Тоже маловероятно.
Но давайте сделаем допущение – узнала. Как поступает в подобных обстоятельствах правильный, умственно здоровый правитель?
Разумеется, делает вид, что ничего не заметил. Либо хвалит красивое украшение. Ибо терять трон, начинать войну из-за копеечной безделушки, – это верх безумия. Сколько мог стоить пояс? Десять рублей, двадцать. Пусть даже сто! Война, власть все равно стоят дороже. Лишиться трона из-за пояса?
Нонсенс!
И ведь именно так и произошло!
Как ни крути, как ни рассматривай обстоятельства, сложившиеся на свадьбе великого князя Василия Васильевича – поступок многоопытной интриганки Софьи Витовтовны, десятки лет проведшей на вершине большой политики, находится далеко за гранью безумия. Она публично солгала только для того, чтобы лишить себя и своего сына надежд на трон и политическое будущее! Ибо иного итога у ее выходки быть не могло.
Почему?!
Весь многовековой опыт человечества подсказывает, что подобные иррациональные срывы случаются либо из-за любви, либо из-за ревности. Либо из-за любви, умноженной на ревность.
Так что опять события высвечивают некие странные личные отношения между великой княгиней Софьей и князем Юрием Дмитриевичем.
Однако дальше интрига становится еще более интересной!
Непобедимый воевода ожидаемо громит московскую дружину и становится великим князем. Как поступают в таких случаях победители с побежденными? Исходя из исторического опыта, неудачников:
– либо публично казнят;
– либо тихо и незаметно устраняют (конкурент в борьбе за престол никому не нужен);
– либо заковывают в железо и сажают в поруб;
– либо просто лишают свободы;
– либо увечат (ослепляют).
Как поступил со своим врагом и конкурентом за престол Юрий Дмитриевич?
Юрий Дмитриевич наградил своего врага уделом!
Мы опять наблюдаем весьма странные личные отношения между двумя людьми – подозрительно похожие на отношения отца и сына. Ибо князь Юрий совершенно прощает юному Василию проступки, за каковые иному бунтарю точно не сносить бы головы!
Все мы не раз наблюдали в своей жизни, как отцы изо всех сил вытаскивают детей из неприятностей и передряг, за каковые чужого человека без колебаний упекли бы за решетку до конца жизни, и прощают в отношении себя поступки, за каковые любого постороннего мужчину убили бы на месте.
Именно так князь Звенигородский себя в отношении Василия Васильевича и ведет! Постоянно жалеет, милует и прощает.
А как Юрий Дмитриевич поступил с Софьей Витовтовной, публично оскорбившей его сына, обвинив в воровстве? Изгнал? Посадил в поруб? Постриг в монастырь? Надругался? Лишил званий и имущества?
Опять же нет! Отпустил на все четыре стороны и даже прощения просить не заставил!
Как можно объяснить подобную снисходительность еще хоть чем-то, кроме очень тесных личных отношений?
Проходит два-три месяца (точные даты исследователям неведомы) – и Юрий Дмитриевич совершает поступок, от которого все историки до сих пор сходят с ума.
Он просто и непринужденно возвратил московский трон обратно Василию!
Ни дать ни взять – отец, поставивший нашкодившего ребенка в угол, где немного подержал в наказание, а затем выпустил, вернув любимые игрушки.
Чего только не придумали историки, дабы найти этому невероятному жесту доброй воли логичное (вернее – отрицательное) оправдание! Во первую голову они описывают отъезд свиты князя Василия II – примерно сотни бояр – из Москвы в Коломну, как нечто ужасающее, подобное эпическому исходу, страшно напугавшему опытного руководителя огромного удела!
Весьма оригинальное предположение. Ведь в наше время подобные «исходы» случаются в большинстве стран каждые четыре-восемь лет – когда после выборов нового президента старая команда покидает свои посты и ее места занимают ставленники избранного руководителя. И никакого ужаса это ни у кого не вызывает, от президентского поста из-за этого никто и никогда не отрекается.
Другие историки предполагают, будто, поселившись в Кремле, Юрий Дмитриевич вдруг понял, что не сможет удержать власть! Вот осенила вдруг знатнейшего князя такая неожиданная мысль! И он, конечно же, из-за неуверенности сразу же убег за высокие горы, за широкие реки, в дальние темные и непролазные леса…
При этом начисто игнорируется весь опыт человечества, утверждающий: понимание того, что удержать власть не получится, приходит к правителям только в одном случае – когда их голову кладут на плаху. Во всех прочих ситуациях короли, цари, эмиры, ханы, президенты и князья бегут, интригуют, устраивают заговоры, ищут союзников, ведут войны. Но от титула не отказываются! И уж тем более нет смысла комплексовать непобедимому воеводе, имеющему безусловную поддержку в своем уделе – размером примерно с треть державы, и широкое одобрение во всей остальной стране.
Как ни крути, получается, что все поступки высших руководителей московской державы – Софьи Витовтовны, Юрия Дмитриевича, Василия Васильевича – были связаны исключительно с их личными отношениями и совершенно игнорировали любую разумную логику и политические реалии.
К примеру – с какой стати Василий II, только что получивший из рук своего дядюшки московский трон, сразу затеял с ним новую войну? Ведь все стало хорошо! Его могущественный родственник проявил доброту и добровольно принял на себя союзнические обязательства. Опасности нет – так живи и наслаждайся, правь себе спокойно и радуйся невероятной удаче! Зачем начинать новую войну с заведомо более сильным союзником? Какая может быть в этом логика или политическая необходимость?
Историки за сие решение традиционно обвиняют Василия II в глупости, в подлости, в дикой животной мстительности…
Однако если из области логики и политики перейти к духовным материям, к чувствам и личным отношениям, то легко догадаться, что все намного проще и естественнее. Ведь некие личные причины, которые побудили Софью Витовтовну на безумные поступки вроде срывания пояса с галичского княжича, после возвращения ее сына на трон никуда не исчезли. А значит, она по-прежнему была готова пожертвовать властью, жизнью, ребенком – лишь бы отомстить звенигородскому князю за нечто, о чем не пишут в летописях и от чего не остается археологических находок.
Как говорится: никакой политики – все сугубо личное.
Юрий Дмитриевич
О семейной жизни князя Звенигородского и Галицкого мы знаем очень мало. Знаем, что в 1400 году он женился на некой Анастасии, а в грамоте от 1422 года содержатся упоминания об оставшемся после ее смерти имуществе (сиречь – в 1422 году супруга князя была уже мертва; причем очень вероятно – уже несколько лет). А также то, что у него имелось трое сыновей.
Все остальное относится к области чистого гадания.
