила его кресло по твёрдой выровненной дорожке и глазела по сторонам. Нынче мы зашли дальше обычного, но усталости не было. Ребро почти перестало болеть усилиями унбара Тудора, и оттого было так дивно легко на душе, так безопасно. Но как только я вспоминала о том, что, выздоровев, всё же должна поехать в Одиин всеми правдами и неправдами, на несколько мгновений всё меркло. И приходилось с усилием гнать от себя эти мысли. Хотя бы так, хотя бы ещё несколько дней я могу насладиться уверенностью и спокойствием в стенах этого замка, что поначалу казался мрачным и угрожающим, а сейчас вдруг стал не таким уж тёмным и давящим.
