Там были изысканные в своей виртуозности оскорбления, грязные намеки на интимные связи со всеми представителями животного мира и заявление, что госпожа гарпия родилась в насмешку всем контрацептическим заклинаниям… Сразу ясно, драконище в теме разбирался, вот бы кому сексуальное воспитание преподавать. И мне бы фиксировать за ним, но я обалдело таращилась на дело рук своих. На безукоризненно синий и ужасный оттенок волос дракона.
Великие ветра, мне каюк!
В голове возникло вспоминание, как я стояла в мужской ванной и… мстила. Как переставляла флаконы, прятала мочалку и наливала в шампунь синьку… М-да, синьки я не пожалела. А ведь максимум на что рассчитывала – легкая голубизна.
Он как вообще так помыть голову умудрился? Заснул с шампунем на голове?
Пока я любовалась новым стайлом декана, надо мной вырос шкаф драконьего происхождения. С той только разницей, что обычный шкаф при желании можно быстренько захлопнуть, а вот негодующего Кьяри заткнуть было невозможно…
– Чем ты думала! – орал он. – Через три дня званый ужин для спонсоров Академии! Или ты нарочно хотела выставить меня посмешищем?
Конечно, нет. Эффект вышел оглушительно удачным и подтвердил аксиому: все самое лучшее происходит случайно. Да кто ж признается? А посему делаем коварную рожицу и с чувством выполненного долга рассматриваем экстравагантную прическу.
Гнев дракона перешел в стадию тихой решимости. Ага, тихой решимости прибить.
– Гарпия, вот объясни, за что ты меня так ненавидишь?!
– Все дело в вашем одеколоне, господин Кьяри. – Я картинно поморщилась. – Редкостная дрянь!
Григорович захрюкал и начал сползать по стеночке вниз. Юлая Уотерби ничего смешного в ситуации не видела и испуганно косилась на гневающееся начальство. А Кьяри громко сопел, играл желваками и пугал огромными кулачищами.
– Да как ты с таким характером умудрилась выжить? – патетически вопрошал он у неба, глядя на трещины в побеленном потолке.
– У меня чудесный характер. Просто замечательный! – горячилась я. – Это у вас нервишки не в порядке.
Декан насмешливо хмыкнул. Звук вышел до того мерзким, словно чья-то чешуйчатая задница села на хомяка. Нет. Будто носорог пукнул.
На крики прибежал Галактион Белозерский, на несколько секунд завис, глядя на синюю макушку Кьяри, переключился на выбитую дверь и потерял терпение. На орехи досталось всем. На Кьяри натянули шляпу – нечто настолько убогое и страшное, что даже моль не стала ЭТО жрать, – и отправили к лаборантам за средством по сведению экстремальной синюшности с волос. Юлаю послали за оттеночным шампунем на случай, если химики не справятся. Григоровичу учтиво посоветовали перестать гоготать, как стадо гиен, и заняться своими обязанностями, то есть проверить, как работает система безопасности (что особенно актуально в связи с грядущей вечеринкой студентов).
А потом ректор обернулся к основному источнику проблем. Ко мне, короче.
– Ну а вы, госпожа… – Клянусь, с его губ едва не сорвалось слово «гарпия», но Белозерский вовремя сглотнул и выдавил: – Госпожа Браун, чините дверь!
– Я?!!
Руководитель Академии, Начальник с большой буквы, могучий и суровый маг глянул на меня, прикинул шансы проснуться с темно-коричневым оттенком кожи или извращенной прической и пошел на попятную:
– Хорошо, перефразирую. Идите и найдите кого-то, на кого вы переложите это архиважное задание.
Обрадованный завхоз только вздохнул и пошел, в свою очередь, радовать плотника, а я поплелась к себе, в надежде вздремнуть перед вечеринкой.
В комнате было непривычно тихо. Напротив окна болтался прикрепленный к потолку гамак – мое спальное место, всю левую стену занимали стеллажи с книгами, нагло похищенными из библиотечных архивов, справа стоял заваленный вещами стул, а рядом – низенький топчан, где ночевал, точнее ворочался, Григорович.
К слову, пользы от последнего было как от насморка. То есть новый надзиратель таскался за мной в перерывах и порой дрых на задних партах во время занятий, делил комнату и бросал вещи куда попало, но не досаждал так сильно, чтобы вызвать желание прибить.
Оказавшись в ванной, я заперлась, открыла кран над раковиной, а сама легла в ванну как была, в одежде. Теперь вернувшийся Григорович услышит плеск воды и решит, что госпожа гарпия смывает с себя утомительный рабочий день. И даже не заподозрит, как я далеко.
Достала из футляра черный браслет, сделанный из переплетения тонкой проволоки в мягкой оболочке, еще раз заглянула в конверт и прочитала карточку:
«С нетерпением ждем вас в Блуждающем чертоге».
Что ж, надеюсь, этот таинственный дворец непристойности и блуда переживет встречу со мной…
Глава третья
Ночные приключения
– …открываю глаза, а там он! – проникновенно вещала я. – Стоит и трясет своим хозяйством аккурат у моего лица!
Окончание рассказа потонуло в девичьем дружном визге и хохоте. Недовольные взгляды парней, кучковавшихся в противоположном конце огромного зала, где проходил сбор перед вечеринкой, взывали к моей совести, но тщетно.
Где-то наверху Кира и ее подельники воровали ванну с преподавательского этажа, еще с десяток преданных делу студентов тащили по техническим проходам ящики с пивом и подносы с закусками – праздновать решили в одной из башен бывших ректоров, закрытой для ремонтных работ. Как по мне, идеальное место – даже если и сломают что-то, не страшно. Более того, ушлая Кира раздобыла где-то поэтажные планы перепланировки и теперь собиралась устроить соревнование «Кто быстрее снесет стену». Куда ни глянь – везде польза!
Девчонки немного успокоились и воззрились на меня.
– Госпожа Браун, и кто это был? – полюбопытствовала одна из студенток, одетая в яркий топик и узенькие штаны.
– А… – отмахнулась я и не сдержала улыбку. – Какой-то престарелый нудист, случайно забредший на пляж.
Девчонки громко захохотали. Это была уже десятая байка из моего «сексуального опыта», но встречали ее так же хорошо, как и первую. На подходе был рассказ о том, как я посещала таинственный дворец непристойности и блуда. Если коротко, то полчаса в Блуждающем чертоге прошли безразвратно. В том плане, что я даже разврат умудрилась высмеять. Будь мы на уроке, строгий преподаватель уже выставил бы меня за дверь. Да что там! Меня выставили бы за дверь всем классом!
Рассказ уже готов был сорваться с губ и политься волшебной музыкой образов, но в дверях вырос Кьяри. Лысый Кьяри!
В смысле, коротко остриженный, но светлый ежик был настолько микроскопическим, что издалека казалось, будто драконище ударился в веру и примкнул к обществу монахов-отшельников.
– Так, девушки, мне срочно нужно делать ноги, – громким шепотом сообщила я слушательницам, подаваясь вперед, и уточнила: – Надеюсь, вы все уяснили?
