Ректор прокашлялся, привлекая внимание жаждущих убийства неугодной гарпии.
– Господа, я понимаю ваше возмущение, но госпожа Браун уже подверглась уголовно-правовым санкциям, наложенным на нее по решению суда.
– Штраф? – предложил Фаркас.
– Госпожа Браун не получает зарплаты, поэтому накладывать штраф не на что.
– Увольнение? – с надеждой пискнула Дори Мильграм.
– Работа в стенах Академии считается заменой условному заключению в тюремной камере.
– Так давайте сместим ее на другую должность, – встряла с инициативой Бьянка. – Завхоз жаловался, что ему не хватает уборщиц для подсобных помещений.
В комнате повисла многозначительная тишина. Я медленно обернулась и испытующе глянула на ректора. Он что, всерьез обдумывает идиотское предложение этой змеюки?
– Мы не станем облегчать жизнь госпоже Браун, – отмер хранивший молчание Эрг Гай Кьяри, декан моего факультета. – Через неделю учебный экватор. Вот пусть госпожа гарпия и отвечает за порядок и дисциплину.
Ректор кивнул, лица присутствующих просветлели, мне резко поплохело.
– Кьяри, за что? – возмущенно выпалила я уже после планерки.
– У тебя был шанс.
Голос драконища звучал холодно, как вьюги у подножия пика Альмедиса, взгляд не сулил ничего хорошего, улыбка… От мерзкой улыбочки так вообще передернуло.
– Теперь разгребай.
Я молча таращилась в широкую спину удаляющегося по коридору декана.
Он обиделся, что ли?
А потом до меня дошел груз возложенной ответственности и глубина подставы, и я застонала. Студенческий экватор! Ну почему мне так везет?
Иони
В действительности я стала неплохим Учителем лишь благодаря Иони, маленькому шимпанзе, за которым ухаживала в первые его годы жизни.
Иони был чудеснейшим малышом и обладал способностью загораться любопытством из чувства подражания. Достаточно было пристально приглядываться к чему-либо, и Иони уже тут как тут. Смотрит своими маленькими глазками в то же место. Стоит мне склониться над какой-либо вещью, и он впивается в нее глазами.
Так появилось первое правило: твой искренний интерес – как простуда. Стоит лишь погромче «чихнуть», и зараза охватит других.
Однажды я принесла Иони картонную коробку с пуговицами. Шимпанзе уже играл с кубиками, но отвлекся и проследил за тем, как я с интересом кручу коробку в руках. Когда я, так и не раскрыв коробки, отдалилась на несколько шагов, Иони бросился и разорвал картон, чтобы поскорее узнать, что гремит внутри.
Так я узнала о втором правиле – намекни на тайну, и другие сами начнут искать подробности.
Как-то раз малыш пробрался в мою спальню и заинтересовался комодом. Он вынимал из него носки, нижнее белье, топы.
Одни вещи вызывали у него равнодушие – он лишь мельком обнюхивал и отбрасывал в сторону, другие будили экспериментатора – Иони накидывал их на шею на манер шарфа или галстука, пока не встречал что-то новое, более предпочтительное.
Так пришло третье правило – не все предметы интригуют нас одинаково.
Мы были неразлучны, а потом непоседливый и отважный Иони заболел. Даже обессиленный недугом, едва волоча ноги, шимпанзе все же с трудом добирался до стола, за которым я читала. Когда я укладывала его рядом, на свободном стуле, Иони все время не спускал с меня внимательных глаз.
Его смерть разбила мне сердце.
Задыхаясь от горя, я поклялась придерживаться четвертого правила – никогда не отдавать всю любовь и сердце ученикам.
Марсия Браун. «Сборник воспоминаний, сведений и справок на различные темы, предназначенный для широкого круга читателей»
* * *
– Охламоны, может, хватит подражать флюгерам?
Семь студентов послушно попытались устоять на одном месте, но следующий порыв ветра заставил всех коллективно податься влево и сделать несколько неуверенных шагов. М-да, наверное, не стоило начинать практикум по работе со стихийными духами во время штормового предупреждения? А с другой стороны, когда, если не сейчас?
Пятачок на крыше, где проходило занятие, имел Т-образную форму, высокие ограждения и натянутую сверху сетку для отлова излишне летучих студентов. Я стояла в основании развилки, скрестив руки на груди, и с мрачным выражением на лице следила за тщетными попытками будущих магов воздушной стихии обуздать природу.
– Это лучшие ученики моего отделения! Не побоюсь этого слова, надежда воздушной магии! – с пеной на губах уверял профессор Янгвар перед тем, как втюхать мне эту великолепную семерку неудачников.
Что ж, если вот эти неваляшки и впрямь та самая «надежда», то становится понятно, почему магия стихий переживает такой упадок.
К счастью, хоть тут не было ни одного представителя семейства Кьяри.
– Помните, ветер свободен. Он не приемлет оков. Он не похож на нас. Для нас свобода – сокровище, жгущее руки. И так же, как заядлый игрок стремится спустить деньги, мы ощущаем стремление вручить нашу свободу кому-то другому. Чтобы приручить ветер, нужно научить себя принимать решения и брать ответственность. Научиться свободе внутренней, и тогда вы со стихией станете одним целым.
Темноволосый парнишка вновь не устоял под порывом ветра, упал, проехал на пятой точке крышу по диагонали и впечатался в ограждение.
– Это слишком сложно! – взорвался он, вновь вскакивая на ноги.
– Другие могут. Значит, сможете и вы.
Я была непреклонна.
– Ян, держи колени чуть согнутыми, не теряй баланс… Ты, в серой шапочке, Донни? Донни, прекрати кусать губы, твое волнение мешает концентрации… Великие ветры, Олаф, что у тебя с глазом?
– Кирочка подбила, – смущенно пробубнил юноша и тут же кинулся на защиту любимой. – Но я сам виноват. Я пожелал ей доброго утра, когда она пришла.
Я оценивающе глянула на невысокую девушку хрупкого телосложения. Это как же малышку надо было достать, чтобы она так разозлилась. Надо взять девчонку на карандаш. Перспективная.
Ветер усилился, успехи студиозусов ухудшились, настроение осторожными шажочками кралось к отметке «всех порву». Негатив жаждал выплеска, поэтому напомнил про излюбленный объект ненависти.
«Чертов драконище… – мысленно ругалась я, наблюдая за тем, как падает и пытается встать темноволосый паренек. – Я тебе покажу небо в алмазах, хвост в огне. Я тебе такое незабываемое веселье на экватор организую, что будешь еще долго рыдать в накрахмаленный платочек и нервно вздрагивать от каждого шороха».
– Госпожа гарпия!
Легок на помине.
С губ уже готова была сорваться язвительная фразочка, но, обернувшись, я наткнулась взглядом не только на дракона, но и на незнакомого мужчину. Светлоглазый и улыбчивый, он значительно проигрывал в росте Кьяри, но компенсировал разницу врожденным обаянием, исходившим от него, как радиоактивные излучения от радия.
