– Проще нанять вас в качестве репетитора, – усмехнулся Кьяри, выпрямляясь.
– Учтите, я беру дорого! Очень дорого.
– Учтите, я ваше начальство. А с начальством надо дружить.
Продолжая шутливую перепалку, Кьяри довел меня до пункта назначения.
Столик располагался чуть в стороне от сцены, зато в первой линии, и был рассчитан на восемь человек. С противоположной стороны восседала чопорная пожилая чета, далее Белозерский с дочерью и младший Кьяри. При виде меня малец подскочил и кинулся отодвигать стул, да так поспешно, что ненароком задел стол, сдвинув его в сторону, и всем пришлось двигаться следом.
Убедившись, что я заняла один из трех свободных стульев, декан извинился и сбежал в объятья Розмари.
Скатертью дорожка! Может, в порыве страсти дамочка тебя раздавит. Или сожрет, что тоже вполне вероятно.
Эх, кто бы еще избавил от внимания младшенького дракона…
Играя роль галантного мужчины, Ронни Дуглас Кьяри осыпал меня дежурными комплиментами и старательно поддерживал разговор. Слава небесам, что до начала выступления Криса Кулмана оставалось не так много времени, а то я уж начала приглядываться к другим гостьям с позиции свахи.
Но замысел свести дочь Белозерского с дракончиком потерпел фиаско на стадии замысла – на сцену вышел Крис, и мир перестал существовать.
К моему глубочайшему разочарованию, Кьяри-старший все-таки вернулся. Слегка растрепанный, но целый и даже не помятый. Залпом осушив стакан с водой, довольный жизнью декан откинулся на спинку стула и блаженно улыбнулся.
– Помаду с шеи сотрите, – бросив ему салфетку, буркнула я, следя за выступлением Кристофера.
А тот, надо отдать должное, оказался невероятно хорош.
Кулман выделялся среди ученого сообщества. Он рассказывал о сложных вещах простыми словами, проводил параллели и пояснял примерами из жизни. Моя память хранила более тысячи мотивационных речей полководцев, выступлений королей, императоров, глав кланов, но слушать Криса Кулмана и чувствовать идущую от него энергию оказалось высшим наслаждением.
Правда, под конец выступления возникла небольшая заминка. Крис встретился со мной взглядом, сбился и на несколько секунд потерял нить повествования. Но даже скомканное окончание не испортило общего впечатления.
А я чуть под стол от счастья не свалилась, когда выяснилось, что пустовавший рядом стул предназначался именно для Кристофера.
– А ведь я был в долине, – доверительным шепотом признался он после.
Вечер плавно двигался к своему завершению. Большая часть гостей покинули столы и бродили по залу. Кто-то танцевал, кто-то уединился, кто-то обсуждал лекцию.
– Я помню. – Улыбка сама собой появилась на моих губах, а сердце ускорило ритм. – Ар-теро не часто приглашали кого-то к себе, и ваше появление вызвало бешеный ажиотаж.
– О да! – Крис рассмеялся и припомнил подробности: – При встрече меня осыпали крашеным рисом, а на прощанье все жители долины выпустили в ночное небо бумажные фонарики. Я до сих пор не могу прийти в себя от вида ваших невероятных танцев в небесах и вкуса пищи. Клянусь, в жизни не ел ничего более острого!
Я засмеялась, вспомнив, как подговорила поваров подшутить над приезжим и незаметно сунула в его похлебку парочку жгучих перцев, но признаваться в содеянном не стала.
Музыка сменилась – теперь музыканты негромко наигрывали какую-то тоскливую мелодию, где солировали скрипки. Ее высокие и плачевные напевы вкупе с воспоминаниями оказали на меня сильное эмоциональное давление.
Вероятно, со стороны я показалась беззащитной, потому что Кристофер попытался взять мою руку, безвольно лежавшую на коленях.
– Не стоит, – резко одернув ладонь, предупредила я.
Вот если бы меня еще кто послушал.
– А еще я помню рыжеволосую девушку с голубой лентой в волосах, – ошарашил собеседник и подался вперед. – Пока долина была цела и недоступна, я четырежды встречался с вашей эрешкиль
[3] и просил о встрече с тобой. Мне отказали раз, другой, а после доходчиво объяснили, что такие, как ты, Марсия Браун, не для таких, как я.
А вот теперь мне стало не по себе. Мало ли чего еще выболтала правящая Кулману.
– Драконы увидели множество храмовых комплексов и назвали исконные земли ар-теро Долиной тысячи храмов. Им было невдомек, что храм знаний – это не постройка. Храм – это ар-теро. Точнее, исключительные представительницы вашего вида.
Крис положил руку на спинку моего стула и тихо прошептал:
– Дракон даже не подозревает, какое сокровище у него под боком, но ведь я могу и намекнуть Кьяри о твоей роли.
Я выдохнула и попыталась взять ситуацию под контроль.
– Что ты хочешь за молчание?
Сильные пальцы ухватили за подбородок, разворачивая к себе.
– Тебя, девочка, – выдохнул он в самые губы. – Тебя.
И… Кажется, мне попался стилист с даром предвиденья, потому что мужская рука легла на мое бедро. Обжигая, заскользила вверх, а там…
– Руки убрал!
Великие небеса, драконище, как же ты вовремя.
Глава девятая
О полетах и встречах
В душе каждого живет извращенец, который просыпается в самых неподходящих ситуациях.
Как я докатилась до этой истины?
Просто повернула голову и посмотрела на младшенького дракона. И ведь мне же всегда нравились мужчины постарше, опытнее, а высокоинтеллектуальный бубнеж заводил похлеще алкоголя, так почему вид Кьяри-младшего вызвал такую бурю заинтересованного восторга?
Марсия, возьми себя в руки! Он младше тебя, а ты не педофилка! И чтишь кодекс учителя! И… Великие небеса, как красиво смотрятся бугры мышц под тонкой рубашкой. А как сверкают полные гнева зеленые глазища. Ммм…
Я так замечталась, представляя, как меня сжимают в объятьях, страстно шепчут глупости на ушко и терзают губы нетерпеливыми поцелуями, что проморгала тот момент, когда Крис встал и пошел к Ронни.
– Приятель, спокойнее! – вкрадчиво заговорил Кулман, демонстративно подняв руки. – Тут явно случилось какое-то недоразумение. Никто не…
Дракон, чью бдительность усыпил доброжелательный тон соперника, бросил взгляд в мою сторону и тут же получил быстрый и злой удар в живот. Точнее, Крис со знанием дела размахнулся и впечатал кулак в стальной пресс младшего Кьяри, зашипел от резкой боли и отдернул пострадавшую руку.
Драконище даже не поморщился. Чем их кормят, раз они такие непробиваемые?
– Госпожа Браун, вы как?
Подперев кулачком подбородок, я мечтательно вздохнула и улыбнулась.
