— А то, что по глупой ревности ты все испортила, — мрачно констатировал он и махнул рукой: — Впрочем, ладно, не будем о плохом. Нам и так предстоит много неприятных процедур: выбрать гроб, съездить на кладбище и так далее. Ты ведь хочешь подзахоронить ее к бабушке?
Галя кивнула. Слава нажал на газ, и «Мерседес» плавно тронулся с места.
— Расскажешь, почему тебя вдруг снова взяли со всеми привилегиями? — поинтересовался бывший муж.
— Расскажу, пожалуй, — устало ответила девушка. Наверное, лучше поддержать разговор, чем думать, что ей предстоит. — Мне сказали, что шеф любит антиквариат. Вот я и подарила ему один перстень.
Услышав это, Слава дернулся, и машина вильнула в сторону.
— Осторожнее! — воскликнула Галя, бросив на него недовольный взгляд. — Что тебя так удивило?
— Только то, что у вас никогда не было антикварного перстня, — мужчина посмотрел на нее. — Драгоценности Елены Васильевны я знаю наперечет. В общем, и знать там нечего. Почти все было распродано, чтобы выручить деда. Значит, по наследству тебе досталось то же самое плюс цацки, которые подарил я.
— Как видишь, знаешь ты не все, — улыбнулась Галя. — Бабушка и мама, как святыню, берегли один перстень с бриллиантами и рубином, теперь доставшийся по наследству мне. Они никогда не носили его и никому не показывали. Представь, я о нем понятия не имела. Только перед смертью мамочка поведала, где он лежит, чтобы я избавилась от него ради денег.
Слава вытер рукой разом вспотевший лоб и включил кондиционер.
— Но ты его не продала, а подарила своему Аркадию Петровичу, — заметил он. — Зачем? Если вещь дорогая, ювелир отвалил бы за него кучу бабла.
— Это еще бабушка надвое сказала, — парировала Галя. — Ты знаешь современных ювелиров, им бы самим урвать кусок пожирнее. И потом, деньги имеют свойство кончаться. Ну, посуди сам, как бы я жила, когда истратила бы последний рубль? С работой в нашем городке плохо. Вот почему я решила, что это оптимальный вариант.
Слава закусил губу.
— Возможно, ты и права, — процедил он. — И что же будет с ним делать твой шеф? Подарит жене или положит в сейф с другими подобными цацками?
— Ни то, ни другое, — отозвалась девушка. — Он отдаст его своей возлюбленной, нашему финансовому директору Татьяне. А уж что ей взбредет в голову с ним сделать — ума не приложу.
— Тогда все это глупость, — пробурчал бывший муж. — Дарить фамильную драгоценность какой-то девке! Нет, лучше бы ты отправилась к ювелиру. Если тебе некогда, можно было позвонить мне. Я бы сумел достойно его пристроить.
— Драгоценность моя, и позволь мне самой решать, как с ней поступать, — в тон ему ответила Галя. — Лучше смотри на дорогу. Нам гудят со всех сторон.
Слава засопел:
— И все же…
— И все же давай прекратим этот разговор, — решила она. — Дело сделано, и я ни о чем не жалею.
Бывший муж хотел что-то добавить, но «Мерседес» уже подкатил к стеклянному зданию, на входе которого красовались огромные венки. Галина поняла, что это и есть ритуальная контора. Она решила выбрать все самое лучшее, по возможности, конечно. Вот почему, когда они вошли в здание и их поприветствовала худенькая девушка модельной внешности, Галя, почти не глядя на цены, стала указывать пальцем на товары. Любезная менеджер забивала цены в договор и, когда все было закончено, выдала квитанцию.
— Оплатить не позднее завтрашнего дня. Вы уже подумали, на какой день назначите похороны?
Девушка наморщила лоб. Ей хотелось оттянуть самую неприятную процедуру, но ее мама и бабушка считали, что чем скорее покойник будет предан земле, тем лучше.
— На послезавтра, — решила она. Служащая кивнула, задала еще несколько вопросов о церкви, в которой будут отпевать Елену Васильевну, о времени церемонии, посоветовала кафе для поминок, уютное, недорогое, но с прекрасной кухней, и они распрощались. Галя вышла из ритуального агентства, пошатываясь, и Слава взял ее под руку.
— Тебе плохо?
Девушка прикоснулась пальцем к белому, будто мраморному, лбу:
— Голова немного кружится. Сам понимаешь, разговор не из приятных.
— Я тут вот что подумал, — мужчина обхватил ее плечи. — Что, если тебе вернуться домой и прилечь, а на кладбище поеду я? Все решу наилучшим образом, ты сама в этом удостоверишься.
Галя слабо покачала головой:
— Наверняка придется подписывать какие-нибудь бумаги. Ты ведь не поставишь мою подпись.
— Это верно, — согласился он. — Тогда, дорогая, потерпи еще немного.
Глава 3
Аркадий Петрович, как и предполагала Галя, не только положил в конверт приличную сумму, но и сделал звонок в администрацию кладбища, своему приятелю Геннадию Евсюкову, чтобы его сотрудницу — да, так и сказал — его сотрудницу, ни словом не обмолвившись, что она уволена, — долго не мучили и выполнили все, что она скажет. То ли Геннадий был должен ее бывшему шефу, то ли их действительно связывала крепкая мужская дружба, которая сейчас встречается так же редко, как и женская, но Евсюков, выслушав ее, за пять минут наметил фронт работ, Галя подписала бумаги, и они со Славой покинули печальное место.
— Чаем хоть угостишь? — поинтересовался экс-супруг, когда они подъезжали к дому девушки. — Как-никак с утра раннего с тобой мотаюсь.
— Угощу, только к чаю ничего нет, — Галя постучала по сумочке. — Пусто, понимаешь?
Слава улыбнулся.
— Это дело поправимое. Сейчас заедем в кондитерскую и в винный магазин, возьмем торт и бутылку вина. Нужно помянуть Елену Васильевну.
Девушка не возражала.
— А вот с перстнем ты прогадала, — в который раз бывший муж возвращался к этому разговору. — Может, еще не поздно все переиграть?
— Слава, еще одно слово о перстне — и ты пойдешь своей дорогой, — зло прошипела Галя. Он стушевался:
— Ну, ладно, ладно. — Мужчина притормозил у магазина и бросил бывшей жене: — Минут пять подождешь?
Не дожидаясь ответа, Слава вошел в здание и действительно ровно через пять минут (его пунктуальности всегда можно было позавидовать) сел за руль, уложив на заднее сиденье коробку с тортом, конфеты и бутылку вина. Галя заметила, что бывший муж взял «Кагор» — ее любимое. Странно, но ее порадовало, что он еще помнит об этом. К дому подъехали молча, так же молча поднялись в квартиру.
— Заходи, — девушка пропустила гостя в прихожую. — Показывать тебе ничего не нужно, ты здесь все знаешь.
Он кивнул:
— Господи, как пусто без Елены Васильевны!
— Иди мой руки, — прервала его Галя. Ей почему-то казалось, что его слова о ее матери звучат фальшиво. — Сейчас чай сделаю.
Электрический чайник закипел быстро, и девушка, разлив кипяток по чашкам, бросила туда пакетики, которые предусмотрительный бывший взял в магазине. Слава старательно резал торт «Прага», тоже любимый ею, а закончив, стал осторожно наполнять вином маленькие хрустальные рюмки.
